Казнить нельзя помиловать (СИ) - "chate" - Страница 15

- Мне нужно не только слышать, но и видеть, так что не получится, - граф встал. – Идем.

Идти пришлось в подвал. По дороге к ним подбежал Тиль, но граф тут же отослал мальчишку, велев не мешать. Рэни и самому не очень-то хотелось, чтобы Тиль видел допрос и то, во что он превратится после него, так что обиженно надутые губы мальчишки его только порадовали. Комната для допроса оказалась не такой уж ужасающей, как ожидал Рэни. Посреди комнаты стоял табурет, ножки которого были накрепко прикручены к полу. Возле табурета лежали цепи, видимо ими нужно было удерживать допрашиваемого в одном положении. Справа у стены стоял стол с письменными принадлежностями и стул, слева находилась кушетка и опять-таки стул. У двери справа располагался массивный железный шкаф. Рэни о таких только слышал: они назывались сейфы, и богачи там хранили золото и украшения. В воровском мире на особом счету были те, кто умел работать с такими железяками.

- Ложись на кушетку. На спину, - приказал граф, и Рэни послушно пошел в указанном направлении. Конечно, у него мелькнула мысль о сопротивлении, но, учитывая магические браслеты и ошейник, это было бы глупым поступком. Графу даже стражу звать не придется, он просто прикажет, и Рэни выполнит, а так хоть остатки гордости можно сохранить.

Пока Рэни укладывался, граф открыл сейф и извлек из него небольшой белесый и полупрозрачный шар, размером чуть крупнее яблока. Этот шар граф положил Рэни на грудь и приказал обхватить его ладонями.

- Э-э, я слышал, что нужно к голове прикладывать магический шар, - пробормотал Рэни, послушно сжимая его ладонями.

- Можно и к голове. Вернее к затылку, тогда все видно четче и контакт сильнее, но человек превращается в пускающее слюни и писающее под себя существо без чувств и разума. Хочешь испытать это на себе? – голос графа звучал холодно и совершенно равнодушно, просто констатируя факт, и Рэни отчаянно затряс головой, не желая себе подобной участи. – Тогда молчи. Я буду задавать вопросы. Отвечать вслух не надо, память сама выберет нужный момент, а магический шар спроецирует воспоминания вовне, так что я все увижу, услышу и смогу записать на кристалл памяти. Готов?

Рэни согласно кивнул, не совсем понимая, зачем спрашивать о его готовности? В этот момент шар начал медленно разгораться, нагреваясь, и Рэни почувствовал, как руки немеют. При всем своем желании он не мог бросить шар, тот его словно приклеил к себе, а взгляд прикипел к кружащемуся внутри шара белесому мареву.

- Как ты впервые узнал о задании? Когда? От кого? – голос графа звучал глухо, словно сквозь стену, но воспоминания действительно сами выплыли наружу. Рэни на мгновение увидел себя в карете, услышал, как ему предлагают за работу двести золотых, а также увидел лица клиента и нанимателя. Тогда Рэни не очень-то запомнил мелкие детали, поглощенный своими проблемами, но в этот раз он четко смог разглядеть: как испуганно вздрагивает клиент, как утирает со лба пот, и как наниматель презрительно кривит губы, скрывая большую часть лица за маской. Потом он ответил согласием, получил деньги и… воспоминания прервались.

- Когда ты получил бумаги? Где? От кого?

Рэни в незнакомом доме. Уже готовый к выходу. Перед ним стоит наниматель, дает инструкции, что и как делать, протягивает бумаги в чехле. Рэни вновь видит родинку у него на шее, неприятную, темную и волосатую, а граф где-то очень далеко фыркает насмешливо, и говорит, что другого и не ожидал.

- … этот паразит всегда любил дешевые эффекты.

Воспоминания тут же прерываются, и в голове плывет туманное марево, такое же, как в шаре. Ужасно хочется спать, но Рэни никак не может закрыть глаза. Они пекут, словно песка кто-то насыпал, хочется хоть на секунду опустить веки, но это невозможно.

- Как ты подложил бумаги?

И снова воспоминания. Комната. Окно. Карниз. Другое окно. Кровать. Чехол с бумагами. Обратный путь.

- Стоп. Достаточно. Как состоялась твоя следующая встреча с нанимателем?

Перед глазами туман медленно превращается в черное марево.

- Хм, значит, третьей встречи не было. Что произошло, когда ты покинул мой дом?

Карета. Нож на поясе кучера. Предчувствие опасности. Побег. Маг-обманщик. Веселый дом.

- Стоп. Дальше меня не интересует. Значит, ты почуял подвох и сбежал. Молодец, сообразил, что живым из этой истории тебе уйти не удалось бы.

Тепло из ладоней вдруг исчезло, при этом пальцы кольнуло, словно кто-то с силой ударил по ним иголками. Рэни охнул.

- Спи, - горячая ладонь опустилась на лоб, и Рэни облегченно выдохнул, закрывая глаза. Ему показалось, что по щекам скользит что-то мокрое, но разум уже отказывался воспринимать окружающее, проваливаясь в вязкую муть сна.

Очнулся Рэни в комнате, где происходил допрос. Рядом с ним никого не было, но стоило Рэни сесть, потирая мучительно чесавшиеся глаза, как дверь распахнулась, и в комнату зашел все тот же седой лекарь.

- Очнулись, молодой человек? Замечательно. Дайте-ка осмотреть ваши глаза.

Рэни чуть запрокинул голову, позволяя лекарю выполнить свой долг, а затем тот сунул ему в руку небольшой флакончик.

- По три капли пять-шесть раз, и завтра глаза беспокоить не будут.

- Спасибо. А что произошло? Почему глаза болят? – тихо поинтересовался Рэни, не особо надеясь на ответ, однако маг решил пояснить.

- Облегченный ментальный допрос не наносит непоправимого ущерба мозгу, но глаза при этом немного пересыхают, поскольку допрашиваемый не в состоянии моргать весь период допроса. Чем дольше длится допрос – тем сильнее страдают глаза. В данном случае не произошло ничего непоправимого. Легкое воспаление быстро пройдет, нужно только регулярно капать прописанные мной капли в глаза.

Поясняя, лекарь внимательно вглядывался в лицо Рэни, даже голову его чуть повернул, взяв пальцами за подбородок.

- Хм, а ведь действительно похож. Как я раньше этого не замечал.

- Похож? На кого? – Рэни вспомнил, что при первой встрече граф тоже говорил, что он на кого-то похож, так почему не выяснить этот вопрос сейчас, пока рядом такой словоохотливый человек.

- А? На кого? На миниатюру. Тарий в детстве был парнишкой непоседливым. Он много шалил, особенно, когда их с кузеном поместили в одну закрытую школу для дворян. Сейчас трудно сказать, кто был зачинщиком всех проказ, но Тарий мне не раз со смехом рассказывал, что кузен явно завидует его успехам и старается превзойти всеми правдами и неправдами. Да, много воды с тех пор утекло. Тарий стал графом, нашел свое место при дворе Его Величества, а Симмерс так и не переборол свою зависть. Грустная история.

Рэни только к концу рассказа понял, что Тарий – это имя графа Вальдрагона, а кто такой Симмерс? Может тот богач в маске и с родинкой на шее? Впрочем, он спрашивал не о том.

- Так на кого же я похож?

Вопрос вывел пожилого лекаря из задумчивости, навеянной воспоминаниями.

- Ах, да, совсем запамятовал. В той закрытой школе Тарий нашел миниатюру, на которой был изображен юноша, очень похожий на тебя. Только платье на нем было старинное, такие носили при дворе несколько сотен лет назад. Не знаю, можно ли это назвать первой юношеской любовью, но Тарий первое время буквально бредил тем красавцем. Он перерыл буквально всю школьную библиотеку, но нашел имя того молодого человека с портрета. Оказалось, что пятьсот лет назад, когда наше королевство после очередной войны заключило мир с южным халифатом, королю подарили прелестного юношу-раба. Король даровал ему свободу и сделал своим фаворитом, а через десять лет, когда у Его Величества родился наследник, он, за какие-то особые заслуги, даровал этому юноше титул барона и земли неподалеку от южной границы. Что там были за особые заслуги – не знаю точно, в разных источниках сведенья немного отличались, но я склонен верить тем, кто утверждал, что юноша спас жизнь новорожденному наследнику.

- А как звали того юношу? – Рэни действительно заинтересовался рассказанной историей.

- Как? Вот уж не помню, это лучше спросить у Его Светлости, он точно должен знать. Могу только сказать, что впоследствии он именовался как барон Дазинхейм. Собственно, с него сей род и начался, поскольку тогдашний король не только даровал ему титул, но и женил своего любимца, сделав титул наследным, как и земли, и замок.