Семейные хроники Лесного царя (СИ) - Бересклет (Клименкова) Антонина - Страница 40

— Потому что люблю тебя, — просто сказал Яр.

Сильван чуть отстранился, чтобы взглянуть ему в глаза.

— Я тоже люблю тебя, Ксавьер, — прошептал маг. Погладил мокрой рукой эльфа по щеке, пальцами другой руки вплелся в густые зеленые… зеленые?.. да, зеленые волосы, заставил его чуть пригнуть голову, чтобы их губы оказались в непозволительной близости. Сильван торопливо зашептал, глотая слова, словно боялся испугаться собственной откровенности и замолчать уже навсегда:

— Я не хочу, чтобы такой кошмар сбылся наяву. Ксавьер, ты всегда заботился обо мне. Ты всегда помогал мне. А я, жалкий неудачник, боялся, что рядом с тобой окончательно стану никем, лишь твоей жалкой тенью. Я боялся, что влюблюсь в тебя окончательно, утону, растворюсь в тебе. Поэтому первым оттолкнул тебя. Прости меня? Пусть это было лишь во сне, но я…

— Это не было сном, Сильван, — произнес с безграничным сочувствием Яр. Он не отстранился, но прикоснулся указательным пальцем к губам друга, словно запечатав уста. — Тебе всё это не приснилось. Прости. Прости, что я не отыскал тебя раньше. Что тебе пришлось вытерпеть это мучительное заточение в собственном теле. Мне очень жаль.

Сильван не мог поверить. Он словно вновь окаменел, застыла растерянная полуулыбка на губах, на его лице жили только глаза: недоуменные взмахи ресниц, лихорадочное движение зрачков, словно он пытался увидеть истину, всматриваясь в глаза напротив.

— Значит, я правду прогнал тебя? — тихо произнес некромант. — Мы не стали любовниками?

Яр рассмеялся:

— К несчастью, нет! Хотя для меня — определенно к счастью. Кстати, тогда я даже не сразу понял, что ты стал смотреть на меня иначе, не просто как на друга. И да, мне было очень больно, когда ты потребовал оставить тебя в покое и убираться прочь…

— Ксавьер, я… — перебил его маг.

— Силь! — нахмурился Яр.

— Ксавьер, позволь!.. — разволновался тот.

— Силь, дай сказать, наконец! — прикрикнул строго Яр. — Да, мне жаль, что ты испугался тогда. И скажу честно, мне до сих пор очень обидно, что ты вообразил, будто я могу оказаться таким же корыстным, как твой дракон. Вот как ты мог вообразить подобное? Как?! Разве мы не были вместе столько лет? Разве не пережили столько… Столько всего было! Силь? Как ты мог заподозрить меня в подобном бесчестном коварстве? Разве я давал повод? Скажи, чем я тебе не угодил?

— Ксавьер, я… — виновато опустил глаза Сильван, но Яр взял его за подбородок и заставил не разрывать взгляды. — Я испугался. Вот именно! Ты ничего не просил от меня. Я не знал, почему тебе нужен. Я не понимал, почему ты со мной! Я испугался, что однажды ты затребуешь такую цену за свою заботу, которая окажется для меня непосильной. Ты приучил меня зависеть от тебя. И я побоялся, что однажды ты можешь уйти, оставить меня, когда я окончательно стану беспомощным… Поэтому я…

— Поэтому ты не стал дожидаться и оттолкнул меня первым, — вздохнул Яр. Ему хотелось дать другу подзатыльник, чтобы опомнился, но вместо этого он обхватил его за вздрагивающие плечи и усадил на ступеньку купели впереди себя, прижав спиной к своей груди.

— Ксавьер, у тебя волосы зеленые, — невпопад заметил Сильван, негнущимися пальцами поймав локон за кончик.

— А у тебя фиолетовые! Силь, я изменился. Я давно не Ксавьер. И даже перестал быть эльфом. Яр, царь Леса, приятно познакомиться, прошу любить и жаловать.

Сильван неуверенно улыбнулся:

— Мне тоже звать тебя Яром? Так непривычно.

— Можешь обращаться «ваше величество» — так будет непривычно для меня, — отозвался Яр.

— А почему у меня волосы фиолетовые? Были же черные.

— Ты долго стоял на свету, вот и выгорели. Но тебе и так очень хорошо, Милке нравится до визга. А может, тебе на голову вылилось какое-то из твоих зелий, упало с полки. Ты сам не помнишь?

— Нет. Что-то смутное перед глазами мелькает: комната, заросшая ветками, разбитые окна… Ох, голова опять заболела. Может, ты и прав, может меня и стукнула упавшая бутылка или горшок. У меня там нет синяка?

Яр отвел его руку ото лба, приложил свою ладонь, теплую, покалывающую волшебством и нескончаемым ручейком силы, освежающей, как сок кисловатых лесных ягод. Сильван блаженно закрыл глаза… И даже ухом не повел на громкий шепот откуда-то со стороны, ворвавшийся в купальню вместе с дуновением сквознячка:

— Па-а-ап! Вы там не утонули? Долго еще отмокать будете? Ванечке пора настой пить! Бульон опять разогревать придется! Ну, па-ап!

— Брысь! Не подглядывай за мужчинами! — оглянувшись через плечо, шикнул Яр.

— Ой, было бы у вас там на что смотреть! Нашлись мужчины, одно название! — в тон отцу фыркнула Милена и обидчиво хлопнула дверью.

В наступившей тишине где-то звонко и отрывисто капала вода. А за стеной или под полом тихонько стрекотал сверчок.

— Силь?

— М-м?

— Я всё равно люблю тебя. Если бы ты тогда прямо предложил сделаться любовниками, я согласился бы, не задумываясь. Но при этом я не стал бы любить тебя ни больше, ни меньше. Однако теперь на этот же вопрос я ответил бы отказом. И всё равно мои чувства к тебе остались прежними, не больше, не меньше.

— Отказал бы из-за того, что я тебя… — печально вздохнул Сильван. Впрочем, он и сам не мог сейчас определить, печалиться ему или вздохнуть с облегчением.

— Нет, — покачал головой Яр. Мечтательно признался: — Из-за того, что я хочу от тебя ребенка!

— Сдурел? Или перегрелся? — вырвалось у некроманта.

— Я совершенно серьезно, — заверил Яр.

Сильван нахмурился, задумавшись — его друг впрямь не шутил. Маг скривился, голову вновь сжало раскаленным обручем боли. Но он через силу продолжил размышлять, для уверенности рассуждая вслух:

— Значит, мне не привиделось: пока я лежал без сознания, ты опять меня потрошил. Что ты со мной сделал на этот раз?

Он опустил руку в воду, поискал внизу:

— Ты переделал меня в женщину? Может, я уже беременный? Если ты чего-то хочешь, ты ни перед чем не остановишься.

Яр расхохотался. Сильван нашел, что искал, удостоверился, но всё равно обиженно поджал губы: он-то знал, на что способен его друг, сам воочию не единожды видел, как тот безжалостно обходился с людскими телами, попавшими в его власть. О том, что сам перекроен им от шеи до пят, некромант и думать не желал, и забыть не мог.

— Как такое взбрело тебе в голову? — удивился Яр. — К тому же я ведь только что тебе сказал, что нам не быть любовниками.

— Тебе и не надо ни страсти, ни любви, — буркнул маг. — Вложишь внутрь и вырастишь.

— Глупости! Дай уберу мигрень, а то ты…

Но Сильван резким взмахом отбил протянутую руку. Даже отсел подальше. Правда, едва со ступеньки под воду не соскользнул, но Яр его удержал — и сам отодвинулся, чтобы не нервировать зря.

— Будто я не знаю, как ты относишься к людям! — бросил, рассвирепев, маг. — Даже к диким зверям у тебя больше сострадания! Делаешь с нами, что заблагорассудится! И не спрашиваешь разрешения!

Яр помрачнел:

— Во-первых, в этот раз я спросил у тебя разрешения. И пусть ты наверняка этого сейчас не помнишь, но ты был в сознании и дал согласие.

— Как? Я говорил с тобой в бреду? — разозлился Сильван.

— Ты не бредил! Ты хотел жить! И это была единственная возможность! — вспыхнул Яр. — Ты моргнул мне!

— Моргнул? — выразительно повторил маг.

— И во-вторых, — повысил голос Яр, — с каких пор ты причисляешь себя к людям? Ты некромант! Ты дважды умер! Трижды, если считать этот раз тоже. И два раза из трех тебя убили люди!

— Поэтому ты и был со мной так долго! — обвинил его Сильван. — Ты ненавидишь людей! И вообразил, что я обязан ненавидеть их так же сильно, как ты. Ты их презираешь! И как любопытный мальчишка, не отказываешь себе в удовольствии при каждом удобном случае выдергивать им лапки и обрывать крылышки, как каким-то бессловесным жукам!

— А вот это ты напрасно! — уже почти кричал Яр от несправедливого приговора в свой адрес. — Во-первых, у людей нет крылышек!