"И демон тоже может плакать..." (СИ) - "shizandra" - Страница 21

Это было похоже на картину из музея Среднего мира. Там тоже мир был в руинах, на которых толстым слоем лежал пепел, низвергнутый из вулкана. А здесь... Теперь это был настоящий ад. Такой, каким его рисуют люди. Чернота, осколки, жар, огонь. На короткую секунду сознанием овладела паническая мысль, что он остался один. Совсем один во всем мире наедине с вулканом и подползающей к городу лавой. Бред. В голове остался один бред. Но бред был лучше чувства вины, которая жила в нем. Он не хотел думать, но руины перед глазами снова и снова возвращали его к этому. Он один виноват во всем. Из-за него Абессалона задержали. Это из-за него... Он… ну, давай, скажи это хотя бы себе. Ты предал. Предал Маарета. «..ты принадлежишь мне, мой Амиран. И будешь принадлежать вечно... – Да, мой повелитель, я твой…»

Слова, звучащие в голове, разрывали сердце. Как он мог... Почему Маарет оставил его в живых? Или ЭТО его месть? Жить, зная, что сотворил. Зная и понимая, что того, что было, не будет уже никогда. Если так... то ему лучше уйти, исчезнуть из этой жизни. Потому что…он не сможет…ТАК.

Амиран развернулся, краем сознания отмечая, что боль уменьшилась, и направился к двери. Дернул за ручку и тихо выругался. Заперт. Он отошел на шаг и напрягся. Но привычного всплеска силы не было. Сердце на миг сковал страх, но Амиран, стараясь не обращать на него внимания, попробовал снова. Ничего. Амиран на долгий миг замер, смотря прямо перед собой, а потом осел на пол, и по комнате раскатился его смех. Усталый, обреченный смех. Он пустышка. Он никто. Лишенный сил, он больше не был демоном. И не был человеком. Он был…никем. За стенами замка его ждет смерть. Жар и ядовитый воздух этого мира убьют его очень быстро, несмотря ни на какую его регенерацию, оставшуюся с ним.

- Маарет...- собственный голос показался всего лишь слабым эхом.

Зачем он зовет его?

Амиран с силой стиснул пальцы в кулак и поднялся. Вернулся на кровать, снова лег и закрыл глаза. Перед внутренним взором тут же встало лицо Маарета, каким он видел его последний раз. Белое, с пылающими глазами. Прекрасное лицо демона с черной тенью смертельной тоски, делающей его еще прекраснее. Глаза запекло, и Амиран с силой зажмурился. Он не имеет право на эти слезы. Он больше ни на что не имеет право. Но понимание помогало плохо – с каждым вздохом сердце болело все сильнее, а душа... Как жаль, что она у него есть, вопреки всем придуманным законам Среднего мира. «У демона нет души». Если бы это было так... Амиран зарылся лицом в подушку, глуша рвущиеся изнутри стоны. Пожалуйста... Пусть это прекратится. Пусть лучше вернется ТА боль. Он стерпит ее, перенесет, но только не это....

Сколько он лежал, умоляя неизвестно кого о помощи, он не знал. Просто время и пространство слились, перемешались вопреки законам Вселенной. И он ухнул в этот водоворот. А там... Там его ждал Абессалон. Он был там, в пустоте и темноте. Он просто был, опутанный словно туманом, своими распущенными волосами. На тонком изящном лице лежала тень обреченности. Сердце защемило от тоски и вины. Амиран потянулся к нему и вдруг оказался рядом. Призрачной рукой коснулся серебряных волос.

- Что я натворил, – губы не шевелились, слова шли от самого сердца. – Что я сотворил с тобой... Прости меня, ангелочек.

Абессалон вздрогнул, словно его коснулось ледяное дыхание. Медленно поднял пустой взгляд и вдруг улыбнулся. Чисто, нежно, как улыбался только он. Сердце Амирана сжалось, он рванулся вперед, обнять ангелочка, защитить, спрятать, но руки схватили только воздух. Амиран обернулся, но Абессалона не было. Он исчез, растворился, оставив его одного в этой пустоте.

- Прости... прости меня... – тихо шепнул он в никуда и тут же открыл глаза. Резко сел в своей постели, почему-то задыхаясь. Странно, во сне ему не было страшно, а сейчас... Сердце готово выпрыгнуть из груди от страха.

Но разобраться в себе ему помешал шорох за дверью. Амиран тут же замер, прислушиваясь к звукам. Если пришли за ним.... он должен встретить их, как подобает Высшему демону. Пусть даже лишенному силы. А если это Маарет? На долю секунды Амиран замер, а потом скатился с кровати, торопливо приводя себя в порядок и стараясь не думать вообще ни о чем. Замок щелкнул, и дверь открылась, когда Амиран застегивал последнюю пуговицу на рубашке. Он замер, почти не дыша, а потом разочарованно выдохнул, когда на пороге возникли два демона из личной гвардии Маарета. Они окинули его ненавидящим взглядом, но он только безразлично пожал плечами. За свою жизнь он уже успел привыкнуть к таким взглядам. К тому же единственного существа, чье мнение его интересовало, здесь не было.

- Ты идешь с нами, – один из демонов, видимо, старший в этой паре, сделал шаг вперед.

- Ты забыл добавить «мой Лорд», – Амиран не собирался игнорировать такое неуважение к себе. Даже сейчас. Тем более, сейчас.

- Ты больше не мой Лорд, – демон оскалился, и в его глазах Амиран увидел настоящее удовольствие. Нравится оскорблять падших?

- Я могу быть изгнанным и осужденным, но я рожден Высшим, и останусь им до конца дней своих. Тебе не мешало бы об этом помнить, – Амиран говорил спокойно, хотя больше всего на свете ему хотелось зарычать.

Стоявший перед ним демон на долю секунды смутился, и на дне его глаз Амиран увидел страх. Маарет никогда не терпел подобного неуважения к кому бы то ни было. И стоит Амирану сказать хоть слово... Пусть Маарет убьет своего бывшего любовника, но тот, кто оказал подобное к нему неуважение, тоже не останется забытым.

Амиран позволил себе коротко усмехнуться, и демон, стоящий перед ним, кусая губы, глухо произнес:

- Прошу простить меня, мой Лорд. Вам следует пройти с нами, – демон посторонился, давая ему пройти.

Амиран вскинул голову и шагнул вперед к двери. Оставшийся у порога развернулся и, кивнув головой, вышел в коридор. Амиран шел вперед, ступая по каменному полу, и думал о том, как странна жизнь. Если бы ему кто-нибудь сказал, что он пройдет по этим коридорам под конвоем... Конвой. Не сопровождение, а именно конвой. Интересно, зачем Маарет прислал свою личную гвардию? Он не сбежит. Лишенный силы, он не сможет сделать это просто физически – Средний мир для него теперь закрыт, а этот мир убьет его очень быстро. Или... Это для его защиты? Желающих поквитаться с ним теперь найдется много. Нет, лучше об этом вообще не думать. Зато ему пора собраться с силами: впереди показался выход из замка, а, значит, и из-под защиты поля, удерживающего приемлемые для жизни условия.

Большие, кованые двери внушали уважение и сейчас казались символом всего того, что он потерял. Там, за этими дверьми его ждет жаркий воздух, полный серы и пепла такого мелкого, что его даже не увидишь, а только почувствуешь, когда он ляжет на кожу. Раньше... Раньше он мог не думать об этом: его сила, сила демона создавала вокруг него защитное поле, не давая ни яду воздуха, ни пеплу коснуться его. Теперь он беззащитен. Амиран неосознанно одернул рукава рубашки, пытаясь спрятать руки. Поднятый воротник защищал шею, но лицо оставалось открытым. А идти по улицам, закрываясь руками, он не хотел. И почему-то было абсолютно все равно, куда его ведут и почему вообще выводят из замка. Действительно все равно. У него сейчас только одна задача – выжить. Ведь дверь все ближе.

Первый вдох обжег легкие, от разлитой в воздухе серы глаза мгновенно заслезились. Кожу лица лизнул жар, и Амиран невольно зашипел сквозь зубы. Когда-то все это было. Когда он выходил за защитный барьер, за пределы города. Туда, где даже собственный энергетический щит уже не спасал. Все это он уже чувствовал – и жар, и пепел, он дышал ядовитым воздухом. Но тогда все это не чувствовалось ТАК остро. Почему? На самом деле он не хотел об этом думать. Потому что и так знал ответ. Сейчас... Куда его ведут? Он не решался ни поднять голову, чтобы оглядеться, ни спросить своих конвоиров: как только он откроет рот, от его легких не останется уже ничего. И все же... Похоже, его ведут к Северным воротам. Чье извращенное чувство юмора дало самой жаркой точке города такое название, он так и не узнал. Даже жаль. За всю свою жизнь Амиран видел Северные ворота всего два раза. Что ж, значит, как там люди говорят, бог любит троицу? Значит, не будем нарушать традицию.