Морские короли. Дороги судеб (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна - Страница 21

Задача для Геракла, не иначе.

Алаис на подвиги не рвалась, а потому попросила одну из девиц передать листки тьеру Таламиру и смиренно попросить его уделить время невесте.

Девиц она, кстати, все-таки выучила. Самая старшая - Марта. Потасканная рыжая хабалистая толстуха. Но среди солдат спросом пользуется. Алаис она по какой-то причине (выбирайте любую - молодость, происхождение, девственность...) невзлюбила и всячески старалась оскорбить, но получалось откровенно плохо.

Алаис не оскорблялась по причине аристократизма, ведь джентльмен не станет тявкать в ответ на облаявшую его собаку, а Таня, слившаяся с личностью Алаис, на потуги Марты взирала даже с каким-то умилением. Тоже мне, оскорбления. Этот стон у нас песней зовется, ха!

Хуже было то, что поручать Марте любое дело, означало гарантированно его завалить. А не поручать тоже нельзя. Ничего, извернемся.

Вторая по старшинству - Роза. Тоже рыжая, пользуется краска для волос спросом, ой, пользуется, во все времена и во всех мирах. Чуть помоложе, с более-менее пристойной верхней частью, но фундаментальной нижней. При взгляде на Розу, у Алаис создавалось впечатление, что туловище выше талии ей досталось от одного человека, а ниже - от другого. И был второй раза в два крупнее первого. Вопиющая диспропорция.

Безразличие досталось Розе, видимо, от обеих половинок. Корова на лугу по сравнению с этой особью была просто фейерверком эмоций. Алаис она воспринимала, в отличие от Марты, совершенно равнодушно. Так же равнодушно она и спала с мужчинами, и ела, и ходила по замку... то ли мешком по голове ударили, то ли при рождении уронили.

Третья - Лили. Нагловатая брюнетка цыганского вида. Черные волосы, карие глаза, смуглая кожа. Довольно красивая, кстати. Но наглости...

Наглость была обусловлена тем, что Лили считалась шлюхой выше классом. Не для солдат, а для офицеров. Таламир, правда, не пользовался, и то дело. А то б Алаис его...

Да нет. Все равно консумировать брак пришлось бы. Но пенициллина-то в этом мире нет! А сифилис - есть!

Ужас!

Четвертая, Катишь, совсем молоденькая блондиночка с короткими ногами и крысиной мордочкой, на свою стезю пришла вполне осознанно. Дома тяжко, труд крестьянский вознаграждается не очень щедро, вот она и решила, как самая умная, выйти замуж за сына деревенского богача. А тот оказался парень не дурак, девушкой попользовался, да и раструбил на всю округу, что дорога открыта. Раз, другой, третий - и готово. Удовольствие - деньги - работа. Катишь и ушла с войском, когда оно мимо их деревни проходило.

Почтение к Алаис у нее еще проскальзывало, инстинктивно. Но...

Полагаться на эту команду можно было только в страшном сне. А выбора не было. А жить-то как хотелось...

***

Таламир пожаловал под вечер, без всякой спешки, хотя просьба была ему передана еще утром. Оно и понятно, нечего баб баловать. Сперва 'не изволите ли', потом 'пожалуйста', а потом 'к ноге, мальчик!'. Знаем мы этих герцогесс...

Алаис пока еще вылеживала бока в кровати, листая книги и делая выписки. При виде жениха она отпустила всех и попробовала встать, сделать реверанс. Таламир остановил ее.

- Лежите, дорогая невеста, вы еще слабы.

- Да, монтьер.

- Итак, о чем вы хотели со мной поговорить?

- Монтьер, день нашей свадьбы приближается, а у меня не решено множество вопросов.

- И каких же?

- Роза передала вам листки?

Суда по лицу Таламира - он и не подозревал, что для свадьбы нужно СТОЛЬКО! Так что Алаис печально вздохнула.

Да-да, монтьер, и СТОЛЬКО, и полСТОЛЬКО и еще четвертьСТОЛЬКО. И это вы еще дешево отделаетесь.

- Что вы хотите от меня, Алаис? - смирился несчастный, понимая, что сейчас и здесь его не пытаются надурить. Слишком уж накладно для вранья получается.

- Монтьер, я прошу вас о помощи.

- У вас четыре фрейлины...

- О, да. Но у них, к сожалению, очень мало опыта. Да и мне не приходилось раньше...

Алаис похлопала ресницами, Таламир понятливо кивнул.

Опыта мало... Понятное дело, их опыт для организации праздников не особо подходит. Но лучшего не будет. Послать наглую соплюшку к Ириону в пасть можно, но ведь она же искренне старается. И придраться не к чему.

Во всяком случае - пока.

- В чем должна состоять моя помощь?

- Монтьер, после вашего... эээ... обустройства в замке, половина слуг разбежалась, а оставшаяся не будет меня слушаться. Поэтому я просила бы вас подтвердить перед слугами мой статус вашей невесты и дать мне определенные права.

Таламир заинтересованно вскинул брови.

- Права, Алаис?

Девушка сжала кулачки.

- Монтьер, моя семья погибла. Я уцелела. Так случилось, и за это стоит благодарить Ардена, но людям не объяснишь. Пока я больна, спрос с меня невелик. Стоит мне появиться перед подданными, как тут же начнутся разговоры, пересуды, сплетни, а то и провокации. Не могут не начаться. И в ваших же интересах, чтобы грязные языки не трепали лишнего.

- И вы, Алаис, хотите иметь возможность укорачивать их, не бегая за разрешением ко мне?

- Вы читаете мои мысли, монтьер.

Таламир усмехнулся.

- А что я буду иметь с этого, Алаис?

- Монтьер, мне нечего предложить вам. Моя жизнь и так в ваших руках.

Таламир так и замер с открытым ртом. Такой поворот ему точно в голову не приходил. А правда - что тут предложишь?

Алаис смотрела невинными глазами. Таламир откашлялся и сделал вид, что так и было задумано.

- Я рад, Алаис, что вы это понимаете.

- Монтьер, меньше всего мне хотелось бы вызвать ваше недовольство...

И это Таламир тоже понимал. Так что через три часа Алаис стояла рядом с ним в большом зале.

Ну, как - стояла?

В платье ее матери, кое-как перешитом на живую нитку, с немытой головой и едва обтертая мокрым полотенцем от пота и грязи, с высоко поднятой головой.

В зал собрали слуг, и кое-кого она знала. Эти люди жили рядом с ней, сколько она себя помнила, видели маленькую Алаис, видели, как она росла, а теперь смотрели на нее, как на чудовище.

За что?

Таламир поднял руку и все тут же замолчали.

- Вы все знаете герцогессу Карнавон. Это - моя будущая жена, ваша герцогиня. Ее приказы так же обязательны к исполнению, как и мои. Любое неповиновение ее приказам я буду рассматривать, как неповиновение мне....

Дальше Алаис уже не слушала. И так все ясно. Угрозы, потом еще угрозы, потом поощрения... дело житейское. Интересно, он так верит, что она ничего плохого не сделает?

Вряд ли.

Значит, за ней будет установлена слежка, и не только из этих четырех шлюх. И кто же?

Как неприятно чувствовать эти взгляды.

Презрительные, ненавидящие, откровенно злобные, брезгливые...

За что?

За то, что не дала себя убить?

Но когда люди бывали справедливы к тем, кто им не нравится? Вот если бы Алита осталась в живых, ей бы сейчас сочувствовали. Сестру любили, она была красива и понятна всем. А Алаис - нет.

Ей предстоят тяжелые времена.

***

Встать с кровати пришлось уже на следующий день. И тогда же случилась первая стычка.

Для охраны к ней приставили еще и четырех солдат, и Алаис впервые мысленно поблагодарила Таламира. Очень кстати оказались.

С утра она решила принять ванну, а потом попробовать пройтись по замку и провести ревизию кладовок. Хотя бы, для начала. Там можно прикинуть, чего хватит, что заказать...

Катишь была отправлена на кухню, с требованием горячей воды, но...

Хорошо, что Алаис потрогала воду в ведрах. Горячая?

Чуть теплая.

Мыться в такой означало получить пневмонию - дубль два. Сквозняки, знаете ли...

- Унести и догреть. - приказала сквозь зубы Алаис.

Слуги повиновались, чтобы вернуться через час с водой не теплее прежней.

Девушка стиснула зубы. Терпение лопнуло. Первый пошел...

- Кто дал эту воду?

- Так тетушка Моди, - пробормотал один из лакеев.