Клаудио Раньери. Да здравствует Клаудио! - Польверози Альберто - Страница 3

По другую сторону холма, вдоль реки Тибр пролегает Тестаччо – один из наиболее характерных для Рима рабочих районов. Именно здесь жил Марио, отец Клаудио, который владел мясной лавкой. Этот район можно сравнить с лондонским Ист-Эндом. Как и его английский близнец, в то время Тестаччо был наполовину населен джентри, а наполовину – яппи, тем не менее, жителей переполняло стойкое чувство гордости за место своего проживания. В истории Рима именно Тестаччо считается двигателем, который способствовал развитию всего города. Рим расположен на удалении от воды, в двадцати милях от Средиземного моря, и еще со времен Римской империи плоты, поставляющие товары и сырье из всех уголков мира, чтобы прибыть в итальянскую столицу, шли против течения (изначально их тянули волы, а затем они пользовались энергией пара). Тестаччо был основной римской гаванью.

Свое название район получил из-за того, что во времена Римской империи масла и другие жидкости перевозили в терракотовых горшках. В Риме горшки освобождали от содержимого и, поскольку их нельзя было использовать повторно (на горшках оставались масляные пятна, а таких чистящих средств, которые доступны нам на сегодняшний день, тогда не существовало), их разбивали на черепки и выбрасывали неподалеку от реки. В итоге из этих черепков образовались огромные кучи, которые позже превратились в небольшие холмы. Самый большой холм достигал порядка 170 футов в высоту. Позже его склон покрыли трава и деревья (в конце концов, природа всегда побеждает). Холм стали называть Монте Тестаччо в честь латинского слова testae, которое дословно переводится как «сломанные терракотовые горшки».

К 1870-м годам на место плотов пришли железные дороги, и район пришел в запустение, поэтому городские власти сровняли его с землей, а освободившуюся территорию застроили муниципальным жильем, так как после приобретения Италией независимости численность городского населения начала стремительно расти. Постепенно город окутала целая паутина новых улиц, которые очень отличались от старых районов, избежавших реконструкции. Эти улицы стали символом римского духа, преисполненного гордости и умения приспосабливаться. В этом мире Раньери провел свои первые двадцать с небольшим лет. Не в самом Риме, а в треугольнике, образованном Авентинским холмом, районами Сан-Сабой и Тестаччо к юго-западу от столицы.

Марио работал на семью Джорджетти, которая владела самыми крупными скотобойнями и компаниями по упаковке и поставке мяса в Риме. Затем он основал собственное дело, с нуля построив мясную лавку. Он позиционировал себя поставщиком качественных мясных продуктов как для богатых семей Рима, которые поручали выбор мяса своим поварам, так и для местного населения.

Вся семья, Марио с женой Ренатой, дочерью Паолой и тремя сыновьями, Маурицио, Карло и Клаудио, жили в Сан-Сабе, выше по склону холма от Тестаччо. Сан-Саба в свое время также был застроен по проекту городских властей, однако до начала 1900-х годов район представлял собой сельскую местность, не считая монастыря Сан-Сабы XVII века, который считался одним из богатейших в Европе.

Сан-Саба создавался не для рабочего класса, а для размещения канцелярских работников среднего класса: клерков, библиотекарей и чиновников, которые работали в недавно созданных министерствах Рима, после того как он стал столицей Италии. Район состоял из улиц и малоэтажных домов, которые в большинстве своем имели собственный сад и дворик и располагались вокруг пьяцца Бернини – площади, названной в честь знаменитого скульптора и архитектора XVII века. Именно на этой площади Раньери впервые играл в футбол. Сан-Саба не считался фешенебельным районом, однако он был намного более светским и вдохновляющим, чем Тестаччо.

В Риме 1960-х годов дети проводили свободное от учебы время в приходских молодежных клубах или же если их родители были приверженцами другого политического направления, то в таких же светских клубах. В приходских клубах были специальные залы, оборудованные для спортивных тренировок, командных игр и занятий прикладным искусством, а в более общем смысле клубы служили местом для молодежной «тусовки». В своем интервью для ныне несуществующей газеты Gazzetta TV Раньери вспоминает: «Каждый день я приходил в клуб, где оставался до восьми часов вечера. Сначала нужно было зайти в церковь, где нас угощали печеньем с джемом и отпускали играть».

Приходской клуб Сан-Сабы располагался неподалеку от дома Раньери, однако тот, что находился в Тестаччо, был больше и имел залы, которые были оборудованы намного лучше, например, поле для мини-футбола, где игры шли без перерыва. «В команде было пять человек. Та команда, которая первой забивала три гола, оставалась на поле и продолжала играть, – вспоминает Раньери, – проигравший уходил с поля, а на его место вставала новая команда».

Клаудио был спортивным ребенком, который любил спорт. До шестнадцати лет он также играл в баскетбол. Пик его баскетбольной карьеры наступил тогда, когда его баскетбольный клуб выбрал его запасным во взрослую сборную третьего дивизиона. И хотя он так и не вышел на поле, для юноши это был очень волнительный момент.

Футбол, без сомнения, был его страстью, однако не единственной. Он довольно тесно общался с ребятами из Сан-Сабы и Тестаччо. Они редко покидали пределы района, но не были лишены фантазии и использовали любую возможность. Один из его самых близких друзей того времени, Маурицио Беррути, рассказывает, как приходские клубы всеми силами старались оградить мальчиков от влияния улиц вплоть до того, что купили ребятам печатный пресс, чтобы они могли издавать собственный журнал. Он назывался «Треугольный клуб», Раньери вел в нем юмористическую колонку. Ребятам даже разрешили переоборудовать одну из церковных комнат в нечто наподобие ночного клуба.

«На самом деле это были смежные друг с другом подвалы, – вспоминает Беррути, – но мы соответствующе украсили их, соорудили танцпол и установили цветомузыку». Что ж, ведь это был конец 60-х. Лето любви уже было не за горами, и Рим поддался новым веяниям моды.

Тогда Раньери было четырнадцать лет, и учеба отошла для него на второй план. Он работал посменно в мясной лавке, хотя далеко не так много, как любят говорить его поклонники. «Я был самым младшим. В основном работали мои братья, а я не так-то уж был и нужен, – рассказывает он, – на самом деле то, что я был самым младшим членом семьи, давало мне много свободы».

Вам интересно, что бы нынешний Раньери сказал тому четырнадцатилетнему Раньери в 1965 году? Возможно, он посоветовал бы ему не бросать учебу. Ему так и не удалось получить образование в учебном заведении, хотя с возрастом (начиная с двадцати лет и позже) он полностью перешел на самообразование. Он был очень любопытным молодым человеком и любил читать. И, вероятно, нет ничего неожиданного в том, что полвека спустя, в октябре 2016 года, Университет Перуджи, основанный в 1308 году, удостоил его диплома с отличием. Это стало особым моментом его жизни. На традиционной церемонии вручения, которая полностью проходила на латинском языке, новоиспеченный выпускник, стоя в мантии и шляпе, до глубины души был тронут этим жестом.

Но в 1960-х годах, когда Клаудио с друзьями организовали футбольную команду «Сан-Саба Пёплз», которая выступала в местной молодежной лиге, он даже и подумать не мог о знаменательном моменте, который случится в его жизни через пятьдесят лет. Раньери был вратарем. «Вся проблема заключалась в том, что с вратарской позиции Раньери видел все поле и не мог не поддаться искушению давать другим ценные советы, – рассказывает Беррути, – и его злило, когда мы не следовали им. Очень злило».

Вскоре после этого он вступил в свой первый «официальный» клуб («официальный», в отличие от непрофессионального «Сан-Саба Пёплз», который был создан Клаудио и его друзьями). Он назывался «Додичезимо Джаллороссо», двенадцатый красно-желтый игрок. Согласно названию, это был один из дочерних клубов ФК «Рома». Здесь Раньери играл на позиции центрального нападающего, в основном из-за своего физического телосложения, из-за умения. Его первого тренера звали Клаудио Антонеллини, а второго тоже Клаудио – Клаудио Гриппо. Именно он помог молодому человеку и организовал его встречу с тренерами «Ромы».