И взошли сорняки - Каплан Виталий Маркович - Страница 9

Непутевая Танька порой язвит, что именно потому у меня и не сложилась личная жизнь. Дескать, мои запросы выше этого мира. Дескать, я выставляю мужчинам столь высокую планку, что лишь Бруммель или Бубка способны сигануть. Но вот как раз эти двое мне глубоко ортогональны. Вообще, не одобряю профессиональный спорт. Пустое занятие. Сколько времени, денег и здоровья туда вбухивают, а что на выходе? Болезни, искалеченные судьбы и кузница бандитских кадров.

Я не удержалась, посмотрела на часы. Ну, еще пять минут прошло. В следующий просмотр будет десять. И что дальше? Неужели я — сама Нонова! — нервничаю? Не бывать тому.

Сосчитала до ста, в обратном порядке. На каждый счет глубоко дышала. Потом заставила себя взять синий томик. Все нормально, читаю книжку.

Так, строго логически. Какие варианты? Похищение отметаем. Пока. Ушел в самостоятельное плавание? В заднице шило, в голове ветер. Заблудился. Не тайга — людей полно. Обратится? Или упрямо нарезает круги, ища гостиницу? Как там у Жванецкого: «Двадцать верст кругаля, лишь бы не спрашивать дорогу». А может, в милиции? Знаю я эти фокусы. «Несовершеннолетний шел с вызывающим видом». Ну, я им устрою пещное действо на Бородинском поле! Тут уж ни к Юристу, ни к Спецназу подключаться не обязательно, сама умею.

Я резко захлопнула книгу, встала, поправила прическу. Надо бы дежурную предупредить, вдруг чего.

«Вдруг» нерешительно поскреблось в дверь. Потом открыло — и просочилось внутрь.

Господи! Ну и видок у него! Некогда светло-кремовая рубашка обрела грязно-бурый цвет, причем, похоже, не сохранилось ни единой пуговицы. Джинсы вымазаны не то в глине, не то в худшей пакости. А главное, лицо! Под левым глазом наливается живописный синяк, волосы встрепаны, губы разбиты, темная корочка крови запеклась.

Вот оно, счастье! Живое, здоровое, и ни в какую милицию ходить не надо…

— Гм… — скрутив эмоции, изрекла я. — Во-первых, ступай в туалет, умойся. Вот, возьми мыло и полотенце. Расческу тоже. По коридору направо, до конца. Потом поговорим.

Умывался он долго, основательно. Я по часам следила — одиннадцать минут. Потом вернулся и с видимым удовольствием переоделся в непарадное.

Рубашка ладно, я сразу же замочила ее в холодной воде (горячей, кстати, здесь и не водилось). А вот джинсы мало что стирать — их кропотливо зашивать надо. В куче мест. Работа долгая…

Аптечка у меня всегда под рукой. Сперва перекисью водорода, потом йод (решила не портить ему красоту зеленкой), свинцовая примочка под глаз. Ничего страшного, незачем подключаться к его папе.

— Ну а теперь рассказывай, — сухо велела я, завершив предварительные действия.

— А чего… — насупился пацан. — Ну я погулять решил. Ну надоели мне ваши «совокупности сокровищ». Что я, маленький? Я в восьмой класс перешел. Что мне, погулять нельзя? Я же не собирался долго.

— Угу, угу, — я понимающе кивнула. — Решил отомстить нудной тетушке, сыграть на ее нервах «Лунную сонату». Бывает.

— Ну, короче я пошел, там другой выход есть. По улице пошел, бульвар такой широкий, по одну сторону парк, по другую обрыв. Мороженого съел, а потом эти… — он заметно помрачнел. — Их четверо было, большие, класс десятый. Бритые налысо, наглые. Подходят, говорят: «Чего, блин, не здороваешься?»

— Опять блин? — я сморщилась, точно паука проглотила. — Не выражайся.

— Я не выражаюсь, я цитирую, — шмыгнул носом «племянничек». — Короче, я говорю, типа не знаю вас, а они мне: «А чего такой наглый?» Ну и дальше покатилось. Затащили в какой-то переулок, а на бульваре народу много было, и всем до фени… — не удержавшись, он всхлипнул.

— Понятное дело, — согласилась я. «Не бойтесь убийц, не бойтесь предателей — бойтесь равнодушных, ибо с их молчаливого согласия совершаются все предательства и убийства». Умный человек сказал. Давно. А чего ты хотел, собственно? Чтобы всадники на гнедых конях, хором: «Не трогать!» Не в сказке живешь.

— Короче, затащили они меня, деньги выгребли, у меня пятьдесят рублей оставалось. Я защищался… Только от них фиг защитишься, такие бугаи…

Я поглядела на него непонимающе.

— А как же Сеть? Забыл о любимой палочке-выручалочке?

— Да в том-то и дело, — с досадой хлопнул он ладонью по коленке. — Не получилось! Я же сразу попробовал, когда они только словами наезжали. Обломись!

— Что за выражения! — для порядка проворчала я.

— Нифига не вышло. Серый туман появляется, и всё, и ничего больше. Никаких каналов, никаких меню. Просто пустота, ничего не светится, и нырять туда… а если не вынырнешь? Вот и пришлось… своими силами.

Меня удивить трудно. Многие пытались, бедные, мне их жалко. Но тут… Олег говорил такое, что никак не укладывалось в голове. Два года я в Сети, и ни разу не случалось подобного. Да, бывает, что закрыт доступ к отдельным ресурсам. Бывает, что доступ ограничен, особенно если у новичка. Или у ребенка. Скажем, тому же Олегу незачем подключаться к нашему Саперу или Сексопатологу. Но все равно он увидел бы светящийся канал ресурса, только лучик его допуска растаял бы в пустоте бесплодно. Соединения не возникло бы. А тут…

— Интересные дела… — прокомментировала я. — И что же было дальше?

— Дальше… — Олег понурился, опустил взгляд. — Ну, в общем, они сказали, что я больно борзый, сейчас они меня гасить будут. Повалили на землю, и ногами… почти начали. Только тут этот дядька откуда-то выскочил…

— Какой еще дядька? — инквизиторским тоном произнесла я.

— Тот самый, тетя Оля, мы с ним еще тогда из Мышкина ехали, в автобусе. Ну помните, который водителю сказал, чтобы меня к мотору пустили. Такой качок…

Ну как же… Квадратный Парень отпечатался в моем мозгу надолго. Колоритный овощ. Вернее, фрукт.

— Он знаете как их швырял! — восхищенно рассказывал пацан. — Как Брюсс Ли. Двоих сразу обеими кулаками…

— Обоими, — механически поправила я.

— А одному ногой прямо по яйцам… ой, извините… А как еще иначе сказать?

— Интеллигентные люди говорят «между ног». Но избавь меня от деталей. — И так это звучало словно пересказ американского боевика. — Я и без того поняла, что враг позорно бежал. Тот, который не лежал. Дальше-то что было?

— А дальше он меня поднял, говорит: «Бывает, пацан. В другой раз не базарь с такими, а сразу первого по яйцам, и деру…»

Да… Никуда не денешься от этих яиц. Надо научить его слову «гениталии».

— Ну и все, — закончил меж тем Олег. — Он сказал: «Ладно, бывай». И пошел себе. И я тоже пошел.

— Больше ничего не сказал? — придирчиво уточнила я.

— Ну, — вспомнил Олег, — он еще спросил, помню ли я, где гостиница. Типа, может, проводить? А чего провожать, у меня зрительная память стопроцентная. Ну, и я пришел. Вот.

Я лишь вздохнула. Все это, конечно, странно. Но самое главное — Сеть.

Я вздохнула — и серая пленка привычно обтекла меня, и холод как всегда отдавал мятным леденцом. И синие змейки каналов струились в пустоте. Карта явилась по первому зову. К кому бы подключиться для проверки? Да хотя бы к Химику.

Подключилась. Узнала формулу тринитротолуола. Да, во многом знании много печали. Подумала об испорченной юбке, но чем еще отстирывать, науке химии неведомо.

— Вот, — заявила я, войдя в привычный мир. — Работает машинка-то. Не понимаю, что с тобой было?

Я вообще, признаться, многого не понимала. Раньше Сеть никогда не сбоила. Что-то стряслось с Боссом? Может, стоит ему умереть — и истончатся связывающие нас каналы, загнется Сеть? Но сейчас-то все работает.

И еще этот Квадратный Парень. Очень странно. Ну ладно, ну, ехал тогда в автобусе. Хотя крутые рассекают в крутых тачках, а не на давно снятых с производства «Икарусах». Что парень из бандюков, ясно и пьяному ежику. Но мало ли… А вот сегодня каким ветром его принесло? В нужное время, в нужное место…