Исторический материализм - Коллектив авторов - Страница 39

Производственные отношения рабовладельческого общества являются отношениями господства и подчинения. Их основу составляет собственность рабовладельца на средства производства, а также и на непосредственного производителя — раба. Рабовладелец покупает раба как скот. Он может его не только заставить работать сколько угодно, но и искалечить, убить, продать. Раб, по меткому выражению самих древних, является лишь говорящим орудием (instrumentum vocale) в отличие от животного — одаренного голосом орудия (instrumentum semi — vocale) —и от неодушевленного, немого орудия труда (instrumentum mutum). Как средства производства, так и продукты производства принадлежали рабовладельцу.

Труд в рабовладельческом обществе основан на внеэкономическом принуждении, на насилии, на зверской, беспощадной и хищнической эксплуатации рабов. Рабы трудились под плетью надсмотрщика, часто прикованные цепями к орудиям их труда. Рабовладелец присваивал не только прибавочный продукт раба, но частично и продукт, необходимый для воспроизводства его жизни, что приводило к преждевременному истощению и массовой смерти рабов.

Хозяйство рабовладельческих обществ в основном было натуральным, рассчитанным на удовлетворение непосредственных потребностей рабовладельца. Эти потребности ставили известные границы, пределы эксплуатации рабов. Но по мере развития обмена, торговли, в частности предметами роскоши, ввозимыми в Грецию и Рим из восточных стран, по мере возрастания значения денег усиливалась хищническая эксплуатация рабов в сельском хозяйстве и в ремесле, производившем продукты на рынок.

Особенно бесчеловечной и жестокой была эксплуатация рабов в горной промышленности, добывающей золото и серебро, т. е. там, где целью производства была не потребительская стоимость, а меновая стоимость в ее самостоятельной денежной форме. Диодор Сицилийский, которого Маркс цитирует в «Капитале», пишет: «Нельзя без сострадания к их ужасной судьбе видеть этих несчастных (работающих на золотых приисках между Египтом, Эфиопией и Аравией), не имеющих возможности позаботиться хотя бы о чистоте своего тела или о прикрытии своей наготы. Ибо здесь нет места снисхождению и пощаде по отношению к больным, хворым, старикам, к женской слабости. Все должны работать, принуждаемые к этому ударами бича, и только смерть кладет конец их мучениям и нужде». (См. К. Маркс, Капитал, т. I, 1949, стр. 241.)

Крайняя дешевизна рабов в древней Греции и Риме (особенно в период успешных захватнических войн, главной целью которых было именно завоевание рабов) также стимулировала чрезмерную их эксплуатацию. Продолжительность жизни раба становилась менее важной, чем производительность его труда. Для рабовладельцев было экономическим правилом: выжать из раба возможно большую массу труда в возможно меньший промежуток времени. Производственные отношения рабовладельческого общества характеризуются разделением города и деревни, умственного и физического труда — разрывом между умственным и физическим трудом. Физический труд становится уделом рабов, а умственный труд монополизируется классом рабовладельцев.

Антагонизм между городом и деревней, между умственным и физическим трудом, возникший в рабовладельческом обществе, сохраняется и воспроизводится затем на протяжении всей истории антагонистических общественных формаций.

 Рабство как форма производственных отношений низводило производителя до положения рабочего скота и подавляло у него заинтересованность в развитии орудий производства. Протест против своего бесправного положения раб выражал тем, что ломал орудия производства, калечил скот, давая этим почувствовать, что и он человек. В силу этого экономическим принципом рабовладельцев было, как правило, применение грубых тяжеловесных орудий труда, чтобы раб не смог их сломать.

Но, несмотря на то, что рабство убивало стимул к совершенствованию орудий производства, оно все же по сравнению с первобытно-общинным строем означало дальнейший шаг в развитии производительных сил. Об этом свидетельствует развитие земледелия, ремесла, плавки металлов, успехи строительной техники в античном мире. Грандиозные сооружения: дворцы, театры, цирки, храмы, римский водопровод, большой протяженности дороги, мощенные каменными плитами, морской и речной флот, а также сложные ирригационные системы в сельском хозяйстве, зачатки агрокультуры — все это было создано массовым трудом рабов или на основе труда рабов, на основе их жесточайшей, бесчеловечной эксплуатации, при участии труда свободных, не превращенных в рабов земледельцев и ремесленников — демиургов, как их называли греки.

Главную основу античного общества составлял труд рабов. Хотя прибавочный труд рабов шел прежде всего на содержание и удовлетворение личных потребностей рабовладельцев, но часть этого труда шла на расширение и развитие производства. За счет эксплуатации и гибели сотен тысяч и миллионов рабов более ускоренным темпом, чем в доклассовом обществе, происходило накопление богатств, расширялось производство, развивались наука и искусство.

Скопление огромной массы рабов впервые открыло возможность в больших масштабах применить в производстве простую кооперацию труда. А кооперация труда является огромным источником повышения производительности труда.

Как из глубины океана поднимаются мощные коралловые рифы и образуют остров, сушу, несмотря на то, что каждый индивидуальный элемент этого процесса ничтожен и слаб, так совокупный массовый труд рабов дал возможность создать гигантские сооружения древности.

В рабовладельческом обществе упрочиваются ранее возникшие формы общественного разделения труда и делается новый шаг в развитии разделения труда. Оценивая прогрессивную роль рабства в развитии человеческого общества, Энгельс писал: «Только рабство сделало возможным в более крупном масштабе разделение труда между земледелием и промышленностью и таким путем создало условия для расцвета культуры древнего; мира — для греческой культуры. Без рабства не была бы греческого государства, греческого искусства и науки; без рабства не было бы и римского государства. А без того фундамента, который был заложен Грецией и Римом, не было бы и современной Европы». (Ф. Энгельс, Анти-Дюринг, 1950, стр. 169.)

Глубочайшее противоречие рабовладельческого способа производства заключалось в отделении непосредственных производителей — рабов от средств производства, в превращении их в собственность рабовладельцев. Рабы не были заинтересованы в совершенствовании орудий производства, в поднятии производительности труда. Вместе с тем чрезмерная эксплуатация рабов вела, к их умственной и физической деградации и фактически была равносильна их медленному убийству. Важнейшая производительная сила — люди, трудящиеся — уничтожалась. Превращение производителей в рабочий скот, а труда — в рабскую повинность порождало психологию презрения к физическому труду не только у рабов, но и у свободных. Аристотель жаловался, что общение с рабами деморализует граждан.

Рабовладельческий способ производства рождал паразитизм, оказывал разлагающее влияние на все общество, вытесняя труд свободных крестьян и ремесленников; обрекая их на гибель, он закрывал путь к дальнейшему общественному развитию.

«Там, где рабство является господствующей формой производства, там труд становится рабской деятельностью, т. е. чем-то бесчестящим свободных людей. Благодаря этому закрывается выход из подобного способа производства, в то время как, с другой стороны, требуется устранение его, ибо для развития производства рабство является помехой. Всякое покоящееся на рабстве производство и всякое основывающееся на нем общество гибнут от этого противоречия». (К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., т. XIV, стр. 450.) Рабовладельческий способ производства и рабовладельческое общество погибли не в результате завоевания Рима германскими варварами, а прежде всего и главным образом потому, что рабство изжило себя, стало тормозом, препятствием для развития производительных сил общества.