Беспозвоночные. Ископаемые животные - Акимушкин Игорь Иванович - Страница 45

Градостроительством^[10] осьминоги занимаются по ночам. До полуночи обычно не предпринимают никаких вылазок, а потом, словно по команде, отправляются на поиски камней. Восьмирукие труженики тащат камни непомерной величины — в 5–10 и даже 20 раз превышающие их собственный вес.

Один малютка-осьминог длиной всего в 12 сантиметров (весил он около 100 граммов) притащил в гнездо двухкилограммовый камень. И тут же побил свой рекорд — приволок, пятясь задом, еще один булыжник, весом в три килограмма.

Другой работяга принес на стройплощадку сразу восемь камней весом по 220 граммов каждый. Затем отправился за новым материалом и притащил еще пять камней по 350 граммов каждый.

В некоторых местах, особенно приглянувшихся осьминогам, водолазы находили на дне моря целые осьминожьи города.

«На плоском дне отмели к северо-востоку от Поркерольских островов, — пишут Кусто и Дюма, — мы напали на город осьминогов. Мы едва верили своим глазам. Научные данные, подтвержденные нашими собственными наблюдениями, говорили о том, что спруты обитают в расщелинах скал и рифов. Между тем мы обнаружили причудливые постройки, сооруженные явно самими спрутами. Типичная конструкция имела крышу в виде плоского камня полуметровой длины, весом около восьми килограммов. С одной стороны камень возвышался над грунтом сантиметров на 20, подпертый меньшим камнем и обломками строительного кирпича. Внутри была сделана выемка в 12 сантиметров глубиной. Перед навесом вытянулся небольшой вал из всевозможного строительного мусора: крабьих панцирей, устричных створок, глиняных черепков, камней, а также из морских анемонов и ежей. Из жилища высовывалась длинная рука, а над валом прямо на меня смотрели совиные глаза осьминога. Едва я приблизился, как рука зашевелилась и пододвинула весь барьер к входному отверстию. Дверь закрылась. Этот „дом“ мы засняли на цветную пленку… Тот факт, что осьминог собирает стройматериал для своего дома, а потом, приподняв каменную плиту, ставит под нее подпорки, позволяет сделать вывод о высоком развитии его мозга».

Каракатицы в пору размножения выделяют, по-видимому, светящуюся слизь. Самки плавают у поверхности, самцы устремляются к ним из глубины, точно светящиеся стрелы.

Каракатицы принарядились, кожа их «разлинована», как у зебры, черными и белыми полосами. Самцы настроены воинственно, а самки разборчиво выбирают среди предлагающих себя. Самец гневно преследует самку, которая отвергла его ухаживания.

Этолог Н. Тинберген наблюдал за «токованием» каракатиц в аквариуме.

Самец и самка плавают близко друг к другу. Самец, словно привязанный, следует за всеми движениями и поворотами подруги. Только приближение другой каракатицы заставляет самца оставить свою позицию и занять место между возлюбленной и соперником, который не чувствует, однако, себя лишним. Если самка меняет направление, самец мгновенно устремляется за ней. Если же самец избирает для прогулок новый путь, самка редко следует за ним, и самец сейчас же возвращается к ней. Временами влюбленные останавливаются, поворачиваются навстречу друг другу и, словно в объятии, переплетают руки. В этой позе замирают на две — пять минут, после чего самка медленно освобождается.

Ухаживание продолжается часами. Совершив в приятном обществе достаточно длительный моцион, самки каракатиц уединяются, находят тихое место и откладывают яйца.

Способы, которыми каракатицы прикрепляют свои яйца к подводным предметам, повергли в недоумение многих натуралистов, находивших их яйцекладки. Каждое яичко висит на длинной ножке — стебельке. Стебельки всех яиц настолько тщательно переплетены, что, кажется, и человек с его ловкими пальцами не смог бы проделать это более аккуратно. Прикрепление яиц требует от моллюска очень сложных манипуляций щупальцами.

Каракатица прикрепляет яйца двумя боковыми руками. Сначала она закручивает эластичный стебелек первого яйца вокруг подходящей опоры — чаще всего это водоросль или затонувшая ветка. Конец стебелька привязывает к его основанию в том месте, где оно отходит от яйца. Таким образом стебелек образует кольцо вокруг твердой опоры. Стебелек второго яйца переплетается со стебельком первого. Так же каракатица поступает и с третьим, четвертым яйцом и т. д., пока вся масса яиц, точно гроздь винограда, не будет подвешена к ветке^[11].

Яйца кальмаров еще в яйцеводах самки «упаковываются» в длинные студенистые нити. Яйцевые нити выталкиваются наружу через воронку. Самка берет их, минуты две-три держит на вытянутых щупальцах, постоянно встряхивая — по-видимому, чтобы дать возможность оплодотвориться всем яйцам.

Затем она переворачивается вниз головой, встает почти вертикально и, быстро дергая хвостовыми плавниками, рывками передвигается по дну на руках, не выпуская, однако, из них яиц. Так, балансируя на кончиках щупалец, идет вниз головой до тех пор, пока не наткнется на какой-нибудь выступающий предмет — на раковину, например, или камень. Тогда самка в течение двух-трех секунд ощупывает этот предмет, словно исследуя его пригодность в качестве «якоря» для яиц, затем прикрепляет к нему яйцевую нить.

Джильмэн Дру, американский зоолог, в 1911 году впервые обстоятельно описавший способы размножения кальмаров, проделал следующий эксперимент. Одной самке Дру несколько раз мешал взять щупальцами яйцевые нити, которые падали на дно. Но однако, ее руки всякий раз принимали такое положение, будто яйцевая нить все еще находилась между ними. Дальше разыгрывалась пантомима: самка, как обычно, шла по дну вниз головой, подходила к избранному предмету, манипулировала щупальцами, словно прикрепляя к нему яйца, которых у нее не было.

Затем отдыхала, пока новая партия яиц не появлялась из воронки. Шесть раз Дру повторял свой опыт, и шесть раз инстинктивная последовательность манипуляций, связанных с откладкой яиц, ни разу не была нарушена, хотя потеря яиц делала все действия самки бессмысленными. Инстинкт слеп!

Уже более 60 миллионов лет кальмары, откладывая яйца, балансируют вниз головой: отпечатки кончиков щупалец, искавших на дне доисторического океана точку опоры для своих яиц, навеки сохранили окаменевшие илы давно исчезнувших морей.

Во время размножения самцы головоногих моллюсков одним из щупалец достают из-за «пазухи» (из мантийной полости) упакованную в пакеты сперму^[12] и переносят ее в мантийную полость самки. Лишь осьминоги-аргонавты поступают несколько иначе. У них щупальце самостоятельно, без помощи самца, исполняет супружеские обязанности. Захватив пару сперматофоров, оно отрывается и уплывает на поиски самки, словно торпеда с дистанционным управлением. Прямо чудеса!

«Когда аргонавт предлагает руку даме своего племени, она принимает ее и сохраняет, унося с собой», и рука кавалера «становится подвижным существом, живущим своей жизнью еще и некоторое время после того, как перешла во владение дамы» — так напыщенно, но вполне благопристойно выражался Генри Ли, первый натуралист, который сумел найти популярные слова для описания самых интимных сторон жизни спрутов.