Закон подлости гласит... (СИ) - Юраш Кристина - Страница 16

Я — богата! В моей коробочке лежала тысяча эрлингов! Тысяча! Если быть точнее, то тысяча сто пять!

И тут я увидела, как к моему дому идет патруль инквизиции. Они обступили меня со всех сторон.

— Штраф за незаконную предпринимательскую деятельность! 500 эрлингов, — произнес кто-то из инквизиции. — Штраф за нарушение общественного порядка, 500 эрлингов. Ваши соседи выразили недовольство шумом.

Ага, «прекратите свой шабаш, а то я инквизицию позову!» Да они меня за банкомат держат! Я что? Главный налогоплательщик? Неужели на моих хрупких плечах лежит фискальная функция всего города-государства? Я почувствовала себя градообразующим предприятием. Чиновники разводят руками перед бедными пенсионерами, мол, пенсий пока нет, но вы держитесь. Анабель Эрланс еще не погасила штрафы! Такое чувство, что за мой счет существует весь госаппарат! Я что? Главный инвестор? Или кому-то не хватает на премию?

— Передайте своему канцлеру мой пламенный привет! — ответила я, злобно глядя на инквизицию, прижимая к груди честно заработанное. — Такое чувство, что я держу в страхе весь город! Терроризирую окрестности! Все, спасибо за внимани… Что вы делаете? Уберите руки от таблички! Я кому сказала!

Ну все, накрылась мое индивидуальное предпринимательство. А у меня как раз были планы быстро сколотить «наливайку» и «вечно переезжающий бордель». А там и до казино рукой подать. Вот так экскаватором закона был демонтирован фундамент моей будущей бизнес — империи!

— Да чтоб ему так жена давала, как он мне заработать! — буркнула я, а потом меня осенило. Я хитро улыбнулась, понимая, что делиться надо не только ведерком в песочнице, тортиком на собственном дне рождении и бациллами со всем автобусом в разгар эпидемии гриппа. Я схватила молчаливого главаря этой шайки и оттащила его подальше от общей массы подчиненных.

— Давайте решим этот вопрос полюбовно. Обещаю, начальство ничего не узнает! — сладеньким голосом заметила я, оглядываясь на застывшую на месте мрачную компанию. — Я понимаю, что времена тяжелые, кушать хочется всем и так далее. Как на счет небольшой прибавки к вашей зарплате? Процентов тридцать от выручки вас устроит?

Я снова оглянулась, в надежде, что нас никто не подслушивает. Нет, не потому, что боюсь, что кто-то доложит, а потому, что придется делиться со всеми!

— Хорошо, сорок процентов! — я смотрела на маску. — Я предлагаю сорок процентов! Если так посчитать, то получится вполне неплохая сумма! Вы сколько зарабатываете? Думаю, что немного! Так вот, я предлагаю вам реальную возможность немного подзаработать. Вы делаете вид, что меня нет, а я делюсь с вами прибылью. Все по-честному! Никто не узнает, я вам клянусь!

Очевидно, инквизитор обдумывал предложение. Еще бы! Не каждый день предлагают заработать на ровно месте.

— Поймите, это — не взятка, а ма-а-аленькая благодарность за то, что вы закроете глазки и пройдете мимо! — настаивала я, закатывая глаза. — Хорошо, это — откат! Откат от вполне прибыльного бизнеса!

Я прижала к груди коробочку с деньгами. Где здесь продаются медальоны с эффектом +5 к красноречию?

— Я все понимаю, это говорит ваш долг и все такое, но вы только посмотрите на роскошные особняки! А на цены! Вот вы приходите домой с работы. Супруга смотрит на вас и спрашивает: «А почему так мало?», а тут еще детки бегают голодные и заглядывают в пустые тарелки, мол, папа, а когда мы будем кушать? — моя фантазия разыгралась не на шутку. Зря я вспомнила честного гаишника. — А вы вздыхаете, мол, потерпите немного, и папа начнет зарабатывать! Вот увидите, жизнь наладится! А пока попейте водички и ложитесь спать! Я предлагаю вам не ждать милости от руководства. Я предлагаю вам наладить жизнь прямо сейчас! У нас с вами все получиться. Не переживайте!

Он молчал. Фу-у-ух! Так, пробуем с другой стороны. Остап Бендер! Благослови меня!

— Хорошо! Мир несправедлив. Давайте мы будем справедливы хотя бы друг с другом? А? Я предлагаю вам пятьдесят процентов от выручки! Пятьдесят! Почти, как родственнику! Считайте, пятьсот эрлингов в день! Пятьсот! В среднем, — прокашлялась я, гремя своей мелочью. — Да это же целое состояние! Поверьте мне, противозаконно только то, о чем все знают! А это будет нашей маленькой тайной! Давайте поможем друг другу в эти сложные и тревожные времена!

Ноль эмоций. Я прислушалась, в надежде услышать чавканье и причмокивание чужой совести, но тщетно. Может, она сейчас бьется в конвульсиях, пока ее зверски душат? А вдруг ей сейчас рот заклеивают?

— Мне проще заплатить вам, чем государству! — вздохнула я, глядя на него снизу вверх. — Какая разница, мой штраф и так пойдет вам на зарплату, если благополучно не осядет в кармане вашего начальства, а так мы просто немного сократим эту цепочку на пару звеньев. Так как? Вы согласны? Давайте будем дружить?

Что-то я не слышу писка калькулятора в голове или его калькулятор работает в беззвучном режиме?

— Обещаю, что ваш любитель корабликов ничего об этом не узнает. Клянусь, — торжественно произнесла я, делая самые честные глаза на свете. — Ну войдите в мое положение, я вас прошу. Будьте же человеком, в конце концов! Давайте дружить!

— Ручку, — подал голос мой собеседник, протягивая руку в черной перчатке.

Лед тронулся, господа присяжные заседатели! Конечно, мне бы самой было бы неловко озвучивать сумму вслух. Я спешно подала свой планшет и ручку, тревожно оглянувшись. Остальные стояли в постройке смирно, глядя на меня одинаковыми масками. Ну же, дружочек, чего ты так долго? Нули рисуешь? Ты там сильно не разгоняйся, я еще не олигарх!

Мой собеседник аккуратно что-то выводил. Он что? Тригонометрические уравнения вспоминает? Через минуту инквизитор протянул листок и бросил его поверх коробочки с моей добычей. Инквизиция удалилась, оставив меня наедине со штрафами и запиской.

«Я подумаю над предложением!» — гласила записка.

— Ммм! Как пахнут! Особенно эта!

Отрежьте ей ножки, чтобы я ее в вазу поставила!

(Камелия с дамой)

Интереса ради, я присмотрелась к буквам. Почерк был красивым. Я бы даже сказала «каллиграфическим». Такое чувство, что кто-то купил два ящика прописей и в свободное от работы времени усиленно гоняет себя и подчиненных по правописанию. Когда я смотрела письмо и сравнивала почерка, в глубинах сознания рождалась едкая статья про «Финансовые амбиции главы инквизиции». Я отогнала наваждение.

Один щелчок пальцами, и я под пытками описываю, как воровала конфеты у сирот, беру на себя сорок «висяков» за сто лет, рассказываю взахлеб кровью о том, как вступала в сомнительные связи со всей нечистой силой, летала во сне после горохового супа, купала черного кота в кипятке в полнолуние и так далее. Так посмертно я стану автором бестселлера, который, надеюсь, окупит мои похороны.

Однако, меня пока не тянут волоком по земле в сторону костра, на моих запястьях еще не сомкнулись наручники, и я даже не знаю, как выглядят камеры для заключенных. Это означает что? Это означает, что я не делаю ничего сильно противозаконного и можно продолжать в том же духе!

Внезапно я увидела Томаса и Джеральда, идущих по направлению к моему дому и что-то горячо обсуждающих. Долговязый Томас был одет в синий плащ, а маленький рыжий Джеральд довольствовался каким-то подобием студенческой куртки коричневого цвета с гербом академии.

— Анабель! Анабель! — обрадовались они, завидев меня на пороге моего роскошного особняка. — Ты любишь цветы?

Хороший вопрос. Покажите мне пальцем ту женщину, которая не любит цветы? Даже если букет вызывает у нее дичайшую аллергию в виде крапивницы с осложнениями, она успеет сделать пару снимков на фоне «подарка», прежде чем ее увезут в реанимацию.

— А что такое? — подозрительно поинтересовалась я, не видя в руках магов букета.

— У нас… — начал Томас, подозрительно оглядываясь по сторонам, — к тебе дело есть. Наш хороший знакомый Ирвин Гамильтон — магроном или агромаг, как тебе угодно. У него дома — огромный дендрарий. И вот он вывел новый цветок! Представляешь! Он долго экспериментировал с магией и теперь ему срочно нужна статья, чтобы прославится на весь мир!