You're All I Want (СИ) - "Paula.M." - Страница 67

Как назло, именно в этот день Эмили должна была задержаться до позднего вечера на дополнительных занятиях в школе, поэтому я просто сидел дома в ожидании ее возвращения и буквально грыз себе ногти. Мать сегодня работала в ночную смену, что касалось и отца, оттого угнетающее мое состояние одиночество и абсолютная тишина в комнате невероятно давили на меня, хотя я понимал, что и телевизор не могу включить, потому что тогда вообще не смогу ни на чем сосредоточиться и строить очередные догадки о поступке моей сестры и наших с Рихардом косяков.

Когда дверь в прихожей тихо закрылась и я услышал тихое шарканье по полу, я сразу же запихнул записку и тетрадь себе под подушку, схватил лежащую рядом гитару и попытался сосредоточиться на игре и сделать умное лицо, являющееся хоть каким-то доказательством того, что я действительно разбираю какую-то музыкальную композицию.

— Привет, — дверь комнаты приоткрылась, и я увидел свою сестру с легким румянцем на щеках от мороза и, как всегда, широкой улыбкой на лице. — Давно пришел?

— Нет, — я неуверенно помотал головой, только потом поняв, что так волнуюсь, что забил на все правила приличия и даже не поздоровался. — Эмили, мне нужно с тобой поговорить…

— Ты кушать будешь? Может, чаю? — спросила она, все еще не двигаясь с места.

— Я ничего не хочу, спасибо, — ответил я. — Хочу только поговорить.

— Ты какой-то совсем уставший и встревоженный, — она покачала головой. — Я сейчас сделаю нам чай с травками и вернусь, ладно?

— Хорошо, — сдался я, прекрасно понимая, что своим неподдельным волнением я выдаю себя с головой и что, кажется, даже голос начал предательски дрожать, поэтому мне была просто необходима какая-то отсрочка нашего разговора.

Эмили послушно кивнула и, на ходу расстегивая куртку, пошла прочь из моей комнаты, оставляя после себя только запах сырости и мороза, который приносил в дом любой входящий с улицы человек зимой. Теперь мне стало еще больше не по себе. Может, я ошибся? Вокруг меня очень много людей с похожим почерком, да половина Германии, я уверен. И почему я подумал именно на свою сестру?.. Нет, я чувствую, что что-то здесь не чисто, не бывает таких совпадений и случайностей.

Когда — буквально через несколько минут — сестра вернулась в комнату с большим подносом, на котором стояли две чашки чая и тарелка печенья, я немного успокоился. Она вела себя абсолютно нормально и даже ничего не подозревала. Я хорошо помню, чем обычно кончались разговоры, если я долго тянул и не хотел что-то говорить, позволяя своему собеседнику продумать весь разговор наперед и непринужденно отвечать на мои вопросы, поэтому из-за своего горького жизненного опыта, который не был таким уж и большим, я все равно решил рубить с плеча и действовать как никогда быстро:

— Зачем ты написала эту записку? — спросил я сестру, которая уже поднесла чашку к лицу и немного подула на чай.

— Что? — сразу же удивилась она, отставив ее на место. Нет, она слишком невозмутима и даже спокойна. Совсем не удивилась. Может, я действительно ошибся? Хотя, раз уж я начал, стоит идти до конца.

— Я знаю, что это ты. И не отпирайся. Я не злюсь, просто скажи мне: зачем?

— Ну хорошо… — она поставила чашку на тумбочку и внимательно посмотрела на меня. — Это я. Он давно нравился мне, а после того ужина я вообще думала, что смогу быть с ним, знаешь. Но потом я подслушала твой телефонный разговор с Тиллем, а несколько дней спустя увидела вас обнимающимися у нашего дома. Друзья друг друга так не обнимают, Пауль. Вот я и предположила.

— Предположила она, блять, — выругался я. Я уже навыдумывал себе, что она видела нас все остальные разы, что мы делали всякие разные вещи у моего дома.

— И, Пауль, я понимаю. Но извини за мать. Я была так зла, что не догадывалась об этом, что позвонила ей на работу и сказала приехать раньше.

— Откуда ты знала, что мы обязательно будем заниматься чем-то таким… — я остановился, внимательно наблюдая за ее реакцией, — что приведет ее в шок?

— Я и не надеялась, просто обстоятельства сошлись крайне удачно, и мне повезло, а вам нет. Я уже видела вас у тебя в комнате и чисто теоретически предположила, что мне повезет.

— Ну и дел ты натворила, — только и сказал я, отодвигая гитару в сторону и откидываясь на подушки позади себя.

— Пауль, я теперь все понимаю, — тихо сказала она, виновато склонив голову и не поднимая на меня глаз. — Прости, правда. Я не знаю, чем я сейчас могу помочь.

— Да ничем, — абсолютно спокойно сказал я. — Отец знает?

— Нет, — сразу же закачала головой она. — Я не хотела, чтобы все так вышло.

— Я верю, — честно ответил я. — Это к лучшему, Эм. Спасибо за честность и за чай.

— А тебе за понимание.

***

Рано утром я уже ждал Тилля, который обычно выходит из дома ровно в восемь и предпочитает мирно прогуляться по парку по дороге в школу, подышать свежим воздухом и посмотреть на чудесных, по его мнению, белок, которые мне всегда казались крайне агрессивными существами. Когда Линдеманн наконец покинул стены своей уютной квартиры и соизволил вытащить свое бренное тело на мороз, я сразу же подбежал к нему и, кажется, даже напугал своего друга. Нет, Тилль правда испугался, учитывая, что обычно мы идем в школу по одиночке и я никогда не поджидаю его у подъезда с навязчивыми мыслями. Но именно сегодня я не мог дождаться встречи с ним, чтобы все рассказать и услышать его мнение. Я даже не знаю, на что я рассчитывал и чего хотел добиться, когда рассказывал ему об этом. Мне просто хотелось, чтобы про эту ситуацию хоть кто-нибудь знал, и это точно не должен был быть Рихард. Пока что.

Именно поэтому я подробно все изложил Тиллю, опустив подробности вечера и произошедшего между нами с Круспе, потому что этого ему знать было совсем необязательно. По дороге в школу я поведал своему другу о записке и ее создателе, своих переживаниях, а также и о том, в какой ситуации я оказался, когда моя мать вернулась с работы на пару часов раньше. На мое удивление, Тилль не смеялся, не подшучивал надо мной, а, наоборот, как-то нахмурился и даже побледнел, практически ничего мне не ответив. Я почему-то подумал, что ему было неприятно слышать именно о нас, но тогда я еще не знал, почему именно он так отреагировал и почему так сильно разволновался обо мне.

— Вот оно как, — выдал Тилль в ответ на мою душераздирающую историю, когда мы уже зашли в школу и ожидали начала уроков в одной из рекреаций, наполненных холодными и голодными учениками. — Ты попал.

— Я знаю, — ответил я и замолчал, продолжив спустя несколько секунд, во время которых Тилль молча смотрел на играющих в чехарду первоклассников перед ним. — Но я не хочу, чтобы все оставалось так, как сейчас, понимаешь?

— Да. Но знай, ты всегда можешь прийти ко мне, если что, — сказал он. — Переночевать там и все такое…

— Спасибо, — я слегка улыбнулся в ответ на отзывчивость друга и готовность помочь мне в любой ситуации.

— Привет, — поздоровался с нами неожиданно подошедший Рихард.

— А вот и корень всех проблем, — саркастично подметил Тилль, стараясь говорить как можно тише, но, кажется, тот самый корень его услышал и теперь здорово поменялся в лице.

— Тилль… — тихо начал я, положив руку ему на плечо, но тот почему-то разозлился и уже не замечал моего присутствия, просто сверля взглядом впереди стоящего Рихарда.

— Нет, Рихард, правда, вот ты только одни неприятности людям приносишь, — раздраженно продолжал он.

— Когда я нагрешил на этот раз? — спокойно спросил его Рихард, сложив руки на груди. Если бы не возможность видеть Рихарда полуобнаженным, я бы, наверное, сказал, что эта жилетка в сочетании с его любимой рубашкой — его лучший прикид.

— Когда родился, — ответил Тилль.

— Тилль, успокойся, ради бога, — снова начал я, уже и не надеясь на то, что он прислушается к моей просьбе и не будет устраивать скандал на ровном месте.

— Круспе, мать твою, ты же мне обещал, черт тебя побери… — уже тише продолжил он, буквально прошипев эти слова, и Рихард сразу же повернул голову в сторону.