Дороги своих любят (СИ) - Голякова Елизавета - Страница 19

И вот, когда два брата возвращались во внутренний дворик через открытую галерею, за закрытыми дверьми им почудился неясный шум, словно кто-то легкий торопливо уходил вглубь коридора. Рамон подкрался к двери в распахнул ее, но никого, конечно, не увидел.

- Вечно кажется что-то, когда ходишь вот так по ночам, - пробормотал он себе под нос и поспешил догонять товарища.

- Помнишь Эва? - спросил брат Вит, когда Рамон с ним поравнялся, - Лет десять назад... нет, наверное, даже больше... Лет пятнадцать назад он учился здесь с нами. Ему тоже что-то все время казалось.

Брат Рамон задумался.

- Это тот странный тип, который то просиживал целыми днями в библиотеке, то бродил по Подземелью вместо занятий? Да? Ну, еще бы не помнить. Его волосы я тогда принял за жидкое золото. Они как будто светились на солнце, помнишь? Мы пытались с ним дружить, а он смотрел волком и вечно хмурый ходил, чернее тучи...

- А потом сбежал из ордена, наведавшись перед тем в оружейный склад и кладовые. Мы знали, что он что-то удумал и хотели сваливать с ним, но мне в последний момент не хватило духа, и я прикинулся спящим. Говорят, он выбрался из крепости и просто исчез.

- Да уж, странный он был парень. Не думал, что когда-нибудь увижу его снова.

- Зато у него теперь, кажется, есть товарищи...

Друзья детства немного помолчали. Вдруг до обоняния брата Вита донесся манящий, волнующий запах. До боли знакомый. Где-то он его сегодня уже встречал... Ну да, точно. Так пахнет жаркое. Горячее и ароматное баранье жаркое.

Братья переглянулись.

- Слушай, брат Рамон, мы что-то долго ходим. Мне от голода уже черт знает что мерещится! Если и дальше так пойдет, то нам запахнет морем и чайками. Пошли уже.

И двое монахов, то и дело принюхиваясь, обмениваясь впечатлениями и мечтая о горячем ужине, который их уже заждался (откуда такая уверенность?!), поспешили восвояси.

* * *

Как только хлопнула дверь, воришка наконец дал себе волю и с удовольствием чихнул, поднимая в воздух хлопья пыли. За этим старым гобеленом что, вообще никогда не убираются?! Очень непредусмотрительно с их стороны.

- Тебе монахов не жалко?

Вор поморщился, оторвался от самозабвенного чесания носа.

- Нет. Там в печи стоял еще один каравай и миска похлебки. Уж извините, баранина нам самим нужна! А по орденскому уставу дополнительные приемы пищи и так вряд ли предусмотрены.. А тебе жалко?

- Жалко у пчелки в... - маг пожал плечами, по обыкновению отстраненно улыбаясь одними уголками губ. - Не жалко. Нам и правда нужнее.

Хьюго согласно кивнул, приготовился чихнуть во второй раз, но споткнулся об ногу Юджина, и, не удержав равновесие, рухнул на пол. За секунду до того, как упасть, он рефлекторно схватился за служивший им укрытием гобелен, и тот, еще больше напылив, накрыл лиса с головой. Колдун дернулся было к нему, но из под складок ткани раздался новый чих и плохо сдерживаемый хохот. У мага отлегло от сердца.

- Хью, ты как, нормально?..

В ответ ему неунывающий рыжик хихикнул, высвобождая голову и руки.

- Я даже наш ужин не уронил, - откуда-то из глубины было извлечено накрытое крышкой блюдо и не без гордости продемонстрировано магу.

Тот кивнул. Потом скептически оглядел гобелен и расправил один из углов, чтобы лучше видеть рисунок... Юджин даже присвистнул.

- Ты хоть знаешь, в обнимку с чем сейчас валяешься?!

- С тканной картиной, которой закрывают трещину в облицовке... Хотя постой-ка! Неужели это карта? - вор подвинул ногу, закрывающую часть изображения, - Местами карта, местами бестиарий, местами чей-то ночной кошмар после хорошей пьянки. Забавная штука. Все-таки не зря я за нее зацепился!

Маг молча указал пальцем на рисунок, где преступнику со скорбным лицом, в сапогах не по размеру и со штуками, подозрительно напоминающими отмычки, отрубали руку. На площади и при большом скоплении народа.

На секунду Хьюго задумался.

- А, ерунда! Это только рисуют так, чтобы не повадно было, - и, уже чуть тише, добавил, - Наверное.

- Что, ни разу не попадался?

- Было разок, - вздохнул рыжий. - Отсидел свою неделю, и отпустили восвояси. А во второй раз меня оттащили к наместнику, и я влип в этот контракт... О, смотри, Поющий лес! Как его только не малюют, даже вон красные деревья сделали. Ууу, какая злюка!..

И парень наклонил голову, пытаясь разглядеть витиеватые буквы над головой зубастого и довольно злобного на вид василиска. Получалось так себе - написано было рунами, да еще и автор явно переборщил с украшениями.

Наконец он с трудом прочитал:

- Вперед вестей от них бегущий пройдет, эээ... не утратив душу. Не струсит, не обернется, и выйдет... грушу?! Нет, «на сушу». Хм, лучше не стало. Ну в смысле? Что за набор слов?!

Юджин, как ни странно, заинтересовался. Присел на корточки, разгладил рукой складки, всматриваясь в сложное сплетение нитей.

- Вперед вестей бегущий... Как можно лишиться души? Ну ладно, а почему нельзя бояться и оборачиваться? Пройдет на сушу... Суша - и в лесу?

- Может, все-таки там груша, - предположил вор. - Тогда хотя бы понятно, при чем здесь лес.

Маг хмыкнул и поднялся, помог встать Хьюго. Дурацкую надпись решили разгадать как-нибудь потом, благо, что было чем заняться и без нее. Лучина начала понемногу гаснуть.

Пора было возвращаться туда, где их оставили и попросили никуда не соваться, пока не попросят - да уж, очень своевременно! Едва друзья повернули в нужный коридор, лучина мигнула в последний раз и осыпалась горсткой пепла.

- Мы успели. Я же говорил тебе, что найду еду с невероятной скоростью, - подмигнул младшему товарищу Хьюго. «Святая Фортуна, какой же он замкнутый! В свои семнадцать выглядит мне ровесником, лет на двадцать с мелочью. Ну нельзя же так, а?!» - мимолетом воскликнул он про себя, глядя, как маг вытирает сажу с ладоней о штаны.

Едва за файтером и клириком затворилась дверь, отец Стратон сбросил маску равнодушия и с плохо скрываемым интересом воззрился на своих невольных гостей. Гостеприимство, видимо, стороной обходило орденскую крепость - посетителям коротким кивком было указано на два стула напротив стола, и только. Предложенные стулья на вид казались страшно жесткими, на проверку, как выяснилось, тоже. Стол, за который опустился настоятель, был в идеальном порядке: ни одной криво лежащей бумажки или чернильного пятна на темном дереве, ни единой царапины. «Перфекционист», - отметил Мигель, тщетно пытаясь устроиться поудобнее. Действительно, градус порядка уходил к абсолюту. То же можно было сказать и о кабинете в целом - добротный ковер, массивная мебель и книжные полки знали о пыли лишь по наслышке. Это наводило на определенные размышления, и отнюдь не радостные, если присмотреться. Файтер сделал было движение закидывания ног на стол, но клирик, внимательно за ним следивший, быстро пресек откровенную наглость.

- Хорош пялиться, - прошелестел Эв. - Ты его уже нервируешь.

Мечник перевел взгляд на хозяина кабинета, даже и не стараясь не выглядеть слишком уж дерзко: с вежливостью у него в этом ордене не заладилась с самого начала. За спиной настоятеля мозолила глаза низенькая неприметная дверка. Интересно, что за ней? Внутренние коридоры, балкон или сразу личные комнаты?..

- Ну?

Хм, исчерпывающе. За несколько минут знакомства этот Стратон успел понять, что к нему будут обращаться с просьбами и сразу показал, кто здесь хозяин. Ууу, какой суровый.

Вопреки ожиданиям, настоятель решил снизойти до небольшого уточнения вопроса.

- Вы ввалились в мою крепость с боем, подпалили крепостную стену и двух моих людей, хозяйничали в кладовых, творили всяческие беспорядки и, наконец, вмешались в ход битвы с нежитью из Бездны, встав на сторону моих людей. Назревает вполне разумный вопрос: а смысл?

Эверард вздохнул про себя и, наплевав на пресловутую конспирацию, заговорил.