Учение Оригена о Святой Троице - Болотов Василий Васильевич - Страница 123

3) de syn. n. 15. ex Thai, ἴδιον οὐδέν ἔχει τοῦ Θεοῦ καθ' ὑπόστασιν ἰδιότητος· οὐ δὲ γὰρ ἐστιν ἴσος, ἀλλ' οὐδὲ ὁμοούσιος αὐτῶ. c. ar. or. 1,6. ἀμέτοχον κατὰ πάντα τοῦ Πατρὸς τὸν Υἱόν.

383

остается таким, как Он есть, то по Своей свободной воле, и до тех пор, пока Сам хочет¹). Ведение Сына не абсолютно: Он не знает в совершенстве Отца, не может постигнуть Его в Нем Самом. Отец есть Бог невидимый для всех, — как для тех, которые произошли чрез Сына, так и для Самого Сына, и если о Нем говорится, что Он видит Отца, то — не в смысле полном и строгом, а «только по мере возможности». Он познает Отца, но лишь отчасти, соразмерно тем средствам, которыми обладает Его не единосущная и непричастная Отцу природа. А так как познание Сына ни в одной области не бывает абсолютно, и в совершенстве Он не знает даже Своего собственного существа, то и, естественно, если все то, что Сын возвещает нам о Боге, неадекватно самим понятиям ²). Конечно, между Отцом и Сы-

1) с. ar. or. 1,9 ex Thai, οὐκ ἔστιν ἀτρεπτος ὡς ὁ Πατήρ, ἀλλὰ τρεπτός ἐστι φὐσει ὡς τὰ κτίσματα, n. 5. καὶ τῆ μὲν φύσει, ὥσπερ πάντες, οὕτω καὶ αὐτὸς ὁ Λόγος ἐστὶ τρεπτός, τῶ δὲ ἰδίω αὐτεξουσίω, ἕως βούλεται, μένει καλός· ὅτε μέντοι θέλει, δύναται τρέπεσθαι καὶ αὐτὸς ὥσπερ καὶ ἡμεῖς, τρεπτῆς ὢν φύσεως. Alex, ad cath. ἠρώτησε γοῦν τις αὐτούς, εἰ δύναται ὁ τοῦ Θεοῦ Λόγος τραπῆναι ὡς ὁ διάβολος ἐτράπη· καὶ οὐκ ἐφοβήθησαν εἰπεῖν ναὶ δύναται· τρεπτῆς γὰρ φύσεώς ἐστι, γεννητὸς καὶ τρεπτὸς ὐπάρχων. Есть две попытки согласить это мнение Ария с его собственным учением о неизменяемости Сына: а) Он неизменяем по Своему довременному бытию, но изменяем по Своему временному бытию по воплощении (Kuhn, II, 362. unveränderlich nach seinem vorzeitlichen Sein… und veränderlich nach seinem zeitlichen Sein inwiefern er als Geschöpf (was er als Gott nicht konnte) Mensch geworden ist); б) Он неизменяем в нравственном смысле и изменяем в физическом (Schaff, S. 944. Dieser Widerspruch lasst sich indess allenfalls losen durch die Unterscheidung zwischen moralischer und physischer Unveränderlichkeit). Буква текста не подтверждает первого объяснения и опровергает второе: Арий (стр. 377 пр. 2) говорил не о том, что Сын стал неизменяемым, но что Бог создал (ὑποστήσαντα) Его таким.

2) de syn. n. 15 ex Thai, ὁ Θεὸς ἀόρατος ἅπασι, τοῖς τε διὰ Υἱοῦ καὶ αὐτῶ τῶ Υἱῶ ἀόρατος ὁ αὐτός. Ῥητῶς δὲ λέξω, πῶς τῶ Υἱῶ ὁρᾶται ὁ ἀόρατος· Τῆ δυνάμει ἧ δύναται ὁ Θεὸς ἰδεῖν ἰδίοις τε μέτροις ὑπομένει ὁ Υἱὸς ἰδεῖν τὸν Πατέρα, ὡς θέμις ἐστίν [c. ar. or. 1,6 ex Th. οὕτε ὁρᾶν οὕτε γινὡσκειν τελείως καὶ ἀκριβῶς δύναται ὁ Λόγος τὸν ἑαυτοῦ Πατέρα, ἀλλὰ καὶ ὃ γινώσκει καὶ ὃ βλέπει ἀναλόγως τοῖς ἰδίοις μέτροις οἶδε καὶ βλέπει, ὥσπερ καὶ ἡμεῖς γινώσκομεν κατὰ τἡν ἰδίαν δύναμιν]… ἰσχυρὸς Θεὸς ὤν, τὸν κρείττονα ἐκ μέρους ὐμνεῖ. Συνελόντι εἰπεῖν, τῶ Υἱῶ ὁ Θεὁς ἄῤῥητος ἡπάρχει· ἔστι γὰρ ἑαυτῶ ὅ ἐστι, τοῦτ' ἔστιν ἄλεκτος· ὥστε οὐδέν τῶν λεγομένων κατὰ τε κατάληψιν συνίει ἐξειπεῖν ὁ Υἱός. Ἀδύνατα γὰρ αύτῶ τὸν Πατέρα τε ἐξιχνιάσαι ὅς ἐστιν έφ' ἑαυτοῦ (καθό ἐστιν). Αὐτὸς γὰρ ὁ Υἱὸς τὴν ἑαυτοῦ οὐσίαν οὐκ οἶδεν [Alex, ad cath. ὡς ἔστιν]… Τίς γοῦν λόγος συγχωρεῖ τὸν ἐκ Πατρὸς ὄντα αὐτὸν τὸν γεννήσαντα γνῶναι ἐν καταλήψειδῆλον γὰρ ὄτι τὸ ἀρχἡν ἔχον τὸν ἄναρ-

384

ном не может быть и единства славы. ¹) Такое представление о Сыне оставляет место для следующих вопросов: какая цель приведения в бытие такого Сына, не существовавшего и не предполагаемого самым существом Отца? На чем основывается то, во всяком преимущественное положение, которое усвоено Сыну? Наконец, что может устанавливать единство между такими различными существами, как Отец и Сын? На первый вопрос ариане отвечали дуалистическим противоположением Бога и мира. Не в самом существе Сына цель бытия Его, а в мире ²). «Не нас сотворил Бог для Сына, а Его для нас». «Восхотев произвести сотворенную природу и видя, что она не может вынести воздействия руки Самого Отца, непосредственного творения от Него Самого, Бог сперва творит и создает единый только единого и называет Его Сыном и Словом, чтобы затем чрез Его посредство можно было создать все прочее». Таким образом, Сын является творением, но не как одно из творений. Основание для такого различия лежит, однако, не в существе Сына — с этой стороны Он — творение, как и другие, — и даже не в абсолютной воле Самого Бога, а в нравственно свободной воле Сына. Та слава, которая, по первоначальному воззрению Ария, дана в самой ипостаси, в самом бытии Сына, в действительности Им заслужена, составляет только награду за Его свободный подвиг и нравственное совершенство ³). «Бог предвидел, как

χον, ὡς ἔστιν, ἐμπερινοῆσαι, ἢ ἐμπερίδράξασθαι οὐχ οἷόν τέ ἐστιν. Cfr. с. ar. or. 1, 9. ер. ad ер. Aeg. n. 12.

1) de syn. n. 15. οὐδὲ ὅμοιον, οὐχ ὁμόδοξον ἔχει μόνος οὗτος… Ἤγουν Τριάς ἐστι δόξαις οὐχ ὁμοίαις· ἀνεπίμικτοι ἑαυταῖς εἰσιν αἱ ὑποστάσεις αὐτῶν· μία τῆς μιάς ἐνδοξοτέρα δόξαις ἐπ’ ἄπειρον.

2) ep. ad ер. Aeg. n. 12. Cfr. с. ar. or. 1,5 ex Thai, οὐχ ἡμᾶς ἔκτισε δι ' ἐκεῖνον, ἀλλ ' ἐκεῖνον δι 'ἡμᾶς. [Alex. ep. ad cath. καί οὐκ ἃν ὑπέστη, εἰ μἡ ἡμᾶς ὁ Θεὁς ἤθελεν ποιῆσαι ]. c. ar. or. 2, 24. θέλων ὁΘεός τὴν γενητὴν κτίσαι φύσιν, ὐπειδὴ ἑώρα μὴ δυναμένην αὐτὴν μετασχεῖν τῆς τοῦ Πατρὸς ἀκράτου χειρὸςκαὶ τῆς παρ ' αὐτοῦ δημιουργίας, ποιεῖ καὶ κτίζει πρώτως μόνος μόνον ἔνα καὶ καλεῖ τοῦτον Υἱὸν καὶ Λόγον,ἴνα, τοὐτου μέσου γενομένου, οὕτω λοιπὸν καὶ τὰ πάντα δι ' αὐτοῦ γενέσθαι δυνηθῆ.

3) ep. ad ep. Aeg. n. 12. с. ar. or. 1, 5. ( стр. 384 пр. 1). διὰ τοῦτο γὰρ καὶ προγινώσκων ὁ Θεὸςἔσεσθαι καλὸν αὐτόν, προλαβὼν αὐτῶ ταύτην τὴν δόξαν δέδωκεν, ἢν ἄνθρωπος καὶ ἐκ τῆς ἀρετῆς ἔσχε μετὰταῦτα, ώστε ἐξ ἔργων αὐτοῦ, ὧν προέγνω ὁ Θεός, τοιοῦτον αὐτὸν νῦν γεγονέναι πεποίηκε. c. ar. or. 1, 37… μισθὸν τῆς προαιρέσεως [n. 38. τῶν ἔργων ἔπαθλον καὶ προκοπῆς ] ἔλαβε. Alex. ep. ad Alex.

385

нравственно высок (καλός) будет Сын, и заранее дал Ему ту славу, которую Он заслужил потом как человек Своею добродетельною жизнью на земле». Здесь не было никакого специального избрания Сына: если бы Петр и Павел достигли той же самой высоты нравственного совершенства, как и Христос, то они были бы сынами Божиими в смысле отнюдь не менее превосходном, чем и Христос. — Таким образом, арианская теория представляет в странном свете все существование Сына Божия до Его воплощения. Он — избраннейшее из творений, единый происшедший непосредственно от единого, Слово и Премудрость, хотя и в несобственном смысле, посредник в творении мира; но ни одно из этих преимуществ не принадлежит Ему в полном смысле: по Своему существу Он не имеет на них положительного права, Своею свободною деятельностью Он еще не заслужил их; превознесенный выше всех, Он не имеет прочной опоры для Своего величия, и воплощение, — даже прежде чем появился грех, — уже необходимо, прежде всего, для Самого же Сына. — Единение такого Сына с Отцом, очевидно, может быть только слабым. «Так как Сын, — говорили ариане ¹), — хочет того же, чего и Отец, и не расходится с Ним ни в понятиях, ни в решениях (ни в области познания, ни в области деятельности): то Он и Отец — одно». Но, при возможности изменения свободной воли Сына, такое единство Его с Отцом не имеет непоколебимой опоры: оно скорее случайность, чем необходимый факт.

Воззрение Оригена является весьма светлым и возвышенным при сравнении его с таким учением Ария: различие между ними — коренное и существенное. При всем этом нет недостатка в таких пунктах, где арианство видимо соприкасается с

προθεωρία περὶ αὐτοῦ εἰδότα τὸν Θεὸν ὄτι οὐκ ἀθετήσει (Isai. 1, 2), (ὅπερ οὐ φυσικόν ἐστι τῶ Σωτῆρι, ὅντι τῆς φύσεως ἀτρέπτου), ἐξειλέχθαι αὐτὸν ἀπὸ πάντων, οὐ γὰρ φὐσει καὶ κατ' ἐξαίρετον τῶν ἄλλων Υἱὸν ἔχοντά τι… ἀλλὰ καὶ αὐτὸν τρεπτῆς τυγχάνοντα φύσεως (ἀρετῆς τε καὶ κακίας ἐπιδεκτικόν), διὰ τρόπων ἐπιμέλειαν καὶ ἀσκησιν μὴ τρεπόμενον ἐπὶ τὸ χεῖρον, ἐξελέξατο· ὡς εἰ καὶ Παῦλο τοῦτο βιάσαιτο καὶ Πέτρος, μηδὲν διαφέρειν τούτων τὴν ἐκείνου υἱότητα.