Тайны Вселенной - Демин Валерий Никитич - Страница 19

Еще в 1876 году В. С. Соловьёв, предвидя релятивизацию современной науки, недвусмысленно провозглашал:

Общий вывод русских космистов: пространственно-временной континуум обусловлен материальным, природно-физическим всеединством объективного мира, а не наоборот, когда космические закономерности пытаются представить вытекающими из некоторых абстрактных математических моделей (их число формально не ограничено).

под таким заявлением видного американского космолога готово подписаться немало естествоиспытателей. Между тем философские принципы космизма предполагают совершенно иной подход: не математическая модель предписывает, какой должна быть Вселенная, а сам объективный мир и законы его развития являются критерием правильности любых теоретических предположений, объяснений и выводов.

Приведенная выше точка зрения Дж. Уилера относительно космистского смысла пространства отражает господствующий в современном естествознании подход к пониманию данной категории наряду с другой сопряженной с ней категорией — временем. Это получило свое отражение и в канонических текстах:

В данном определении пространственность и временность сведены к координационным внешним отношениям, в которых они проявляются и вне которых якобы не существуют вообще. Такой вывод неизбежно вытекает, если проанализировать приведенную дефиницию, так сказать, методом от противного. Предположим, что пространство и время действительно всего лишь формы координации материальных объектов и их состояний. Затем представим изолированную вещь или процесс, которые ни в каких координационных отношениях с другими вещами или процессами не находятся. В таком случае выходит, что изолированный материальный объект не обладает ни пространственностью, ни временностью: ибо, по логике анализируемой дефиниции, раз нет координации (или других отношений) — значит, нет места для пространства и времени.

Такой совершенно неприемлемый вывод обусловлен тем, что за основу пространства и времени берется не космическая целостная среда во всем многообразии ее проявлений, а некоторые несущностные отношения внешнего порядка, в которых реальная пространственность и временность, разумеется, выступает, но к которым ни в коей мере не сводится. Между тем в литературе последних лет реляционная концепция пространства и времени получила значительное развитие. Иногда она даже рисуется чуть ли не единственно возможной научной теорией. При подобном понимании налицо явное преувеличение одного из аспектов в познании закономерностей объективного мира.

Нет сомнения в том, что реляционный подход важен и продуктивен при изучении разносторонних пространственно-временных отношений. Еще Дж. К. Максвелл подчеркивал:

Однако, как уже неоднократно говорилось, отношений не бывает без того, что соотносится: космистский подход и принцип монистического Всеединства приводят к пониманию пространства и времени как форме существования объективного мира. В свою очередь, пространство-время существования материальных вещей обусловливают пространственно-временные границы определенных отношений, связей, взаимодействий, в которые вступают и в которых находятся существующие вещи, процессы, системы.

То, что, к примеру, время существования не тождественно временным отношениям, видно хотя бы из такого простого факта. Временные отношения, в которых находится любой человек, не обусловливают длительности его жизни, то есть не влияют на время его существования. Аналогичным образом пространственные отношения, в которых находится человек (например, меняющиеся в процессе ходьбы или езды расстояния до какого-либо объекта), — не влияют на пространственные характеристики, связанные с существованием конкретного индивида (например, его ростом, длиной рук, формой носа и т. п.).

Можно ли управлять временем? На такой вопрос следует отвечать утвердительно. Раскрыть же сущность данного процесса нам опять помогает принцип монистического Всеединства, который в сочетании с принципом конкретности истины позволяет точно указать, какие именно временные свойства подаются регуляции и управлению. Необходимо различать, с одной стороны, события, то есть определенные временные соотношения, а с другой стороны, длительность существования материальных элементов таких отношений, на которую они совсем не обязательно оказывают непосредственное влияние. Возьмем, к примеру, простую химическую реакцию: ее протекание во времени обусловлено конкретными законами природы, в свою очередь, связанными с химической формой движения материи. Можно ли повлиять на время ее протекания? Разумеется. Достаточно подогреть смесь различных веществ, соединений или же ввести соответствующий катализатор, и протекание во времени конкретной химической реакции ускорится. Но повлияет ли каким-нибудь образом ускорение данного временного события на любые другие, внешние по отношению к нему, события: например, на длительность жизни наблюдателя, проводящего эксперимент? Конечно, нет.

Точно так же убыстрение вращения Земли или ускорение ее движения вокруг Солнца не заставило бы часы на руке наблюдателя работать быстрее, так же как и неисправность его часов не ускорит и не замедлит движение Земли и течения времени во Вселенной. Тем более подобные нарушения в механическом движении не влияют на течение жизни. Если бы Земля вдвое ускорила движение вокруг Солнца, а в результате этого в два раза ускорилась бы смена времен года, и некто в отведенные ему природой 80 лет увидел смену года 160 раз, — то это отнюдь не означало бы, что продолжительность жизни наблюдателя действительно вдвое увеличилась. Другими словами, изменение в течении времени одних явлений не обязательно влечет за собой изменения во времени других, связанных с первым, явлений.

Растения и животные организмы представляют собой сложнейшие самоорганизующиеся и самовоспроизводящиеся системы. Однако на течение их жизни все же можно в какой-то мере повлиять: ускорить (а еще проще — замедлить) рост растений, деление клеток в животном организме. Однако влияют ли друг на друга течения времени, происходящие в разных организмах или биологических видах? Естественно, нет. Если имеется средство ускорить размножение какого-то определенного штамма бактерий, то это отнюдь не ведет к ускорению размножения всех других видов бактерий, не говоря уже о других формах животного или растительного царства (хотя, естественно, это ускорение не пройдет для них бесследно). Таковы объективные особенности временных отношений.

Что же представляют собой на самом деле такие всеобщие атрибуты материальной действительности, имеющие вселенскую значимость, как пространство и время? Начнем с времени — излюбленной темы философов, писателей, поэтов всех эпох и народов. «Бег времени», «течение времени», «река времени» — эти и другие образы вошли в научный обиход и стали достоянием общечеловеческой культуры не без влияния художественного творчества. Вот восемь предсмертных строк, начертанных на грифельной доске умирающим Гавриилом Державиным: