Научите меня летать - Шерстобитова Ольга Сергеевна - Страница 13

Открыла глаза.

Я резко выдохнул.

Живая.

Только тут я заметил, что Лан унес все еще сладко спящего Ораса в свои комнаты, а Гард наложил защитные заклинания и невидимость, чтобы не привлекать внимания.

Хорошие у меня друзья.

Дальше время тянулось нещадно долго. Гард и Лан выяснили, что случилось, не пуская меня к Гженке. Оно и правильно. Я лучше побуду с Рианой. Сколько у девчонки тут недоброжелателей найдется, пока я буду отсутствовать? Да и не отошел я еще от ужаса, который испытал, когда увидел привязанную к столбу Риану.

Но я знаю, что наступит момент, когда птичка-невеличка мне улыбнется. Я приложу к этому усилия. Я дождусь.

Риана

Выражение лица Эжена, который влез в мою память во второй раз, было непроницаемым. И только по тому, как темнели его золотистые глаза с зелеными искорками, я понимала: он злится. Еще бы. От меня столько проблем. Он, наверное, тысячу раз пожалел, что со мной связался.

Когда воспоминания закончились, взгляд темного мага стал другим, и я невольно сжалась, стараясь стать незаметнее. Почему он так на меня смотрит?

– Одевайся. И спускайся на кухню. Я попрошу Матильду накрыть завтрак, – сказал колдун, быстрым шагом направляясь к двери.

– А одежда? – прошептала я, прикидывая, что на мне надета лишь рубашка, явно принадлежащая ему.

Темный маг остановился, повернулся ко мне и рукой указал на кресло, находящееся на противоположной стороне от кровати. И все бы ничего, но вещи на нем лежали явно не мои, о чем я и сообщила Эжену.

– Можешь считать, что я твое отрепье ритуально сжег на костре, – фыркнул маг, открывая дверь.

Возразить я не успела. Да и уже поняла, что спорить с Эженом бесполезно. И, кстати, теперь я у него в долгу за то, что спас мне жизнь. Я выскользнула из теплых одеял, натянула на себя две рубашки, штаны, шерстяные носки и, найдя гребень на тумбочке, расчесала спутанные волосы, заплела тугую косу и спустилась на первый этаж.

– Риана! – Орас, который ел горячую кашу, вскочил со стула и кинулся ко мне.

– Привет, – сказала я, обнимая его так крепко, как могла.

– Я так по тебе скучал! А ты поправилась?

– Поправилась. И я тоже по тебе скучала. – Я снова его обняла, чувствуя, как спокойно становится на сердце.

И только потом заметила, что за столом, расположенным посередине комнаты, сидят еще Гард и Лан. Оба одеты в темные дорожные костюмы из крепкой и прочной ткани. Грязь с них с большим трудом отстирывается. Всю неделю мучилась с их одеждой. Интересно, почему они не использовали заклинания? Или таковых не существует?

Волосы блондин на этот раз собрал в хвост на затылке, отчего скулы стали казаться острее. Знахарка Матильда помешивала что-то в котелке, висевшем над огнем. У нее была совсем другая кухня, в отличие от той, где я работала. Я редко здесь бывала, только если возникала необходимость купить снадобья для постояльцев Барисы. И сейчас мне казалось, что тут ничего не изменилось. Под потолком сушились пучки чабреца, душицы, мелиссы лимонной и других трав. Легкий ароматный запах пропитал весь дом, от чего в нем было тепло и уютно. На полках в круглых склянках колдунья хранила разные снадобья и зелья. К каждому прикреплена бумажка, где четким каллиграфическим почерком написано, для чего оно нужно. На подоконниках кучкуются глиняные горшки с цветами. Их так много, что все они там не помещаются, поэтому Матильда расставляет их прямо на полу. От нее-то мне и достался тогда тот крошечный белый цветок, уничтоженный Барисой.

Удивительно, что на оставшемся пространстве возле очага у знахарки размещается вся необходимая кухонная утварь. Лишь продукты она хранит в кладовке. Признаться, места там больше, чем в моей каморке под лестницей. А еще суше и теплее.

Эжена в комнате не было.

– Доброе утро, – смутившись, сказала я.

– Доброе, – ответили хором мужчины.

– Садись к столу, – предложила, улыбаясь, Матильда.

Спустя полчаса мы позавтракали. Орас восторженно рассказал мне, что будет учиться в школе света, попутно задавая множество вопросов Лану, с которым успел подружиться за эти дни. Я попыталась помочь Матильде вымыть посуду. Та отмахнулась от меня, как от назойливой мухи.

– Риана, а Эжен сказал, что ты тоже будешь учиться. Правда, не там, где я. Но мы будем видеться. И я стану по тебе скучать, – сказал Орас, забираясь ко мне на колени.

Я растерялась от того, что темного мага он назвал просто по имени. И не сразу нашлась, что ему сказать.

– Все будет хорошо, – ответила я, наконец, наблюдая, как Гард и Лан улыбаются, смотря на нас.

Спустя минут десять, Гард велел мне одеваться.

– А Орас? – осторожно поинтересовалась я.

– Он пока что останется с Матильдой. Ему не стоит быть там, куда мы направляемся, – ответил Лан, протягивая мой полушубок.

Я больше не решилась надоедать магам своими вопросами. Хотели бы – сами сказали. Молча натянула новый полушубок, закутала горло пуховым платком, надела шапку и сапоги, размышляя о том, как начать разговор с магами об оплате за эти вещи. Подозреваю, их приобретал Эжен, а свое мнение на этот счет он уже высказал. Но когда мы вышли наружу, осторожно спросила у Гарда о стоимости одежды для нас с Орасом. Мужчина внимательно посмотрел на меня, вздохнул и ответил, что если я не готова их взять просто так, то после поступления в Академию света и тьмы он вычтет стоимость из моей первой стипендии. Правда, от нее останется золотой. Его хватит лишь на бумагу и мелочи.

Но я согласилась, решив, что еще один долг перед колдунами мне не нужен. Еда и жилье у меня будут, книги выдадут. Сменный комплект одежды полагается учащимся академии бесплатно. О том, что будет, если мне придется учиться за счет Эжена, я старалась не думать. Просто нужно выбрать светлую или темную сторону.

Когда мы оказались на деревенской площади, которую расчистили от снега, там уже собралась толпа народа. Судя по всему, все жители деревни. Эжен в черном плаще с откинутым капюшоном неподвижно стоял перед толпой, смотря куда-то вдаль. Сначала я не поняла, зачем он тут, но едва мы с магами оказались рядом, Эжен взмахнул рукой, что-то прошептал, открывая воронку портала. Гженка, связанная по рукам и ногам невидимыми нитями, со злющими сверкающими глазами оказалась стоящей на коленях лицом к толпе. Одетая в простую серую рубашку и штаны, она выглядела нелепой. Без нарядов и украшений ее не сразу признали и жители деревни.

Вытаращились. Загомонили. Кто-то захихикал. Видимо, слухи о произошедшем, которые распространялись по деревне с невероятной скоростью, достигли пика.

– Рассказывай, что ты сделала трое суток назад, – приказал Эжен ледяным голосом, от которого у меня мурашки по коже пошли. – Пусть все слышат, за что я собираюсь наложить на тебя еще одно наказание.

Гженка молчала. Только ее карие глаза по-прежнему сверкали от ярости.

– Ну?

Гард и Лан, стоящие с двух сторон от меня, брезгливо поморщились.

– Не буду, – ответила дочь Барисы, абсолютно не смущенная количеством собравшихся людей.

Раскаяния в ней не было ни на грош. Более того, у меня создалось впечатление, что даже обожженная рука не остановила бы ее от возможности устроить надо мной расправу снова. Да и что ей терять?

Взгляд Эжена изменился. Его глаза сверкнули золотистым пламенем, а губы тронула улыбка, которая вызвала у меня одно-единственное желание – бежать. Оскал змеи, и тот не был бы таким жутким. А Гженку он теперь не пощадит.

– Рассказывай, – снова повторил темный маг.

Гженка попыталась резко ответить, но вместо этого начала говорить, как ненавидела меня всю жизнь и завидовала, как мать купила ей два амулета на всякий случай, как она, униженная тем, что маги предпочли ей сироту, решила мстить. У меня создалось ощущение, что рассказывать Гженка стала после применения какого-то заклинания. Но говорила она только правду. Дальше Эжен заставил ее поведать, как использовала дурман-траву, применила амулеты, что делала со мной и говорила. В какой-то момент меня накрыл жгучий стыд, захотелось сбежать, спрятаться, никогда никого не видеть. Но маги бы не дали. Сдавалось мне, Эжен хочет, чтобы я присутствовала здесь и своими глазами увидела, что будет с теми, кто поступает так, как Гженка.