И все-таки мы вместе! (СИ) - "Fereht" - Страница 37

Парализованный увиденным зрелищем, Фе разглядывал двойное чудо: крохотные, лысенькие, с большими слегка заостренными ушками и огромными глазами на полмордочки, с маленькими лапками-ручками и длинными задорно приподнятыми хвостиками.

Они смешно стали принюхиваться, потом неожиданно быстро забрались на Зоргена, вцепившись ему в одежду цепкими лапками, и повисли, трогательно тычась ему в шею влажными носиками.

- Что.. что это? – прошептал Мири. – Что ЭТО, Зорген?!

- Боги, Мири, не что, а кто! Наши малыши, хвостюня. Смотри, какие они хорошенькие! – и Фе слегка прижал горячие и немного липкие тельца своих детишек к себе.

Малышня издала смешной горловой певучий звук и стала весело что-то насвистывать, дергая хвостиками и потираясь своими лобиками о Фе.

- Я все принес, куда ставить? – сообщил Ли, и тут же за спиной скрада раздался грохот от выпавших из рук мальчика тазов.

- Оооо, – прошептал мальчик. – Их двое?! О Боги! Их двое! Здорово! Правда, здорово, Мири? – обратился к обалдевшему юному папе Линад.

- Здорово, здорово… только я не понял, как все получилось.

Пока Мири хлопал глазами, Линад принес и налил в тазы воду, и Фе по очереди обмыл своих крохотуль.

«Теперь у меня один большой хвостюня и двое маленьких хвостюкиных!» – хихикнул про себя скрад.

- Интересно, Мири, почему они такие необычные получились? – вслух подумал Зорген. Осторожно обтерев каждого, он подал их мужу и велел приложить к груди.

- К какой груди, Зорген? – возмутился было рэрди. – Ой! Фе, они, и правда, увеличились. А ведь утром ничего такого не было. Как же так?

- Вот в биоцентр поедем, там и спросим. А у Сирила так же было?

- Нет. Конечно же, нет! Он совсем по-другому мне рассказывал!

Мири лежал умиротворенный, аккуратно придерживая присосавшихся к груди с двух сторон малышей, и все пытался что-то рассмотреть.

- По-моему, они – рэрди.

- Какая нам с тобой разница, кто они? Главное, что они есть, – улыбнулся Фе, любуясь своими рэрди.

Малыши, наконец, насосались и отлипли от Мири, и обеспокоенно завозились. Фе внезапно сообразил или, может, почувствовал их желание пописать. Он, подхватив их под мышки, аккуратно опустил в специальный короб с постеленным многоразовым плотным серым ковриком. Малыши сделали нужное дело, и все впиталось, не оставив ни следа, ни запаха.

- А для более серьезных дел, – улыбнулся Зорген, – имеются вот эти зеленые салфетки: просто расстилаешь и опускаешь на них малыша.

Он подхватывал по очереди каждого кроху, протирая влажными салфетками, и передал одного Линаду, а второго – Мири.

- Сейчас будем проводить эксперимент. Посмотрим, правду ли говорят легенды.

И, забрав обратно у Мири с Линадом попискивающую мелочь, опустил на странную низкую кровать, заваленную большим количеством чистой ветоши. Малышня выскользнула из его рук, буквально зарылась с головой в кучу тряпок, выставив вверх свои хвостики, и быстро-быстро принялась работать лапками, зарываясь все глубже и глубже. Спустя какое-то время вся куча тряпок приобрела странный упорядоченный вид.

- Что они делают? – изумленно, в один голос, спросили Мири и Линад.

- Полагаю, гнездо. Значит, я все правильно понял, что было написано в Хрониках. Теперь, пока они не подрастут, будут спать только здесь, в гнезде.

- А как же?...

- Регулярно будем менять. Смотрите, смотрите, как они интересно устроились!

Посреди сооруженного гнезда, зарывшись в тряпки и уткнувшись носиками друг в друга, посапывали двое новых граждан Анклава.

- Какие хорошенькие!

- Какие смешные! – одновременно произнесли Мири и Линад, с нежностью разглядывая малышей.

- А откуда ты это взял, Фе? Сам придумал?

- Ну, что ты, Мири! Все гораздо проще – я прочитал все, что нашел, о хвостатых рэрдах. У вас, оказывается, рождаются очень необычные малыши, и, соответственно, совсем другие правила ухода за ними. Правда, сооружение гнезда только что родившимися малышами характерно для всех рэрдов, но все как-то подзабыли об этом. А теперь займемся тобой, Мири.

- Почему мной?

- А ты думал, все закончилось? Нееет, из тебя еще не вышел послед.

- Вечно ты что-то придумываешь, Фе, – сказал Мири и вдруг насторожился, прислушиваясь к своим ощущениям. Его внезапно выгнуло, передернуло и крутануло от опоясывающей боли.

- Фе, смотри, у него там что-то вылезает! – быстро проговорил изумленный Линад.

Новоявленный отец не успел протянуть руку, чтобы помочь Мири, как того снова выгнуло, его ноги поджались к животу, немного приподнимая попу, и из Мири буквально «выстрелило» желтоватой массой. Фе и Линад едва успели отскочить с траектории её полета.

- О Боги, Мири! У тебя все, не как у остальных рэрди!

Но Мири его уже не слышал и, свернувшись клубочком, моментально отключился. Зорген, как смог, обтер его, накрыл одеялом и оставил в покое.

- Да, Линад, сегодня у нас с тобой на всю оставшуюся жизнь впечатлений набралось!

Ли согласно кивнул ему в ответ. А скрад стал разглядывать, что же из Мири такое выскочило непонятного цвета. Оказалось, это две похожие на мягкий пергамент, слегка шуршащие оболочки. Фе долго крутил их в руках, даже обнюхал, потом пожал плечами.

«Похоже на оболочку яйца, а не на послед. Получается, каждый малыш был в своем кожаном яйце, заполненном чем-то жидким? Потом оболочку я повредил, оттуда вылилась околоплодная, вернее, внутрияйцевая жидкость, малыши выбрались из поврежденных оболочек и самостоятельно полезли на выход? А уже в конце из Мири вышли оболочки. Больше не получается ничего придумать или домыслить. Спите, мои хвостатенькие. И мы с Линадом тоже немножко отдохнем, придём в себя».

Через два часа папа-рэрди и малыши проснулись одновременно, распахнув одинаковые по цвету сине-зеленые глаза, только у крох они были с серебристой окантовкой, как у их отца, Зоргена.

- А ты как родился, Мири?

- Обыкновенно, папа почти два дня мучился, рожая меня.

- Не мудрено, почему ты был у него один.

- И Сирил тоже долго рожал, – продолжил Мири. – А почему они такие крохотулечки, Зорген?

- Не ко мне вопрос. Не имею понятия. Какие получились, – пошутил старший муж. – Зато легко родил. Похоже, и срок беременности у тебя оказался другой, недели на три меньше.

- Фе, смотри, какие у них красивые хвостики – длинные, ровненькие, гладенькие!

И Мири попытался дотронуться до одного из них, но хвост был мгновенно отдернут, а в ответ раздалось недовольное шипение.

- О Боги, Фе, смотри, они тужатся! – заверещал Мири, указывая на вылезших из гнезда на пол малышей.

- Что ж ты так кричишь? Смотри внимательно, берешь малыша вот так под грудку и опускаешь на зеленую салфетку.

Мелюзга, помещенная на салфетки, мгновенно успокоилась и на удивление быстро сделала свои дела. Фе и Мири снова обтерли их влажными салфетками. Правда, новоявленный папа пока побаивался трогать сыновей, боясь их выронить, и внимательно следил за действиями старшего мужа, запоминая, что тот делает.

- Надо бы спросить детского врача, чем их кожицу смазывать, а то, видишь, она начинает шелушиться, – сказал Фе. – Хотя можно попробовать и мою мазь.

Мири, неожиданно для Зоргена, практически сразу приспособился к своим хвостатикам. На следующее утро опомнившийся Миризе заявил за завтраком:

- Фе, нашим малышам надо дать имена.

- Так какие проблемы? Выбери сам, я не против.

- Правда, Зорген? Правда, не против? Давай договоримся – сейчас я дарую имена детям, а в следующий раз – ты. Договорились?

- Договорились, папочка.

- Тогда я уже придумал. Скаймири и Эрилин! Этот, чуть покрупнее, Эрилин, а тот, что помельче, Скаймири. Только я на них ленточки повяжу, у нас в Клане так всегда делали, когда рождалась двойня.

- Смотри, сам не запутайся, изобретатель. Давай лучше сделаем так – будем называть поочередно имена и посмотрим, как они на это отреагируют. Скаймири!