Затаившийся Оракул (ЛП) - Риордан Рик - Страница 61

— Вы двое – в запасе, – сказал я. – Если я промахнусь, если умру... все будет в ваших руках.

— Воу, воу, – сказала Кайла, – Как это понимать, если промахнешься?

Я вытащил свою последнюю стрелу, ту, что нашел в роще.

— Я собираюсь выстрелить этой восхитительной громадине в ухо.

Остин и Кайла обменялись взглядами, будто бы задаваясь вопросом: а не сошел ли я с ума, неся

это тяжкое бремя смертного бытия?

— Чумной стрелой, – объяснил я. – Я зачарую стрелу болезнью и выстрелю ей в ухо статуи. У

него полая голова. Уши – ее единственные отверстия. Стрела должна быть достаточно

смертельной, чтобы уничтожить силу, приводящую Колосса в движение... или хотя бы привести

ее в негодность.

— Откуда ты знаешь, что это сработает? – спросила Кайла.

— Я не знаю, но...

Наш разговор вынужденно прекратился из-за того, что нас неожиданно настигли тяжелые ноги

Колосса. Мы помчались в сторону, чудом избежав того, чтобы оказаться расплющенными.

Позади нас закричала Миранда:

— Эй, уродец!

Я знал, что она не ко мне обращалась, но я все равно обернулся. Она подняла руки, и морская

трава поднялась с песка, опутывая лодыжки статуи. Колосс довольно легко освободился, но это

ему достаточно не понравилось, чтобы послужить отвлекающим маневром. Смотря на то, как

Миранда сражалась со статуей лицом к лицу, я вспомнил Мэг и снова почувствовал себя

подавленным.

Тем временем Эллис и Сесил, стоящие по разные стороны от Колосса, бросались камнями в его

голени. Горящие снаряды лагерных баллист врезались в обнаженный зад Мистера Красавчика,

заставляя меня сочувственно вздрогнуть.

— Так что ты говорил? – спросил Остин.

— Точно, – я крутил стрелу меж пальцев. – Я знаю, о чем вы думаете. У меня нет никаких

божественных сил. Вряд ли я смогу состряпать черную смерть или испанку. И все же, если я

подберусь достаточно близко и выстрелю прямо в его голову, то смогу хоть немного ему

навредить.

— А.... если не выйдет? – спросила Кайла. Я заметил, что ее колчан был так же пуст.

— У меня не будет сил для второй попытки. Попробовать предстоит тебе. Найди стрелу,

попробуй зачаровать ее какой-нибудь болезнью и стреляй, пока Остин управляет колесницей.

Я понял, что эта просьба невыполнима, но они приняли ее в мрачном молчании. Я не знал,

испытывать ли благодарность или вину. Когда я был богом, я считал само собой разумеющимся

то, что смертные в меня верили. А теперь... я снова просил своих детей пожертвовать своими

жизнями и не был до конца уверен, что мой план сработает.

Я заметил какое-то быстрое движение в небе. На этот раз это была не нога Колосса, а колесница

Шермана Янга без самого Шермана Янга. Уилл приземлил ее и вытащил оттуда Нико ди

Анджело, находящегося в полубессознательном состоянии.

— Где остальные? – спросила Кайла. – Шерман и девочки из домика Гермеса?

Уилл закатил глаза:

— Нико убедил их уйти.

И будто по сигналу я услышал, как где-то вдалеке кричит Шерман:

— Только попадись мне, ди Анджело!

— Идите, ребята, – обратился ко мне Уилл. – В колесницу поместится только три человека. А

Нико после этого путешествия по теням в любой момент может вырубиться.

— Неправда, – возмутился Нико и потерял сознание.

Уилл закинул его себе на плечи, унося, крикнул:

— Удачи! Я пойду принесу Повелителю Тьмы немного Gatorade! ( прим.: разновидность

спортивных напитков)

Остин первым заскочил в колесницу и схватил вожжи. Как только я и Кайла оказались в ней, мы

тут же взлетели ввысь. Пегасы умело кружили и виляли вокруг Колосса. В моем сердце

затеплился огонек надежды. Мы можем превзойти этот огромный кусок прекрасной бронзы.

— Так, – сказал я, – как бы мне зачаровать эту стрелу чумой...

Стрела содрогнулась от оперения до кончика:

МОЛЮ, НЕ ДЕЛАЙ СЕГО, – сказала она.

Я стараюсь избегать оружие, способное говорить. Оно мне кажется грубым и отвлекающим. У

Артемиды был лук, который мог ругаться, как финикийский моряк. Как-то раз в таверне в

Стокгольме я встретил бога, который был чертовски горяч, но его меч все никак не затыкался.

Я отошел от темы.

Я задал самый очевидный вопрос:

— Ты что, только что что-то сказала?

Стрела задрожала.

ВОИСТИНУ. ПРОШУ, ПОЩАДИТЕ! СТРЕЛЬБА – НЕ ЦЕЛЬ МОЕГО СУЩЕСТВОВАНИЯ.

Голос был мужским и громким, а интонация — мрачной и монотонной, как у плохого актера,

играющего в пьесе Шекспира.

— Но ты же стрела, – сказал я. – Если тобой не стрелять – то конец. (Ах, мне стоит лучше

следить за этими каламбурами.)

— Ребята, держитесь! – крикнул Остин.

Колесница нырнула вниз, чтобы избежать размашистого удара Колосса рулем корабля. Если бы

Остин не предупредил, я бы так и остался в воздухе, ругаясь со своим оружием.

— Так ты сделана из дуба Додоны, – догадался я. – Поэтому ты говоришь?

ВЕРНО, – сказала стрела.

— Аполлон! – сказала Кайла. – Не знаю, почему ты говоришь с той стрелой, но...

Откуда-то справа донесся раскатистый звук удара, будто сломанная линия передач ударилась о

металлическую крышу. Вспыхнув серебристым светом, магический барьер лагеря рухнул.

Колосс пошел дальше и опустил ногу прямо на обеденный павильон, раздавив его так, будто это

была просто кучка детских кубиков.

— Но вот что только что случилось, – со вздохом продолжила Кайла.

Восторжествовав, Колосс поднял руль. Он продолжил шагать, не обращая внимание на жителей

лагеря, бегающих у его ног. Валентина Диас запустила снаряд баллисты прямо ему в пах. (Мне

снова пришлось сочувственно вздрогнуть.) Харли и Коннор Стоулл продолжали подпаливать его

ноги, но это ничего не приносило. Нисса, Малкольм и Хирон протянули на пути статуи стальной

трос, но у них не хватало времени закрепить его должным образом.

Я повернулся к Кайле:

— Ты не слышишь, как эта стрела говорит?

Судя по ее вытаращенным глазам, ответ был таков: "Нет. А галлюцинации передаются по

наследству?"

— Не бери в голову, – я взглянул на стрелу. – Ну и что предложишь, о Мудрый Снаряд Додоны?

Мой колчан пуст.

Конец стрелы указал на левую руку статуи:

ИЗВОЛЬ МЕНЯ УСЛЫШАТЬ, ВЕДЬ СМОЖЕШЬ ТЫ НАЙТИ НЕОБХОДИМОЕ ТАМ, В

ПОДМЫШКЕ!

Кайла крикнула:

— Колосс идет к домикам!

— Подмышка! – сказал я Остину. – Полетай... эм, лети к подмышке!

Такой приказ в сражении нечасто услышишь, но Остин подстегнул пегасов, чтобы они

совершили крутой подъем. Мы подлетели к лесу стрел, торчащему из сварного шва под рукой

Колосса. Но я слишком переоценил свою смертную зрительно-моторную координацию. Я

ринулся вперед, пытаясь схватиться за стрелы, но ничего не достал.

Кайла оказалась более проворной. Она уцепилась за целую пригоршню стрел, но закричала,

когда вырвала их.

Я потянул её подальше от опасности. Ее рука, порезанная из-за того, что она схватилась за

древки на большой скорости, истекала кровью.

— Я в порядке! – завопила Кайла. С ее сжатых пальцев на днище колесницы капала алая

жидкость. – Возьми стрелы.

Взяв их, я снял бандану с бразильским флагом с шеи и отдал ей.

— Перевяжи руку, – приказал я. – В кармане моего пальто есть немного амброзии.

— Не волнуйся за меня, – лицо Кайлы стало таким же зеленым, как и ее волосы. – Стреляй!

Быстрее!

Я осмотрел стрелы и упал духом. Только одна из них не была сломанной, но и у нее древко было

искривлено. Стрелять ей было практически невозможно.

Я снова посмотрел на говорящую стрелу.

НЕ СМЕЙ И МЫСЛИ ЭТОЙ ДОПУСКАТЬ, – нараспев произнес он. – СЛОВАМИ СВОИМИ

СТРЕЛУ КРИВУЮ ЗАЧАРУЙ!

Я попытался. Я открыл рот, но слова нужного заклинания исчезли из моей памяти. Как я и

боялся, Лестер Пападопулос просто не мог обладать такой силой.