Забота и контроль (СИ) - "Sumya" - Страница 31

- А чай с чем? - Шон принялся тереть глаза кулаками, как маленький мальчик.

- С бутербродами, - Харрис усмехнулся, - а бутерброды со всем, что есть у меня в холодильнике. Давай помогу тебе встать.

Он подал Шону руку и помог из положения лежа перейти в положение стоя, минуя сидячую позицию. Парень, наверное, даже не понял, зачем все эти ухищрения. Он очень мило смотрелся в свитере и носках. Наконец, вспомнив про скромность, он снова начал закрывать пах руками.

- Ванная комната за этой дверью, - Харрис вел себя как ни в чем не бывало, чтобы Шон мог почувствовать себя увереннее. - Внутри ты найдешь всё необходимое, полотенце бери любое - это комната для гостей, они все чистые. Вообще что бы ни понадобилось - бери смело. Вот мазь - нанесешь после душа, оденешься - и ко мне вниз. Надеюсь, не заблудишься. Я буду на кухне.

- Хорошо, сэр, - Шон смущенно, бочком отошел в сторону ванной и скрылся за дверью, едва не врезавшись в неё лбом.

Харрису оставалось только тихонько посмеиваться и разводить руками. Он успел мельком увидеть красные ягодицы и бедра, скрытые свитером. Хотелось пойти вслед за Шоном, хотелось помочь ему вымыться, хотелось встать в ванной коленями на жесткий пол и, сжимая в руках горячие ягодицы, отсосать Шону. Доставить молодому человеку неземное удовольствие и этим снова отдоминировать его. Взять контроль в свои руки, насладиться послушанием Шона, его стонами и мольбами. Мистер Фергюссон почувствовал, что неудержимо возбуждается, и поспешил покинуть спальню для гостей, пока еще не успел наделать глупостей. На кухне он поставил чайник и принялся готовить бутерброды. К тому моменту, когда Шон спустился вниз, чай уже заварился и ждал своего часа, чтобы быть разлитым по чашкам.

- Как ты себя чувствуешь? - Харрис пододвинул стул с заранее приготовленной подушкой на сидении.

- Бывало и лучше, - Шон очень осторожно сел, но все равно зашипел сквозь зубы и скорчил несчастное лицо. - Задница красная, и до неё не дотронуться, пока джинсы натянул - всё проклял.

Он хотел продолжить говорить, но одновременно с этим запихнул в рот бутерброд и принялся жевать, прихлебывая чай. Поскольку люди пока не научились одновременно разговаривать и есть, Шону пришлось сначала прожевать то, что лежало у него во рту.

- Кремом намазал? - строго уточнил Харрис. Всё-таки надо было не сбегать, а самому убедиться, что с Шоном всё в порядке.

- Ага, - Бреннан потянулся за следующим бутербродом, больным он не выглядел, наоборот был оживлен и даже весел. - И обезболивающее на ночь приму. Всё равно болеть будет. Здорово вы меня отделали, сэр! От души!

Мистеру Фергюссону должно было стать стыдно за своё поведение, ведь он воспользовался тем, что старше и опытней, и заигрался, а ведь молодому человеку и правда было больно, и у него не было возможности отказаться. Но Харрис не испытывал ничего подобного, наоборот, ему все происходящее начало казаться единственно правильным.

- Я надолго науку запомню, - продолжил Шон как ни в чем не бывало. - В следующий раз во вторник, да? У меня точно ничего не заживет, нелегко придется. В офисе, да, сэр? Ох и тяжелая у вас рука, но вы как будто чувствуете, что я вот сейчас на самой грани, и останавливаетесь до того, как я понимаю, что готов сбежать. Но задница болит ужасно, горит и ноет и на ощупь как будто чужая. Не то чтобы я трогал чужие задницы, но вы понимаете, о чем я, да? Нет, задницы я трогал, но у девчонок и они были чужие, а тут моя и как будто не моя, но болит. Даже ходить неприятно. Приеду домой и буду лежать на животе. Вечером МЮ играет, вы смотрите футбол, сэр? Как думаете, Арсенал даст бой или сольется? Что-то у них в последнее время дела не очень, хотя они никогда звезд с неба не хватали, но в этом году особенно, как будто сглазил кто.

Харрис вслушивался в этот бесконечный поток информации, смотрел, как бутерброды один за другим исчезают во рту у Шона, и чувствовал странное стеснение в груди. Ему хотелось сесть ближе, приласкать Шона, пожалеть его бедную наказанную задницу, страдающую из-за безалаберности хозяина, хотелось вечером устроиться на диване с пивом и посмотреть футбол вместе с ним. Хотелось ночью уснуть, прислушиваясь к сопению, доносящемуся со стороны второй подушки. Это было так явно, так мощно и так безапелляционно, что мистер Фергюссон не знал, как с этим бороться. Впервые в жизни он без труда мог представить себе, что делит эту самую жизнь с кем-то. С каким-то большим, неуклюжим, улыбчивым сладкоежкой, который возбуждает его и сводит с ума как никто другой.

- Вот я и думаю, зачем покупать машину, если до дома на автобусе быстрее. Да и экология опять же.

Видимо, Шон мог так говорить часами. Харрис улыбнулся, глядя на молодого человека с нежностью. Тот заметил взгляд и осекся на полуслове, и замолчал.

- Мне домой пора, да? - спросил он, откладывая надкусанный бутерброд.

- Ты можешь остаться, - ответил Харрис слишком быстро. - Лечь поспать или не ложиться.

- Наверное, все-таки пора, - Шон сполз со стула и несмело улыбнулся начальнику. - Завтра на работу, надо выспаться, а то опоздаю, а вы мне еще горячих пропишете, прямо в понедельник.

- Еще трех нет, - Харрис тоже встал со своего места, - но если хочешь - иди, только не забудь про мазь и таблетки.

- Да, сэр! – откликнулся Шон.

Он быстро оделся и так же быстро ушел, как будто стремился сбежать. Мистер Фергюссон не успел даже предложить вызвать ему такси.

Без Шона в доме сразу стало как-то тихо и пусто. Харрису нравился его дом, он с любовью обставлял его, он сам продумывал дизайн, ему нравилась простота линий и изящность деталей. Он любил тишину и терпеть не мог тех, кто её нарушает. Но сейчас, после ухода Шона, он чувствовал разочарование, в первую очередь в себе, потому что не удержал его. Надо было оставить молодого человека на обед, потом на ужин, потом завлечь в постель. Натурал или гей - не важно. Того уважения и восхищения, которые испытывает по отношению к нему Шон, хватит на первое время, а дальше можно будет построить более прочную почву для отношений.

Вечер прошел в сомнениях и планах. Харрис всё же посмотрел футбол, и матч даже произвел на него положительное впечатление. Он лег спать с мыслью о том, что завтра снова увидит Шона, и это наполнило всё его существо счастливым предвкушением.

========== Глава четвертая. Понедельник и вторник. ==========

Харрис не был готов к тому, сколько места в его мыслях стал занимать Шон Бреннан. Он думал о нем перед сном, он думал о Шоне, когда ехал на работу, и, разумеется, первое, что он сделал, когда вошел в офис, это посмотрел на рабочее место Шона.

Мистер Бреннан уже пришел и даже начал заниматься работой, печатал что-то на клавиатуре, сверяясь с листком бумаги, лежащим на столе. Когда он наклонял голову, челка свисала на глаза, и он убирал её нервным раздраженным движением, пытаясь заправить за ухо. Харрис едва не подошел к нему, чтобы помочь.

А Шон, как будто почувствовал его присутствие, обернулся и приветливо улыбнулся. Зрительный контакт длился несколько секунд, потом парень вернулся к работе, а мистеру Фергюссону потребовалось приложить усилие, чтобы оторвать от молодого человека взгляд и проследовать в свой кабинет. Он не мог дождаться, когда же они с Шоном поедут на встречу. Не мог дождаться, когда сможет остаться с молодым человеком наедине, чтобы расспросить его про самочувствие, обсудить вчерашний матч, просто поговорить. Шон передал через мисс Дороти, что встреча будет во второй половине дня, Харрис одобрил и вернулся к проверке договоров.