Киров (ЛП) - Шеттлер Джон - Страница 70

— Мы получили дополнительный боекомплект ракет MOS-III «Старфайер»?[100] И что насчет ударных ракет?

— Нет, капитан. Стрельбы этими ракетами не планировались, поэтому дополнительный боекомплект не был принят на борт. Но мы имеем стандартный боекомплект из десяти ракет для обеих систем.

Карпов молча обдумал ситуацию. С этими двумя боекомплектами всего у него находилось в распоряжении сорок восемь ракет, способных наносить удары по вражеским кораблям. Оба зенитно-ракетных комплекса были проверены и готовы, но ему следовало быть экономным в использовании противокорабельных ракет в ближайшие дни. Нужно было уточнить еще один аспект.

— Что насчет спецбоеприпасов?

Самсонов поднял глаза.

— Прошу прощения, капитан, но я не имею этой информации. Только адмирал имеет допуск к информации по состоянию специальных боевых частей.

Верно, подумал Карпов, и у адмирала имеется ключ на шее, как и у меня. — Благодарю, Самсонов, — спокойно сказал он.

Проблема заключалась в том, что для постановки ядерной боеголовки на боевой взвод и запуска оснащенной ей ракеты требовались оба ключа, по крайней мере, если система была настроена по умолчанию. Если он намеревался заполучить в свои руки второй ключ, пришло время сделать это, пока адмирал был нездоров. Но как сделать это, не вызвав недовольства экипажа? Он знал, что их любовь и уважение к адмиралу Вольскому могли стать непреодолимым препятствием, если бы ситуация дошла до открытого противостояния.

Он пристально рассмотрел ситуацию. Орлов был на его стороне. Орлов был хорош в кабацкой драке, а Карпов слишком хорошо понимал важность прямых и решительных действий. Проблема была не в Орлове, подумал он, а во мне! У меня все еще начинали дрожать колени, когда я думал о том, что адмирал скажет и сделает, когда узнает.

Он утешил себя мыслью о том, что Орлов, похоже, поддержал его, но решиться ли взрывоопасный начальник оперативной части не отходить на задний план, когда Вольский вернется на мостик? А что насчет остальных офицеров? Роденко подчинялся тому, кто нес вахту на мостике. Он подумал, что мог положиться на Самсонова, Федоров был очевидной кисейной барышней, а Тарасов выглядел несколько потерянным, привычно вслушиваясь в шумы моря и словно витая где-то очень далеко. Но о чем он думал на самом деле? Все старые страхи и сомнения, всегда беспокоившие его в трудные времена, вновь заявили о себе. Однако что сделано, то сделано.

Как там адмирал? Сколько у него было времени прежде, чем Вольский встанет на ноги? Мог ли он поговорить с адмиралом, объяснить ему ситуацию, убедить в своей правоте? Мог ли он заставить того увидеть возможности, открывшиеся перед ними? Он мог настаивать на использовании ядерного оружия, но что делать, если адмирал не согласится?

Карпов был расстроен и обеспокоен. Да, ему было хорошо в командирском кресле, без Вольского, стоящего над душой и хлещущего его одним неудобным вопросом за другим. Но это было рискованно. Он ощущал неудобство от света мерцающих ламп. В боевой обстановке мостик освещался лишь красным светом аварийного освещения. Кроваво-красные лампы смотрелись несколько угрожающе, но их свет странным образом успокаивал его.

Он устремился к возможностям, открывшимся впереди. Что делать, если адмирал утратит дееспособность? Будучи капитаном первого ранга, он останется старшим офицером на корабле. На борту были также два других капитана — Золкин и Орлов технически имели звания капитанов, однако второго и третьего ранга, и потому находились ниже его в цепочке командования. Орлов был начальником оперативной части, и, технически, Карпов мог объявить чрезвычайное положение и назначить его своим Starpom, достаточно легко обойдя Золкина. Оставшимся лейтенантам[101], любого ранга, не останется ничего, кроме как принять ситуацию. При необходимости он мог вызвать сержанта Трояка и его морпехов, чтобы подкрепить свое решение. Однако если начнется противостояние с адмиралом, на чьей стороне окажется Трояк? Вольский был не просто адмиралом, он был адмиралом флота с одной большой звездой на погонах, на четыре ранга выше Карпова по званию.

Он решил, что ему нужно обойти корабль и оценить обстановку. Словно мыши, выбирающейся из норы в темный продуваемый дом, ему нужно было провести разведку, чтобы оценить свои перспективы. Он знал, где лежал сыр. Но мог ли он до него добраться? Сначала он намерился проверить инженерную часть, а затем зайти в лазарет, чтобы повидать Вольского. На обратном пути у него также будет короткая беседа с Трояком.

16-я оперативная группа ВМФ США двигалась на юг. Впереди шли четыре транспортника, за которыми следовали крупные корабли охранения, стремившиеся прикрыть транспорты от любых новых атак. Вслед за ними на юг медленно двигался «Киров», словно волк-одиночка, следующий за стадом бизонов. Он прошел прямо через район, где сгорел и затонул «Уосп» вместе с «Винсеннесом» и «Уальком». Многие члены экипажа поднялись на палубу, перегнувшись через перила, или выглядывали из люков, рассматривая обломки и черные пятна сгоревшего топлива. В воде все еще виднелись тела, и это жуткое зрелище привело их в угрюмое молчаливое состояние с оттенком чувства собственной вины. Для многих это были первые реальные военные действия, первый личный опыт лицезрения последствий войны.

В двухстах милях к юго-востоку корабли адмирала Тови соединились с крейсерами Соединений «П» и «К». «Саффолк» с адмиралом Уэйк-Уолкером на борту и «Девоншир» дали о себе знать сигналами семафоров. Два его крейсера и пять из восьми эсминцев заправились в Рейкьявике и были готовы к бою. Оба авианосца отправились в Скапа-Флоу в сопровождении трех эсминцев. Крейсера Виана «Нигерия» и «Аврора» встретились с танкером к югу от Исландии и заправились под завязку, после чего поспешили на юг на соединение с основными силами. После того как они, наконец, прибыли, Тови повернул на юг, чтобы найти еще одну заблудшую овцу, «Принца Уэльского». Как только оператор заметил его на радаре, а затем впередсмотрящий доложил, что видит его прямо по курсу, адмирал вздохнул с облегчением.

— Ну что же, по крайней мере, я начинаю ощущать себя командующим флотом, — сказал он Бринду. Теперь у него было два новых линкора, а также «Рипалс», потрепанный, но готовый к бою. Четыре крейсера позволили прикрыть эти корабли, а пять эсминцев сформировать заслон против подводных лодок на удалении от основных сил. Также они могли заблаговременно оповестить их, если немецкий рейдер снова запустит эти адские ракеты. Они находились прямо посередине северной части Атлантического океана, на полпути между Ирландией и Ньюфаундлендом.

В примерно пятистах милях к югу двигалось значительное Соединение «Н» адмирала Сомервиля. Тови планировал соединиться с ним в непосредственной близости от Ньюфаундленда. Он хотел бы добавить в свою колоду линкор «Нельсон», линейный крейсер «Ринаун», еще четыре крейсера и заслуженный авианосец «Арк Ройял». Это будет самое крупное соединение британского флота со времен Ютландского сражения по время Первой Мировой войны. После того, как он благополучно доставит премьер-министра на берег, он сможет повернуть на север и рассчитаться с немцами.

— Пусть теперь попробует устроить фейерверк для всего Королевского флота, — сказал он. Его глаза снова загорелись боевым настроем.

— Американцы тоже будут там, сэр, — сказал Бринд. — Адмиралтейство сообщает, что адмирал Кинг привел Атлантический флот в полную боевую готовности. Они даже прознали, что еще один авианосец, «Йорктаун» и линкор «Техас» прекратили учения в Карибском море и направляются на север. Это означает, что у нас будет до черта тяжелых кораблей и крейсеров, сэр.

Тови улыбнулся.

— Подумайте вот о чем, Бринд. Премьер-министр направлялся к янки в надежде, что встреча с Рузвельтом поможет заполучить их на нашу сторону. А теперь появились джерри со своим «Графом Цеппелином» и влезли руками в пирог! Разве вы не видите? Представьте, как наши флоты образую плечом к плечу самую грозную армаду, которую только видел мир. В этом свете «Граф Цеппелин» всего лишь мелкая неприятность. Фотографии этого флота уже будут возмездием нашим врагам. Херр Гитлер точно забьется в припадке, когда поймет, на кого нарвался. Мы больше не одни. Это все изменит.