Самый близкий враг (СИ) - Овсянникова Ирина Анатольевна "Эшли" - Страница 19

- Понимаю… Просто хочу представить, что ты никогда не исчезнешь.

Райли повернулся на бок лицом ко мне, медленно стащил с меня одеяло. Ласково погладил по щеке, пробежался пальцами по шее, слегка задел нежную кожу в вырезе футболки. Я вздрогнула невольно, и он тут же прижал меня к себе, тяжело дыша, дрожащими руками гладя по спине, задевая обнаженные кожу на талии, а я таяла в его руках. Он покрывал легкими нежными поцелуями мое лицо и шею, и контраст этих нежных прикосновений с горячими объятиями сводил с ума. Он уложил меня на спину, сам навис надо мной, рассматривая, прикасаясь, и в этом не было похоти, а лишь бесконечная нежность. Обвел пальцем ключицу и прикоснулся губами, потом спустился ниже, погладил по краю выреза футболки, прикоснулся губами… Я замерла, наслаждаясь, а внутри все горело. Силверин чуть сдвинул ткань, почти обнажив нижнее белье, на секунду прикоснулся к черному кружеву, глубоко вздохнул, потом вновь опустился рядом и прижал меня к себе. Его дыхание выравнивалось постепенно, дрожь уходила. Я уютно устроилась на его груди и закрыла глаза. Оказалось, что заснуть я могу теперь только рядом с ним…

А когда проснулась, оказалось, что принц никуда не исчез по обыкновению. Более того, он спал рядом безмятежным сном, будто самый обыкновенный человек. Я перевернулась на живот, освобождаясь от кольца его рук, и принялась его рассматривать. Какой красивый… Осторожно провела пальцем по складке между бровей. Даже во сне Райли размышлял о чем-то и хмурился. Не удержавшись, прикоснулась губами… Принц улыбнулся во сне, а я провела пальцем по его губам, узким, сжатым всегда, но таким нежным, как оказалось… Погладила по щекам, чувствуя, как кожу щекочет щетина. К нему хотелось прикасаться…

- Илис, - произнес он и открыл глаза.

Его руки тут же снова сомкнулись на моей талии, будто намереваясь удержать меня навечно.

- А ты говорил, что никогда не спишь, - сказала я, взъерошив ему волосы.

- Вчера было слишком много эмоций, - ответил, задумчиво глядя на меня.

- Нужно идти…

Зачем оттягивать то, что неизбежно. Лучше сразу оборвать все, пока еще не больно… Хотя, уже поздно.

Райли надел на меня свою куртку в очередной раз и повел за руку из дома. Мы шли молча и медленно, прислушиваясь к скрипу снега под ногами. Он долго вел меня по туннелю, скрытому в одной из пещер. Я не следила за дорогой, доверившись Райли. И меня убивала мысль, что сейчас мы расстанемся. Что я проснусь следующей ночью, а рядом не будет светящихся глаз.

Мы шли, наверное, больше часа. Наконец, Райли остановился перед большим проходом в скале, за которым был виден яркий дневной свет.

- Здесь начинается Ильгардия. Поселений там много, но, боюсь, большинство жителей теперь у нас в заложниках… Но на границе постоянно патрулируют солдаты, так что тебя быстро найдут. Да и флайкары часто летают… Там тепло, у тебя дома…

Я посмотрела на проход, ведущий домой, куда я так стремилась, а потом подняла глаза на Райли. Сердце защемило, и глаза защипало от накативших слез.

- Спасибо тебе… за все, - прошептала, дотрагиваясь до его груди.

Райли обнял меня крепко-крепко и прошептал:

- Илис… принцесса моя… Пожалуйста, поцелуй в последний раз… Поцелуй, словно… словно любишь меня.

- Не могу…

Если я так сделаю, боюсь, что не смогу уйти.

Райли чуть отстранился, отвернувшись, склонив голову. Я сняла свою цепочку с кулоном, подаренную матерью, и надела ему на шею, быстро дотронувшись губами до его щеки.

- На память, - шепнула я, а потом развернулась и пошла к свету.

- Илис!

Я замерла на месте, но не обернулась. Не могла заставить себя взглянуть на него в последний раз.

- Я ошибался… Ангелы существуют даже на земле.

Я отключила мысли и приказала самой себе не чувствовать. Если бы хоть на секунду обернулась, позволила себе осознать, что принц остается там, за невидимой границей… Нас разделял не только полог, но и множество условностей, предрассудков, а еще угроза войны. Для всех моих родных Райли был врагом, бесчувственным мутантом, который не заслуживает уважения. Кем он был для меня? Я бы не могла описать словами, потому что никогда не чувствовала подобного. А теперь мне хотелось закрыться, не думать, не ощущать, чтобы избежать боли. Я ведь возвращалась домой, я ведь так этого ждала, так хотела…

Мелкие камни больно кололи ноги, и даже подошвы ботинок не защищали. Было жарко и душно, просто невыносимо… Так непривычно смотрелось ярко-голубое небо, не скрытое оранжевым стеклом, а солнечный свет нещадно резал глаза. Так захотелось прохлады и приглушенного света, к которым так привыкла за последние дни. У меня кружилась голова, а в теле появилась такая слабость, что в пору было упасть и желательно больше никогда не подниматься. Я шла вперед, не разбирая дороги, даже не соображая, куда направляюсь. Под ногами появилась мягкая зеленая трава, вид которой почему-то раздражал.

Кажется, я остановилась передохнуть немного, а в итоге отключилась. Когда открыла глаза, увидела склонившихся надо мной солдат из приграничного патруля. Меня подняли и куда-то повели, что я осознавала уже с трудом. Очнулась в штабе, где надо мной суетился капитан, который являлся частым гостем на балах, а потому прекрасно знал меня в лицо. Мне дали воды, накормили, и стало намного лучше. Потом из столицы прилетел флайкар, и я, наконец-то, отправилась домой. Пока летели, удалось выяснить у капитана, что в Ильгардии объявлена всеобщая мобилизация. Все силы стягиваются к границам, и командиры ждут приказа о проведении операции по освобождению заложников, так как сангрионцы отказываются идти на уступки. Я с горечью подумала, что и мой собственный отец не уступает королю Говарду в упрямстве. Защитный полог вот-вот будет разрушен окончательно, и тогда мутантам ничего не останется, кроме как сдаться. Почему-то военное руководство было твердо уверено, что сангрионцы не смогут противостоять нашей армии.

Во дворце, естественно, поднялся переполох. Все вокруг суетились и охали, чем ужасно раздражали. Создавалось такое ощущение, будто я восстала из мертвых. Меня уже мысленно похоронили и придумали тысячи мучительных пыток, которым меня якобы подвергли злобные мутанты. Марта без конца причитала, вытирая слезы передником, гладила меня по голове и беспрестанно поправляла одеяло. Отец едва не задушил меня в объятьях и все просил прощения за то, что не уберег. Амарис сидел рядом и все не мог насмотреться на меня, совсем как… Я плакала, и отец, конечно, растолковал это по-своему.

- Что они с тобой сделали, милая? Твари… Я сотру их с лица земли! Марта, поторопи уже доктора!

Горничная пулей вылетела из комнаты.

- Папа, со мной все хорошо, - проговорила, хватая отца за руку. – Успокойся, пожалуйста…

Доктор осмотрел меня, но никаких отклонений в здоровье, кроме переутомления и последствий пережитого стресса, не нашел. Однако родных это совсем не убедило. Папа углядел почти зажившие порезы на руке, повязку на ноге, которая уже совсем перестала болеть, и вновь вышел из себя, грозя сангрионцам всеми карами.

- Папа, перестань! – выкрикнула я, рывком садясь в кровати. – Выслушай уже меня, наконец! Мне ничего не угрожало в Сангрионе, пока не отключился полог на плато Сурьян!

В комнате повисла тишина. Доктор молча покидал инструменты в чемоданчик, и они с Мартой ретировались под грозным взглядом короля.

- Я же говорил тебе, - буркнул отцу Амарис и взял меня руку. – Илис, милая, как ты попала на плато?

- Брат короля Говарда, младший принц… помог мне вернуться домой.

- Младший принц? – переспросил отец. – Он… что он сделал?

- Говорю же, помог мне!

- Илис, принц… не обидел тебя? – вкрадчиво спросил Амарис.

Да что они со мной, как с маленькой? Пришлось пересказать краткую историю моего пребывания в Сангрионе.

- Они за все ответят, - прошипел отец. – Чертовы мутанты! Я поставлю на место этого выскочку-короля…