Черное солнце 2: Обстоятельства (СИ) - "shizandra" - Страница 33

- Простите… Мне пора. Рад, что с тобой все в порядке, - он кивнул Саше, краем глаза отмечая то, как смотрят на него «отцы». Влад – с легкой улыбкой, Никита – изучающе, тяжело.

- Спасибо, что помогли довезти нашего сына до дома, - Влад протянул Максу руку. Тот пожал ее и, коротко попрощавшись со всеми, развернулся к двери. Он уже почти дошел до нее, когда его догнал Саша. Поймал вопросительный взгляд и качнул головой:

- Провожу.

Макс только пожал плечами и вышел вслед за ним за порог. На крыльце Сашка остановился и, сев на перила, закурил. Макс потоптался перед ним, а потом устроился рядом. Сашка только хмыкнул, а потом спросил:

- Теперь ты понимаешь, почему я так злюсь? - он дождался ответного кивка от Максима и продолжил, торопясь выговориться. – Я безумно люблю их обоих. По-настоящему, они – все, что у меня есть. И когда какая-нибудь сука начинает поливать их грязью, я не могу сдержаться.

Максим понимающей покачал головой, а потом произнес:

- Я представлял их себе совсем другими.

- Все представляют, - Сашка фыркнул в точности так же, как отец. – И очень удивляются, когда придуманный образ «слащавых педиков» не соответствует действительности. Понимаешь, - Сашка потер лоб, - они не геи. И даже не натуралы. Нет в языке таких слов. Они только друг для друга. Знаешь, мне рассказывали, что когда-то давно отец рискнул жизнью, чтобы папу вернуть. И потом сколько всего было… - его глаза затуманились, а Максим только отметил это весьма интересное разделение. Более строгое и уважительное «отец» - для Влада, и мягкое, теплое «папа» - для Никиты.

- И знаешь… - Сашка докурил и, выкинув окурок, обнял себя за плечи. – Иногда я им завидую. А иногда – боюсь, что все это закончится. И мечтаю, чтобы и у меня была такая любовь. Чтобы одна и на всю жизнь.

- А кто об этом не мечтает? – Максим тоскливо вздохнул и соскочил с перил. – Ладно, пора мне.

- Спасибо, что помог, - Сашка протянул ему руку и открыто улыбнулся.

- Да не за что, - Макс сжал его пальцы и отпустил. – Только теперь в одиночку в драку не лезь. Если что – зови меня. Вместе мы всем наваляем.

Сашка удивленно рассмеялся, и Макс, махнув рукой, пошел к воротам, чувствуя спиной теплый взгляд.

- Знаешь, я хочу, чтобы он был счастлив, но не хочу, чтобы он повторял наш путь, - выдохнул Никита, смотрящий из окна на сидящего на перилах сына и его уходящего одноклассника.

- Хочешь, чтобы он нашел себе девушку, женился и завел детишек? – обнимающий его Влад тепло фыркнул в затылок.

- Как вариант совсем неплохо, - Никита улыбнулся и отогнул голову, подставляя шею под поцелуи Влада.

- Слишком легко и просто. А он никогда легких путей не искал. Когда придет время, он выберет свою судьбу сам.

- Какие мы сегодня пафосные… - Никита фыркнул, а потом легко застонал, когда Влад в отместку куснул его за плечо. И почти сразу же стал серьезным: - Я знаю… Мы не можем ему указывать.

- Он вырос, - с легким недоумением и непонятной тоской произнес Влад и вдруг крепко прижал Никиту к себе. – А мы и не заметили, как время пролетело.

Никита вздохнул. Странно… Столько лет прошло, а кажется, что все случилось только вчера, хотя за эти годы столько всего успело произойти.

Марк с Лешей так и не решились на усыновление. А когда до них добрался маленький Сашка, то и вовсе оставили эту идею, с удовольствием возясь с ним, когда «папы», мечтая побыть только вдвоем, скидывали ребенка на «дядь». А Сашка вил из них веревки просто виртуозно. Влад только посмеивался, глядя на то, как сын, прикидываясь ангелочком, вытягивает из растаявшего Марка обещание съездить в зоопарк на выходных. Впрочем, сам Влад баловал его не меньше и строжился только для вида. Установив несколько жестких правил, во всем остальном он дал ребенку полную свободу. А вот Никита, к удивлению всех, оказался гораздо более строгим отцом. Его «нет» было твердым и окончательным. И далеко не всем капризам Саши он потакал. Что, в общем-то, не мешало последнему любить его, как никого. Нет, он любил обоих «пап», но вот именно Никиту… Сашка даже старался не шуметь, когда тот болел или плохо себя чувствовал, выполнял все, о чем Никита его просил. Влада сначала удивляло такое отношение, потом – обижало. А потом он понял. Тогда, двенадцать лет назад…

Когда Влад привез больше похожего на куклу Никиту домой, Саша… Он цеплялся за безвольную руку Никиты, звал его, а потом плакал от страха и непонимания … Влад пытался ему тогда объяснить, но что мог понять пятилетний ребенок? А потом Никита очнулся, Сашка вырос, но страх потери остался. Да и потом, именно Никита в основном занимался его воспитанием, когда Влад вернулся к работе. Но едва Саше исполнилось четырнадцать, он принес им только что полученный паспорт, в котором черным по белому красивым почерком было выведено «Александр Константинович Бироев-Янковский». Прочитав это, Влад только вздернул бровь, Никита выругался. А потом оба рассмеялись. Саша облегченно выдохнул и несмело улыбнулся. Но смена фамилии не прошла для него даром. Пока в школе он был просто Александром Сергеевым, никому не было дела до его семьи. Но стоило поменять фамилию, как тут же начались проблемы. Одноклассники словно с цепи сорвались, и Сашка почти каждый день приходил домой с синяками и ушибами. В конце концов, Владу это надоело, и он научил сына драться. Сначала уличному бою – жесткому и без правил, а потом отвел его в секцию по боксу. Никита ворчал, обрабатывая его «боевые ранения», но не вмешивался. Количество драк резко уменьшилось, но они стали опаснее и жестче. И Никита дождаться не мог, когда Сашка закончит школу. Можно было, конечно, перевести его в другую, но Влад, с самого начала решивший, что их сын в «тепличных» условиях расти не будет, наотрез отказался даже говорить об этом. Никита повздыхал, но, в конце концов, согласился. Однако все-таки попросил Рому, пришедшего на смену Артему, приглядывать за Сашкой. Конечно, Никита предпочел бы, чтобы охраной, хоть и негласной, занимался сам Артем, но тот решил уйти в «почетную отставку» пять лет назад. Он продал квартиру и с помощью Влада купил хорошенький домик в той же местности, в которой находилась их семейная дача. И каждое лето они все вместе собирались на «выходные» посиделки – они всей семьей, Марк с Лешей и Артем с Даней. Последний уехал из их дома через неделю после того, как Никита пришел в себя. Влад просил его остаться, но Даня, чувствуя себя лишним, наотрез отказался. И тут их всех удивил Артем, который предложил Дане пожить у него, пока решится вопрос с его новым местом жительства. «Все равно меня дома целыми днями не бывает. А квартира пустует», - чуть смущаясь, что казалось делом невозможным, предложил он. Даня согласился. И остался. Как они жили, ни Никита, ни Влад никогда особо не интересовались, не считая себя вправе задавать подобные вопросы. Влад искренне надеялся, что у них что-нибудь получится, но Артема с Даней, похоже, связывали иные отношения. Артему необходимо было о ком-нибудь заботиться и в Дане он нашел идеальный объект для этого. Даня принимал его заботу спокойно и отвечал простым дружеским отношением. А когда Артем уволился, и они переехали за город, у них нашлось еще одно общее увлечение – страсть к коллекционированию. Что именно они коллекционировали держалось в большом секрете, и Влад постоянно неприлично шутил на эту тему, но оба стоически отмалчивались. В конце концов, их оставили в покое.

- Никит?.. Ты куда пропал? – Влад настойчиво целовал его, вытаскивая из воспоминаний.

- Что… Ох, я задумался, - Никита улыбнулся чуть виновато, и Влад притянул его к себе. Прижался щекой к мягким волосам и закрыл глаза:

- Почему ты все еще со мной?

Никита застыл:

- Что?!

- Почему ты все еще со мной? – терпеливо повторил Влад, а потом объяснил: - Столько времени прошло… Я так боюсь… что перестану быть интересен тебе или надоем.

- Что это, Янковский? Приступ неуверенности в себе или самоуничижения?