Пепел и роса (СИ) - Алева Юлия - Страница 26

— Неужели разбойники? — ужаснулась я. — Сохрани Господь! В таком приличном месте и средь бела дня жизни лишают. А я ведь там сколько жила — двери-то не всегда закрывали….

— И не говорите, Ксения Александровна! — он весь ушел в мысли об опасности проникновения врага на вверенную территорию.

— Теперь и окна, и двери надо будет укрепить от греха. — посоветовала я. — У меня как раз мастер такой имеется. — и сплавила кума восвояси.

— Что сидим, как на поминках? — спросила я у прислуги, в молчании нависших над тарелками. — Человек родился, между прочим, душа Божья. Устя, неси завтрашнюю еду, отмечать будем.

Устя тоже не особо видела повод для радости, но к моим сумасбродствам уже привыкла и воспринимала их стоически. За почти два месяца брат и сестра отъелись, отоспались и выглядели как раскрашенные картинки, по сравнению со своими бледными первоначальными образами. В стабильной и размеренной жизни Демьян начал чаще смотреть на окружающих, меньше сутулился. О чем думала Устинья, мне неизвестно, но точно не страдала, а порой я заставала улыбку на ее лице — истинную, а не дежурную.

Евдокия пока не могла сидеть, но я уговорила ее постоять с новорожденной рядом. Мы чокались морсом, произносили тосты и старательно делали вид, что все, как на обычных крестинах. К второму кругу поздравлений я созрела до очевидного, но ранее незаметного из-за суеты решения.

— Евдокия, я не думаю, что тебе стоит ехать в деревню. Оставайся тут вместе с Марфой. Комнаты вам обеим хватит, зарплату я повышу. Марфа подрастет, Бог даст смышлёная будет, выучим ее ремеслу какому-нибудь сидячему — кружева плести или вышивать бисером. Так и она сама, если что, не пропадет. А отдавать ее куда — это же, сама понимаешь, погубишь.

Воцарилась тишина, и я поняла, что все смотрят на нас обеих. Ну на меня — будто я отрастила вторую голову, а на Евдокию — как на участницу чего-то изумительного, что больше ни с кем уже не произойдет.

Евдокия подняла глаза от пестрого кулька — она скопила несколько дюжин лоскутов, из которых нашила очень креативных пеленок.

— О-оставить ее тут? — заикаясь переспросила и начала оседать.

Демьян успел подхватить ребенка, Мефодий — мать, перенесли их в каморку, мы с Устей осмотрели роженицу — кровотечения нет.

— Сомлела. — уверенно заявила горничная. — Вы, барыня, когда нас с Дёмушкой к себе позвали, я тоже чуть не сомлела. Молила тогда Господа о чуде, а тут Вы… Вот и Дуня… Глядите, околёмывается…

Евдокия осмотрелась и не найдя Марфы испуганно посмотрела на меня.

— Сейчас Демьян принесет. — улыбнулась я. Раз ищет, значит приняла.

Но Устю на ночь оставила с семьей.

Наверх доползла за полночь и рухнула в постель. Когда только Устя успела ее расстелить, подумала я, проваливаясь в глубокий сон.

Утром нашла себя уставшей как ломовая лошадь после двойной смены, зато хоть платье в ночи расстегнула. Только вот сложено оно как-то… Видела я на днях такую укладку…

— Федор Андреевич? — тихо окликнула я.

Нет ответа и было бы странно, что он сидит рядом, но это так удивительно… Устя неотлучно была при мне с самых крестин. Лунатизмом я точно не страдаю, значит платье само собой не снялось. А эта странная манера аккуратно сворачивать корсаж присуща только одному моему знакомцу.

Бардак в доме творится, если посторонний человек шастает тут, как у себя в комоде. И ладно, если это Фохт, а мало ли кому еще придет в голову меня навестить. Может и вправду собаку завести?

Новый день принес новый букет — на этот раз с преобладанием жасмина и камелий. Жаль, мужчинам цветы не дарят, а то кактус был бы в самый раз. И желательно с доставкой ночью в постель.

Евдокия рвалась к плите, но ее осаживали четыре человека, а пятый требовательно напоминал о других обязанностях. Вот тут-то Евдокия по-настоящему оценила водопровод и душ, который вначале считала баловством. Я несколько раз настрого велела ей купать дочку при каждой смене пеленок и теперь она сама удивлялась тому, что нет опрелостей, привычных ее деревенским братьям и сестрам.

Три дня длился наш разлад в хозяйстве. Устя умела готовить, но вот ассортимент откровенно печалил. Теперь мы все постились самым экстремальным образом. Я снова пережевывала кашку по утрам — в обед и вечером нас подкармливали рестораторы.

Евдокия переживала, но все проходит, и это прошло. Я записала ее на прием к ортопеду, без особой, правда, надежды. На очередной долговой распродаже купила старенькую колыбельку и жизнь потекла почти обычно. Ночной гость больше не заглядывал, а вот дневные…

На досуге, наблюдая из окна двумя мужичками невнятной наружности, я почитывала всяческую литературу. Особенно меня впечатлило «Уложение о наказаниях уголовных и исправительных». Для поднятия духа интересная книжка.

Например, статья 294 — о подлогах в официальных бумагах — лишение всех прав состояния плюс поселение в Сибири. Это и использование чужих документов при бракосочетании, и выправленные по случаю два странненьких паспорта на подлинные имена моих слуг — тоже в эту кассу. Хотя голод пятилетней давности выкосил много деревень и кое-где концов не доищешься… Статья 780 о нарушениях правил врачевания — самая щадящая — о воспрещении практики. Но можно квалифицировать некоторые манипуляции как подлог — и тогда, здравствуй, Сибирь бескрайняя. Статья 951 о бродяжничестве — здесь за амнезию дают 4 года арестантских рот мужчинам, и столько же работных домов женщинам с дальнейшим переселением — угадай куда… Статья 975 — о составлении ложного документа на себя — полтора года арестантских рот в Тобольской или Томской губерниях. Статья 994 — о незаконном сожительстве неженатого с незамужней — мелочевка, церковное покаяние. А вот 995, за мужеложство предлагает лишение всех прав состояния и турпоход на Колыму, где мы и встретимся с Фролушкой. Странно, распространение этого дела не хуже, чем в мое время, о Пажеском корпусе только ленивый не шутит, но скандалов немного. Или все откупаются, или строгость закона нивелируется необязательностью его исполнения. Статья 1690 о подлогах. Там за одно использование подложных бумаг при торговых сделках — лишение всех прав и высылка в Сибирь (передача тебе, Ксюша, подвала).

Утешает одно — глубина и масштабы позора от этого факта будут слишком затрагивать дорогого родственника, так что вряд ли мне стоит крепко печалиться. А вот идея с путешествиями в монашеской рясе точно бы себя не оправдала. Вопреки художественным произведениям, даже им предписывалось иметь документы.

Но бывали времена, когда я задумывалась о будущем не только себя лично, но и других особ. В основном такое происходило, когда я, бывая в ванной или уборной (а тут этим словом зовут комнату для переодевания), наблюдала из окон, выходящих во двор, прогулки Марфы. Удалось убедить Евдокию в необходимости свежего воздуха для новорожденных и теперь дворня по очереди выгуливала малышку. Оказывается, Тихон Архипович Байков, наш счастливый отец, имеет более чем широкие правомочия. Когда придет время менять Дуне паспорт, он может не дать на это разрешения, и тогда она отправится к себе в деревню, где так рады двум лишним ртам. Насчет Тихона Архиповича у меня имелись некоторые мыслишки, каждая из которых также была прописана в соответствующей статье Уложения, но я-то попадаться не намерена. И начну с самой простой.