Техника и вооружение 2007 11 - Коллектив авторов - Страница 15

Ведущий А. Евдокимов пошел на выручку, прячась от обстрела в глубоком сухом русле («только винт выглядывал»), Машина, петляя по изгибам промоины, уже была на подлете к месту, когда ее встретили «духовские» гранатометчики. Командиру экипажа так запомнилось произошедшее: «Они поднялись среди камней рядом, справа, прямо на краю русла, и у одного — «труба» в руках. Только их увидел, сразу дал «ногу» и бросил вертолет вниз. Сзади грохнуло — граната догнала и попала в створки грузовой кабины, у нас передние стекла так и посыпались — вынесло взрывной волной. Сразу же «Рита» оповестила об отказах насосов и обеих гидросистем, управление тут же «задубело».

Хорошо земля была рядом, чуть «шаг» приподнял и сразу — колесами об землю, и покатились. Чуть проехали и стали прямо возле спецназа. Вылезай — приехали…»

Шедший ведомым А. Радаев, на глазах у которого все произошло, пошел на помощь и стал заходить на посадку. «Видим, к нам бежит экипаж, а следом — спецназовцы. Как только все залезли на борт, пошли на взлет, но набрали всего метров 10 и рухнули рядом. На борту — явный перегруз, командир потянул «шаг» энергично, а вертолет не осилил. Упали мы обратно в русло, повыскакивали наружу, укрылись и стали ждать подмоги. Вертолет наш был в дырах от пуль, но не горел, а «восьмерка» Евдокимова стояла себе и молотила винтами, никто ее ведь не выключал. Вокруг — грохот, пальба, мы засели в русле, не высовываясь, и наблюдали, как набежавшие «духи» расстреливали вертолет из РПГ. Только после третье гранаты он загорелся — крепкая машина!

Сверху прикрывала пара наших Ми-24, крутиться им пришлось минут 40, экономя боекомплект. Стали в круг и по очереди атаковали, отстреливая по несколько патронов. Потом появилась помощь — Су-25 из Баграма, но эти грамотно бомбили с высоты, не опускаясь, и чуть было одного «полосатого» не зашибли близким разрывом бомбы: та грохнула фонтаном, и вертолет в сторону шарахнулся. На подбор прилетели «восьмерки» Коли Майданова и Юры Кузнецова, прикрывало их прибывшее в усиление звено Ми-24, но сесть Майданову удалось не сразу: площадку обстреливали, и он только с четвертого захода выхватил сначала экипажи, а потом и бойцов (те отстреливались даже на отходе, прикрывая вертолет). Дома нас встречала толпа — народ выбежал на стоянку, все переживали очень. Майданова тогда представили к Герою, было за что — у него и без того на счету было больше всех забитых караванов. Ну, а нам комэска велел выдать банку спирта для снятия стресса».

Результат вертолетной атаки: машина с грузом реактивных снарядов была уничтожена огнем МИ-24П из 205-й овэ. 1987 г.

Афганские листовки, сулящие скорую гибель и гнев Всевышнего «непримиримым». На деле возмездие с неба обычно приходило в лице авиации и спецназа.

Приказ Командующего 40-й армией от 11 декабря 1987 г.

В дополнение к приказу от 11 августа 1987 г. об организации разведывательно-боевых действий в системе «Завеса» приказываю:

1. Посадки вертолетов с досмотровыми группами производить не ближе 3 км от кишлаков.

2. …За командирами экипажей закрепить досмотровые группы. Подготовку к выполнению задания производить совместно, включая вопросы определения маршрута, выхода в район разведки, мест возможных посадок, ведения радиосвязи, обозначения и др.

3. …Обеспечить каждую группу резервной радиостанцией.

4. Комбатам СпН с личным составом десанта произвести занятия по порядку прикрытия вертолетов на площадках, а также действиям личного состава при эвакуации в условиях сильного противодействия мятежников.

5. …Разработать единую кодировку рабочих карт для групп СпН и летного состава.

6. …В каждом отдельном вылете (высадка десантных групп) назначить конкретный способ обозначения групп СпН цветными дымами, ракетами, факелами и др.

7. Для обозначения целей, а также поражения вновь выявленных огневых точек Ми-8МТ десантных групп оборудовать по два блока УБ-32.

Генерал-лейтенант Б. Громов 11 декабря 1987 г.

И все же радость имела горький привкус — лишь месяц назад А. Радаев потерял брата Евгения, летавшего командиром Ми-8 в 50-м полку и погибшего при ракетном обстреле Кабульского аэропорта, разом унесшего жизни 11 вертолетчиков.

Стоит добавить, что капитан Н.С. Майданов, получивший звание Героя Советского Союза Указом Президиума ВС СССР от 29 июля 1988 г., к тому времени уже второй раз воевал в Афганистане, где налетал более 1100 «боевых» часов, служа под началом вначале Героя Советского Союза майора Н.И. Малышева, а затем принимая эстафету у Героя Советского Союза подполковника А.М. Райляна. Пройдя афганскую войну, Н.С. Майданов погиб во время «контртеррористической операции» в Чечне — его Ми-8 попал под обстрел и командир умер в воздухе от множественных пулевых ранений.

Декабрьская история в 239-й овэ имела необычайно широкую огласку- в Афганистане тогда находилась группа журналистов центральных изданий, использовавших этот случай в пропагандистских целях. В ряде публикаций, пересказывавших произошедшее «всяк на свой лад», неудача вертолетчиков и спецназовцев преподносилась в качестве героического события, а самим летчикам приходилось оправдываться перед товарищами за приписанные «такие подвиги, что самим было неловко».

Аварийная посадка Ми-8МТ в пустыне. Место и обстоятельства не установлены.

Ми-24П на аэродроме Джелалабад

Случай с Евдокимовым и Радаевым, удачно обошедшийся без жертв в эскадрилье, стал последней потерей в 239-й овэ. У соседей в 205-й овэ осень и зима обходились без происшествий, но 16 февраля 1988 г., за месяц до замены, из полета не вернулся Ми-24В капитана А. Беляева — опытного летчика, во второй раз воевавшего в Афганистане и имевшего на боевом счету 302 вылета В этот день экипаж выполнял разведку северо-восточнее Кандагара в паре с ведущим командиром отряда майором Балашовым. Место штатного летчика-оператора занял старший штурман соседнего 280-го овп майор М.Н. Хабибулин, которому оставались считанные дни службы в ДРА — к летчику уже прибыла смена (накануне он уже вылетал с Беляевым и хотел вновь слетать «на охоту»). Борттехника Белинского командир оставил на земле — набивать патронные ленты к следующему вылету. Ми-24В с бортовым номером 37 слыл в эскадрилье невезучей машиной — последний остававшийся в эскадрилье «пулеметный» вертолет не раз попадал под обстрелы на стоянке, получая повреждения, то и дело не летал из-за отказов, на нем подряд приходилось менять «летевшие» двигатели и с трудом заставляли работать вооружение — клинило пулемет, лопались его стволы, заедало управление оружием.

На маршруте у кишлака Шукуркалай вертолет пролетал через «договорную зону», где, на словах, придерживались национального примирения. Летчик вел машину на малой высоте (не более 15 м), когда заметил на земле вспышку выстрела. Беляев попытался уйти от удара крутым виражом с креном под 45°, но вертолет получил прямое попадание на стыке фюзеляжа и хвостовой балки. Осталось невыясненным: стреляли из ПЗРК или РПГ, но поражение стало фатальным — вертолет сразу потерял управление, а малая высота не оставила экипажу шансов на спасение. Вертолет врезался в землю, и экипаж погиб во взорвавшейся машине.