Пушистая магия (СИ) - "Neichan" - Страница 73

- И чем я могу вам помочь? - поинтересовался Амрис ровным голосом. Как раз его-то меньше всего беспокоило то, в каком положении его застали. Он всего лишь натянул одежду, не обеспокоившись тем, чтобы смыть с себя следы своего любовника. Ему нравился этот запах. Ему нравился Северус. Ему нравилось то, чем они занимались. Ему нравилось быть одним из правителей прайда. Это был его дом. И он имел полное право демонстрировать любовь к своему мужчине где и когда он захочет. А если кому-то хочется побеспокоить их в этот момент… Что ж, этот «кто-то» сполна насладится этим восхитительным зрелищем. Поэтому Амрис не чувствовал себя должным извиняться. Как и причин чувствовать себя неуютно.

- Я должен встретиться с Люциусом. Мы договорились о встрече, чтобы обсудить возвращение студентов прайда в Хогвартс, - Дамблдор сделал паузу, чтобы еще раз отхлебнуть сладкого чая. На секунду его захватит стыд, когда он подумал о другой возможной причине отзыва этих восхитительных мальчиков обратно в школу. - А еще меня беспокоит то, что Мастер Зелий проводит слишком много времени вне школы, занятий и своего Дома. Он - глава Дома Слизерин. И должен заниматься своими обязанностями. - Старик подлил в чашку изрядное количество меда. Позвякивая ложкой, он размешал это и снова поднес к губам. Мужчина, для

которого, собственно, и было предназначено последнее заявление, даже не шелохнулся. А Дамблдор тоскливо вспомнил, что в его кабинете остался шоколад и любимые лимонные дольки.

- Продолжайте, я слушаю, - спокойно заявил Амрис. Дамблдор приподнял брови. Чай был удивительно вкусный, мед восхитительно сладкий, сливки - свежайшие. Черт возьми. Даже хрустящие бисквиты были великолепными.

- Поэтому я подумал, что мне необходимо встретиться с королем, с Люциусом. И еще раз обсудить с ним все это, - заявил Дамблдор,

растягивая губы в милой улыбке. Амрис покачал головой, даже не скрывая, что не испытывает искреннего сожаления.

- Он не может встретиться с вами. Сейчас он занять делами прайда. Если желаете, вы можете вернуться позже, договорившись на определенную дату. Или же… вы можете обсудить все сейчас со мной, - и леопард провел кончиками пальцев по щеке своего человеческого любовника. Снейп незаметно вздрогнул от неожиданного контакта, но не отпрянул. Амрис понял, что тот нервничает. И что удивительно, из-за этого скользкого директора, который сидит тут, внутренне ухмыляясь, и притворно улыбается им обоим.

Дамблдор задумался на мгновение, а потом неохотно кивнул.

- Территория школы сейчас безопасна для всех студентов, в том числе и ликантропов. Все слухи о том монстре, кто убивал детей, улеглись.

Дамблдор хмуро смотрел на Амриса, недоумевая, как Второй прайда не может понять такой простой вещи. Он ждал, что Амрис согласится с доводами, но тот был непробиваем. Уголок рта леопарда презрительно дернулся, блондин даже не пытался казаться виноватым из-за предстоящего отказа. Амрис вырос в прайде. Он отлично знал, как королям нравилось играть на чувствах своих придворных. И Амрис давно научился не позволять другим манипулировать его чувствами.

- Это один из ваших профессоров убивал студентов. А не один из нас, - мягко заговорил Амрис, напомнив волшебнику об истинном положении дел, а не о том, что говорилось в слухах. - Вы ведь несомненно поставили в известность об этом родителей ваших учеников? И сказали им, кто это был на самом деле.

Прочистив горло, Дамблдор сделал еще один глоток чая. Выбрав еще один бисквит, он впился в него зубами.

- Ах. Я могу заключить из этого, - Амрис кивнул на директора, - что вы ни словом не обмолвились о произошедшем. Вы позволили всем думать, что за этими нападениями стоит мы, - блондин удивлялся, как этот вероломный старик может тут сидеть, изображая сочувствие, и позволить лжи жить и дальше.

- Ну, я не обнаружил веской причины, чтобы обнародовать известие о том, что преступником был один из преподавателей нашей школы, - Дамблдор вызывающе вздернул подбородок. - В этом случае ущерб для Хогвартса мог бы быть катастрофическим. Это бы уничтожило школу.

- Ага, и поэтому вы позволили всем считать, что убийцей бы ликантроп? - Амриса удивила эта сознательная двуличность. Он чувствовал, как гнев закипает в нем, и клыки начинают удлиняться. - И почему теперь вы считаете, что наши котята вернутся в вашу школу? Вы сможете защитить их от жаждущих крови, если они вернутся?

- Дело в том, что возникли серьезные проблемы… Некоторые родители не верят, что в школе безопасно… так как ни один ликантроп не отпустил своих детей в школу. Возвращение детей прайда стало бы первым шагом к восстановлению порядка, - Дамблдор задумался, выбирая следующие слова. - Многие отказались вернуть своих детей в школу до тех пор, пока вер-леопарды не решат, что она достаточно безопасна для их отпрысков. Они считают, что нападения будут продолжаться, иначе ликантропы уже вернулись бы. Таким образом, вы видите, что ваши дети обязаны вернуться.

- Эту проблемы вы сами и создали, - безапелляционно заявил Амрис. - Если бы вы обнародовали имя настоящего преступника, а так же то, что она мертва, ничего подобного не случилось бы. Вместо этого вы позволили слуху вынести нам приговор. Нам, кому даже чихнуть неосторожно нельзя, потому что общественность сразу поднимется против нас. Вы сами заварили эту кашу, вам и расхлебывать.

- Но не можете же вы оставить детей вот так, - голос старого мага теперь звучал примирительно. - Им нужна школа, им необходимо учиться, нужны те знания, которые мы даем. Если ваши дети вернутся, то все встанет на свои места. Слухи скоро улягутся окончательно. Им ничто не угрожает.

- Далеко не все слухи утихнут. Вы все равно позволите считать, что ликантропы ответственны за нарушение безопасности в школе, - подчеркнул Амрис. - А это не приемлемо.

- Это… Наименее болезненный для школы выход. Репутация Хогвартса останется вне опасности. И мы оба знаем, что никто не сможет выступить против Люциуса, - Дамблдор уже откровенно льстил, но в голубых глазах застыл лед.

- Нет. Если вы хотите, чтобы наши дети вернулись, вы обязаны раскрыть правду. До тех пор ни одни котенок не ступит в Хогвартс, где его могут ждать жаждущие мести. Ни наши дети, ни наш прайд не несет ответственности за те убийства. В этом виновата человеческая ведьма. И другая ведьма, которая помогала ей. Ликантропы тут ни при чем. Вы заблуждаетесь, если считаете, что мы позволим обвинять нас в нападениях на детей и их смертях.

- Но репутации Хогвартса придет конец… Возможно, восстановить ее уже не сможет никто, - заскулил Дамблдор. - Школа пострадает…

- Или правда, или ложь. Мы не появимся в школе, пока люди не узнают правду, волшебник, - Амрис начал злиться, чувствуя, как внутри поднимается обжигающая волна.

- Министерство Магии было потрясено тем, что никто не может поймать неизвестного преступника. Они пришли в ужас… И если они узнают, что это была профессор Трелони, то захотят постоянно инспектировать всех учителей. Хогвартсу конец. Ни одна волшебная семья больше не пустит своего ребенка учиться у нас, - Дамблдор чуть заметно вздрогнул. Ему пришлось бы взять ответственность на себя, уйти в отставку. Пришлось бы пройти через публичное унижение.

- Министерство - не моя забота. Мы стоим отдельно от людей. Мы сохраняем свой суверенитет. Министерство не может заставить нас что-либо делать.

- Но мы вам нужны. Как и обучение, которое мы предоставляем вашим детям, - настаивал на своем директор.

- Тогда откройте правду о профессоре Трелони. И мы отправим детей обратно в школу, - Амрис не собирался отступать. Школа, конечно, была важна для их котят, но было так же ясно, что ни в коем случае нельзя допустить сделать из ликантропов козлов отпущения.

- Возможно, есть что-нибудь, что я могу предложить вам. Или вашему… любовнику, - голос Дамблдора упал до заговорщицкого шепота.

Около минуты потребовалось Амрису, чтобы понять смысл сказанного. А когда до него дошло, то клыки все же стремительно удлинились, как бы он их не сдерживал, и из горла донесся звериный рык. Клыки блеснули белизной. Он лениво облизал один клык, затем второй, позволяя волшебнику оценить смертоносное оружие. Глаза стали оранжевыми, и их взгляд был прикован к старому волшебнику, сидящему напротив.