Нежданная встреча (СИ) - Окишева Вера Павловна "Ведьмочка" - Страница 14

***

   Банкет проходил в уже знакомом зале и, кажется, гости со дня рождения Ральфа ещё не расходились. Фред и Билл, как обычно, заняли места за спиной своего босса, который усадил нас с Ральфом во главе стола. Мои родители разместились по правую руку от меня. Они с опаской оглядывали разодетых представителей преступного мира и тихо шептали, что если что, то я обязана приехать домой, уж там-то отец спрячет меня и мать в надёжное укромное место. Помнится, как-то давно наш дедушка боялся нападения русских и что-то копал в гараже. Я тогда мала была и не понимала, что такое бомбёжка и уже тем более не представляла, зачем нам бомбоубежище, но сейчас отец так загадочно мне подмигнул, что сразу вспомнился дедуля с лопатой, в каске, на которой светил фонарь.

   Я кивнула отцу, осознавая, что надо успокоить их. Мама завывала, что в жизни не представляла, что её дочь вот так вот за её спиной организует свадьбу и даже не пригласит родственников, а их у нас много. В ответ на реплику мамы отец даже развеселился и выпил целый бокал шампанского.

   - Оно и к лучшему, - выдохнул он многозначительно, но мама не поняла его сарказма.

   - Да, да. Наверное, это же позор. Если кто узнает, кого дочь выбрала в мужья…. Как ты могла, Ада! – страдальчески выдохнула она, а отец мне подмигнул и налил себе очередную порцию шампанского. Папа очень не любил маминых тётушек и её родную сестру, которые никогда не приезжали одни, а привозили весь свой выводок, как выражался отец, что сильно его удручало, и он начинал мечтать о рыбалке, о спокойствии и умиротворении.

   Бабушка по другую сторону от нас ругалась с отцом Ральфа, потрясая библией и наставляла его на путь истинный, а также объясняла Ральфу, что бабулечка кое-какие сбережение приберегла для такого светлого праздника, как женитьба единственного и обожаемого внука. Манти, отец Ральфа, ворчал, что теперь знает, куда ушли его пожертвования, за что получил-таки по голове увесистой книжкой.

   - Я на твои пожертвования дом для сирот построила! А ещё больницу для прихожан, и в монастыре много чего справила, а это отложила для внука. Ему тоже нужен дом! Куда бы он подался, если бы тебя пристрелили, как бродячую собаку? Я о внуке забочусь!

   Поздравляли нас слаженно, но уже после того, как привезли ведущего. Он был организатором многих свадеб, но, видимо, такой ещё не видел, так как первый час заикался и пытался на бумажке записать имена всех присутствующих. Подарки нам, молодожёнам, дарили кто золотом, кто имуществом, небольшим, но я осознала, насколько Ральф богат.

   Мой муж, сложно было его так называть даже мысленно, весь вечер меня целовал и прижимал к себе, крайне мало пил, но подливал мне. Родителей я провожала уже нетрезвая, обещала сразу приехать, как только Ральф меня обидит. Тот заверил их, что они меня не дождутся никогда. Отец подмигнул ему и увёл маму, которая рыдала навзрыд, что её доченька стала настоящей красавицей и досталась такому неотёсанному мужлану, за что получила от бабули проповедь о смирении и божьем провидении. Их увели вместе, и Ральф заверил, что довезут до дома в целости и сохранности. Мне стало грустно без моих любимых родителей и тоскливо от того, что отец Ральфа насел на него, требуя возглавить клан. В какой-то момент моё терпение лопнуло. Я поставила пустой фужер и обернулась к мужчинам.

   - Вот чего вы к нему пристали! Ну не хочет он становиться, как вы, несчастным человеком. Думаете, он не видит, как вам тяжело? Видит и переживает за вас. Вы сами-то разве не хотите уже бросить это опасное дело и уйти на покой? Ну, там, рыбалкой заняться, или же дом в пригороде прикупить, где вас будут окружать добропорядочные и отзывчивые люди, где не будет всей этой грязи, - я обвела рукой не обращающих на нас внимания развлекающихся и танцующих гостей.

   - Чтобы уйти, я должен оставить после себя преемника! Самая умная? – недовольно нахмурился мистер Тартано.

   Но я не испугалась: то ли пьяная была, то ли бабулечкин пример заразителен.

   - Ну так выберете другого! Чего к Ральфу-то пристали! Зачем ему портить жизнь? Вон этому портите, - я указала на Фреда, стоящего за спиной босса, который строил мне страшные мины и явно пытался назвать меня сучкой, но соседство с Ральфом его останавливало.

   Мистер Тартано и Ральф обернулись на замершего Фреда, затем на меня, переглянулись и вновь уставились на Фреда.

   - А это мысль, - пробормотал босс.

   Ральф обнял меня за плечи и самодовольно заявил:

   - Она у меня умная.

   - Да, - кивнул ему отец.

   Фред упал на колени и дрожащими руками взялся за ладонь отца Ральфа.

   - Я не подведу вас.

   - Конечно не подведёшь, - загоготал тот в ответ, - а то сдохнешь, как блудливый кобель, без своего дружка, которого я заставлю тебя сожрать, если только посмеешь очернить моё имя. Понял меня? Станешь приёмным сыном моим и восьмым.

   Под радостный вой бандитов мы с Ральфом покинули вечеринку, и уже в машине муж рассказал, где пропадал целую неделю. Он, оказывается, прикупил автомастерскую и занимался наймом работников. Всё это он делал, чтобы обеспечить нам безбедное будущее. Он и в самом деле собирался сделать мне предложение, только чуть позже.

   - А отец давно хочет отойти от дел, - с грустью тихо рассказывал Ральф, ласково перебирая мои волосы, пока мы ехали ко мне домой. – Он хороший автомеханик. Я, наверное, его к себе возьму. У него золотые руки. В детстве мы часто вместе перебирали ворованные тачки. Он меня многому научил.

   В моей квартире всё оказалось по-старому. Чуть больше суток меня не было, а казалось, словно год прошёл. Столько всего случилось в моей жизни, что я чувствовала себя уставшей. Ральф помог снять платье, ласково целуя, поглаживая. Я с замиранием сердца стояла к нему спиной и млела. Мы прихватили с собой бутылку шампанского, которое Ральф разлил в чашки, так как у меня не было в этой квартире бокалов. Когда я вернулась из душа в ночной сорочке, он лежал на моей кровати, держа чашки в руках, и предложил тост за нас и наше счастливое семейное будущее. Я же подумала о другом.

   - Ральф, но твой отец выбрал другого преемника, значит, мы можем развестись. Мне же ничего уже не угрожает?

   Холодные стальные глаза пригвоздили меня к месту. Я сидела у изголовья и понимала, что ляпнула глупость, теперь, когда я стала его женой, он не отступится.

   - Ты невыносима, женщина. Вечно всё портишь, - прошипел он и осушил чашку, затем налил себе ещё шампанского.

   Я тяжело вздохнула, пригубила напиток.

   - Но я же не люблю тебя, Ральф. А вдруг я встречу…

   Чашку у меня отобрали и порывисто поцеловали. Он застал меня врасплох, и я не знала что делать. Его губы сминали мои, а язык требовательно рвался проникнуть в рот. Ральф меня подмял под себя, пробрался рукой под ткань трусиков, и я возмущённо пискнула, хотела его остановить, но застонала, когда его пальцы проникли в меня, принося удовольствие. Поцелуй тут же стал нежным, ласковым. Ральф знал, что делал, прошёлся губами по подбородку, добрался до ушка, до моей заветной точки, от поцелуя в которую меня словно током пробило. Я цеплялась за руки Ральфа, задыхалась от удовольствия и даже не уловила момент, когда он оказался обнажённым. Его горячая плоть дразняще погладила складки, скрывающие возбуждённое средоточие моего желания, прежде чем проникнуть в лоно. Медленно, осторожно, боясь причинить боль, Ральф следил за мной, глядя в глаза, и проникал всё глубже. Я выгибалась под его натиском и жалобно застонала, когда Ральф вышел из меня.

   - Хочешь меня? – тихо шепнул самодовольно этот наглец, и я кивнула, крепко обняла его за шею.

   Да, очень хотела, чтобы он оказался внутри. Мне нравилось всё, что он делал со мной. И опять его движения были медленными и осторожными. Я таяла, погружаясь в это давно забытое удовольствие. Так давно у меня не было мужчины. Да и то, что было, уже стёрлось из памяти. Сейчас я словно заново рождалась, распускалась для своего мужа. Ральф видел, что творил со мной, срывал с моих губ поцелуи, заставлял стонать, и звать его. Скоро его движения стали нетерпеливыми, резкими, но и тогда я пребывала в полном восторге, полностью отдаваясь ему на милость, слушая его шёпот, извивалась в его руках и отвечала на поцелуи.