Незнакомка, или Не крадите спящий артефакт - Рэй Анна - Страница 30

— Лорд Блэкстон, а что, собственно, произошло? Что вы ищете? — взвизгнула я противным голосом миссис Питерс, а сама порадовалась, что отмычки и ключ-сфера находились в брюках, которые до сих пор были на мне. Веревка же осталась валяться у подножия башни.

— Вы ничего не слышали? Никого не видели? — Лорд Блэкстон небрежно бросил мой саквояж в гардероб и подошел ко мне.

Я же прислонилась к дверному косяку и отрицательно покачала головой. Для пущей убедительности прикрыла рот рукой и громко всхлипнула.

— Да не плачьте вы, — с раздражением ответил он. — Вам же лучше, что я ничего не обнаружил в комнате. И никого.

— Да что случилось-то? В чем вы меня подозреваете? Я порядочная женщина! — Моя миссис Питерс уже сотрясалась в рыданиях.

— Или вы прекрасная актриса или действительно ничего не знаете. Ладно, идите спать, миссис Питерс, — зло произнес лорд Блэкстон, покидая мою комнату.

Я заметила, как поникли его плечи, словно передо мной был не широкоплечий молодой мужчина, а старик, охваченный горем.

Странно, он лишь второй раз видит воровку, а так переживает. Хотя я бы тоже переживала, если бы лорд Блэкстон после страстного поцелуя неожиданно выбросился из окна и пролетел вниз несколько ярдов.

— Идите спать! — не поворачиваясь, рявкнул лорд, будто почувствовал мой взгляд в спину. А я встрепенулась и торопливо закрыла дверь, повернув задвижку.

Я так и не поняла, подозревает он миссис Питерс в чем-то или нет. Но было очевидно: лорд не нашел доказательств причастности своего личного секретаря к ночной краже. Да и камень остался у мага, а значит, формально меня не в чем было обвинить. Поразмыслив, я решила не сбегать, а продолжить играть роль миссис Питерс. Посмотрим, что лорд Блэкстон предъявит мне завтра. Убрала шипы в трубку, на всякий случай положив под подушку. Я легла на кровать, подогнув под себя ноги. Не было сил, чтобы раздеться — так и заснула в одежде воровки, в ночной сорочке с рюшами и в чепце.

— У вас новый парфюм, миссис Питерс? — Лорд Блэкстон поморщился, а я кокетливо улыбнулась, бросая взгляд на хозяина поверх толстых стекол уродливых очков.

Утром, собираясь на завтрак, я вспомнила слова Александра Блэкстона, что воровка, то есть я, источала аромат розы. Разумеется, ведь обе дамы пользовались одним и тем же мылом с лепестками чудесного цветка. И с этим срочно нужно что-то делать. Еще в городе я купила модные духи «Красная охра», так, на всякий случай. И сегодня утром миссис Питерс благоухала терпким и, что важно, стойким запахом жасмина.

— Да, приобрела в городе духи. Сейчас все дамы в возрасте такими пользуются, — гордо проговорила я, а лорд Блэкстон несколько раз чихнул и с раздражением отодвинул тарелку.

Лорд явно был не в духе. Видимо, так и не нашел воровку. Однако тела ее он тоже не обнаружил, так что может быть уверен, его ночная гостья просто сбежала. Право, не стоит так переживать из-за незнакомой девушки. Не скрою, поцелуй был хорош, но это — не повод для знакомства, а уж тем более для волнений. И зачем я вспомнила о поцелуе? Тут же посмотрела на губы лорда и отчего-то захотелось продолжить то, что мы не закончили этой ночью. Надо срочно себе напомнить причины, по которым я должна его ненавидеть. А еще следует зайти в спальню лорда Оливера Блэкстона, чтобы оживить воспоминания.

Но моим воспоминаниям не потребовалось много времени, чтобы воскреснуть. Перед глазами тут же появилось лицо молодого Оли и рядом я — наивная, глупая восемнадцатилетняя Елена. Вспомнила, как всего за несколько дней до свадьбы нас с женихом настигло безумие. Нам казалось, что никто и ничто уже не сможет разлучить влюбленных. В этот день мои опекуны и лорд Александр Блэкстон уехали в город для подписания брачных документов, а заодно проверить подготовку к торжеству, которое должно было пройти в городском доме Блэкстонов. А мы с Оливером остались в загородном поместье одни. Слуги, разумеется, были не в счет. Я уже не помню, как оказалась в спальне жениха. Мы начали целоваться с ним в беседке, потом в библиотеке, а затем обнимались в малой гостиной на третьем этаже. Все было как в тумане. В пылу страсти я даже не почувствовала боли. Помню лишь, что о потере моей невинности Оливер переживал гораздо больше, чем я. Обессилевшие от ласк, мы нежились в его кровати, когда неожиданно дверь открылась, и на пороге появился Александр. От смущения я не знала, куда деть глаза. Оливер тут же накрыл меня одеялом. А старший Блэкстон замер в дверях, его лицо выражало презрение. Сквозь зубы он процедил:

— Вот как вы храните невинность до свадьбы, леди Елена? Хотя, думаю, что вы недостойны того, чтобы я называл вас леди. Прошу немедленно собрать вещи и покинуть мой дом. Мистеру Дугласу я немедленно сообщу о вашем недостойном поведении и о расторжении помолвки. Я не потерплю в семье распутницу!

— Александр, здесь только моя вина, — попытался возразить младший Блэкстон, неловко прикрываясь подушкой. — Ведь до свадьбы осталось несколько дней, вот мы…

— Достаточно, Оливер, — Александр грубо прервал брата. — Ты дождешься, что твоя невеста, а потом и жена будет скакать по чужим постелям. Кажется, у нас был подобный пример перед глазами, но ты, в отличие от меня, так и не сделал правильных выводов. Если бы дама не захотела, то ничего бы не произошло. А здесь налицо распутство.

То, с какой ненавистью старший Блэкстон бросал свои обвинения, испугало меня. Лишь позже я поняла, что в его словах было нечто личное. Но более всего меня поразил мой жених, который не заступился за свою невесту. Нет, он пытался, но эти попытки выглядели жалко. После того как Александр покинул комнату, я торопливо оделась. Оливер что-то мямлил и просил дать время его брату успокоиться.

— Елена, я с ним поговорю чуть позже, он поймет, что ошибся на твой счет. Я все улажу, — бормотал мне вдогонку Оливер.

Я же в слезах бежала по коридору с одной мыслью — поскорее спрятаться в комнате и выплакаться. А спустя четверть часа в мою спальню ворвалась леди Дуглас. Она посмотрела на меня с нескрываемой злобой, ударила по щеке и выплюнула слова:

— Дрянь неблагодарная! Сорвать такой брак, такую сделку. Немедленно собирай вещи и спускайся.

После подобного разговора все мои объяснения были бессмысленными. В карете под осуждающими взглядами четы Дуглас я старалась не плакать. Я лишь удивлялась, почему Оливер не последовая за мной. Он должен был тут же поговорить с братом и отстоять мою честь, а не откладывать объяснения на потом. Ведь я подарила ему не только невинность, но любовь и свое сердце. Не знаю, может быть, Александр Блэкстон подумал, что постельные утехи для меня — обычное дело. Но жених должен был сражаться за нас, а не отпускать меня так легко. Нет, никто не пытался броситься вдогонку и попросить прощения. Но еще больший удар ждал меня впереди. Проезжая одну из столичных улиц, мой опекун остановил повозку и приказал мне выйти. Без денег, без багажа, лишь в дорожном костюме и шляпке. Я даже перчатки выронила в салоне экипажа.

— Мы снимаем с себя все обязательства. Теперь ты нам чужая. Ступай куда хочешь, отныне в приличном обществе ты стала изгоем. Ты опозорила и нас и семью Блэкстонов. В высшем свете у тебя больше нет будущего. Как ты понимаешь, денег у тебя тоже нет — мы потратили все наследство на твое образование, дрянь, — проговорил лорд Дуглас, захлопнув дверь экипажа.

Повозка давно отъехала, а я все стояла посредине дороги, не в силах сделать шаг в сторону. А когда очередной экипаж чуть не сбил меня с ног, решила, что смерть была бы прекрасным освобождением от кошмара, в котором я оказалась. Понимала, что опекун выполнит свои обещания. Да и куда я пойду? Ведь в высшем обществе у меня не было друзей. С семи лет я жила в приюте. И лишь недавно покинула заведение для богатых сирот. Кроме опекунов и семьи Блэкстонов, мне не у кого было просить помощи. Я вспомнила, что был еще один человек, кто мне поможет. Мой друг по приюту, такой же отверженный, как и я, незаконнорожденный сын лорда Вивера. Я подозвала уличного мальчишку и попросила проводить по названному мной адресу. В благодарность пришлось отдать кольцо моей матери, потому что денег у меня не было. И теперь все, что мне осталось на память от родителей — кулон с их миниатюрами.