Исторический материализм - Коллектив авторов - Страница 79

В отличие от всех предшествующих господствующих классов пролетариат берет в свои руки политическую власть не для того, чтобы навсегда закрепить свое классовое господство, а для того, чтобы уничтожить всякое деление общества на классы и осуществить переход к коммунизму.

Уничтожить классы возможно только путем ожесточенной классовой борьбы пролетариата против всех сил старого мира, упорно сопротивляющихся его господству. Задолго до социалистической революции основоположники марксизма-ленинизма предсказывали, что после захвата пролетариатом власти классовая борьба не прекратится, а, наоборот, станет еще более острой.

Ленин и Сталин не раз подчеркивали, что марксистом является лишь тот, кто доводит признание классовой борьбы до признания диктатуры пролетариата. Развивая эту мысль дальше, Ленин и Сталин указывали, что и диктатура пролетариата есть продолжение классовой борьбы в новых формах и новыми средствами. Оппортунистические теории о «затухании» классовой борьбы в эпоху диктатуры пролетариата Ленин и Сталин рассматривают как полный разрыв с марксизмом.

«Уничтожение классов, — учил Ленин, — дело долгой, трудной, упорной классовой борьбы, которая после свержения власти капитала, после разрушения буржуазного государства, после установления диктатуры пролетариата не исчезает (как воображают пошляки старого социализма и старой социал-демократии), а только меняет свои формы, становясь во многих отношениях еще ожесточеннее». (В. И. Ленин, Соч., т. 29, изд. 4, стр. 359.)

Таким образом, единственный путь к уничтожению классов лежит через ожесточенную классовую борьбу пролетариата, через установление диктатуры пролетариата. Это подтверждено опытом победоносной борьбы за социализм в СССР. Это ныне подтверждается опытом классовой борьбы в странах народной демократии. Заговоры, саботаж, вредительство, шпионаж, терpop против представителей рабочего класса — все самые острые средства борьбы пускают в ход представители свергнутых, но еще не добитых там бывших правящих классов.

Опираясь на опыт СССР, коммунистические партии стран народной демократии имеют возможность быстрее разоблачать происки врагов и ускорить строительство социализма.

Марксистско-ленинская теория классов и классовой борьбы вооружает коммунистические партии всех стран пониманием исторической неизбежности и закономерности классовой борьбы пролетариата. Она обосновывает революционную пролетарскую политику и беспощадно разоблачает предательскую реформистскую политику «гармонии интересов» пролетариата и буржуазии. Марксистско-ленинская теория классов и классовой борьбы учит партию пролетариата «не тушить классовую борьбу, а доводить ее до конца». (И. В. Сталин, Вопросы ленинизма, изд. 11, стр. 541.)

Вопрос о государстве — это один из важнейших вопросов общественной науки, имеющий первостепенное значение для революционной борьбы пролетариата. Только марксизм-ленинизм дал научное понимание сущности государства вообще, буржуазного государства, в частности, и определил задачи пролетарской революции по отношению к буржуазному государству, доказав необходимость уничтожения, слома буржуазной государственной машины и замены ее пролетарским государством. От решения этих задач зависит экономическое, социальное и политическое освобождение рабочего класса, всех трудящихся.

Капитализм как экономическая и социальная система стал реакционным, давно исчерпал, изжил себя. Но он еще держится, продолжает существовать на значительной части территории земного шара, прежде всего и главным образом благодаря политическому насилию, осуществляемому буржуазией при помощи государства, а также благодаря духовному подавлению пролетариата буржуазией. Именно буржуазное государство является той силой, которая стоит на страже капиталистических порядков. Отстаивая свои экономические интересы или элементарные демократические права — право на забастовку, на демонстрацию, — ведя борьбу с поджигателями войны, рабочий класс, силы демократии и социализма не могут не сталкиваться с концентрированной политической мощью буржуазной реакции, воплощенной в буржуазной государственной машине. Поэтому борьба рабочего класса неизбежно выливается в борьбу за свержение политического господства буржуазии и установление своего политического господства.

Ленин говорил, что немного найдется таких вопросов, которые были бы столь запутаны идеологами эксплуататорских классов, представителями буржуазной философии, социологии, юриспруденции, как вопрос о государстве. Это объясняется тем, что вопрос о сущности, о природе государства затрагивает коренные интересы эксплуататорских классов, а также и интересы угнетенных классов.

Ожидать от представителей буржуазной социологии и юриспруденции раскрытия истинной сущности государства так же нелепо, как ожидать от теологов и служителей церкви раскрытия истинной сущности религии. Классовые интересы, классовое сознание, классовый инстинкт подсказывают представителям буржуазной «науки» и публицистики, что не следует рассеивать мистический туман, которым окутано буржуазное государство в результате многовековой религиозной и иной проповеди эксплуататорских классов.

Буржуазные социологи и юристы изображают буржуазное государство как надклассовое и внеклассовое, стоящее будто бы над обществом. На этой же позиции стоят и правые социалисты, прислужники буржуазии. Так, например, один из наиболее злостных фальсификаторов марксизма, холоп австро-немецкой и американской буржуазии Карл Реннер, в брошюре «Новый мир и социализм» (1945) изображает парламентское буржуазное государство как надклассовое и уверяет, будто рабочий класс благодаря всеобщему избирательному праву превращается из угнетенного класса в класс, «врастающий в государство».

Теоретик английской лейбористской партии, враг рабочего класса и социализма, Г. Ласки в книге «Государство в теории и на практике» так определял государство:

«Под государством я разумею общество такого рода, которое интегрируется в единство с помощью обладания высшей законной насильственной власти над любым индивидуумом или группой, которые суть часть общества... Государство должно ставить своей целью удовлетворение желаний всех его граждан и удовлетворение их в равной мере». Следовательно, для Ласки современное империалистическое государство США или Англии является не органом капиталистических монополий, а властью над этими монополиями, не органом защиты интересов буржуазии и подавления трудящихся, а органом удовлетворения нужд всего народа, в том числе и подвергающихся диким насилиям и жестокостям негров и малайцев.

О действительной сущности капиталистического государства надо судить не по тому, что пишут о нем подобные Реннеру в Ласки лакеи буржуазии, а по той политике, которую ведут эти государства. Лживые и нелепые вымыслы о внеклассовом государстве опровергаются всей политикой буржуазных го­сударств, а в особенности их деятельностью во время классовых столкновений пролетариата с буржуазией, когда все орудия власти государства — полиция, армия, суд — открыто исполь­зуются для зверского, террористического подавления рабочих.

В действительности государство — это политическая организация экономически господствующего класса, организация, служа­щая в руках этого класса орудием подавления других классов. Фридрих Энгельс в своей работе «Происхождение семьи, част­ной собственности и государства» после тщательного и глубо­кого анализа условий и причин возникновения государства заключает:

«Так как государство возникло из потребности держать в узде противоположность классов; так как оно в то же время возникло в самих столкновениях этих классов, то оно, по об­щему правилу, является государством самого могущественного, экономически господствующего класса, который при помощи государства становится также политически господствующим классом и приобретает таким образом новые средства для по­давления и эксплуатации угнетенного класса. Так, античное государство было, прежде всего, государством рабовладельцев для подавления рабов, феодальное государство — органом дво­рянства для подавления крепостных крестьян, а современное представительное государство есть орудие эксплуатации наем­ного труда капиталом». (К.Маркс и Ф. Энгельс, Избранные произведения, т. II, 1948, стр. 303-304)