История жизни герцогини Амальти (СИ) - Меллер Юлия Викторовна - Страница 48

В Таури, Берт въезжал через час после наёмника. Узнал, что граф трагически погиб, совершая плановый объезд своих земель. На графскую кавалькаду понёсся бык, вырвавшийся за ограждение с ближайшего хозяйства. Если бы он мчался издалека, грозно мыча и выбивая землю из-под копыт, то его пустили бы на жаркое, но бык тихо сидел в кустах карауля путников и выскочил, являя свой мерзкий характер, когда всадники были у него под носом. Напугав лошадей, бык снова спрятался в зелени. Несколько сопровождающих не удержалось на лошадях и падая получило травмы. К сожалению, граф тоже, будучи в почтенном возрасте, не удержался верхом и погиб.

Парень побледнел, услышав такое известие, но по другим причинам, нежели горюющие таурцы. Он испугался за подругу, справедливо предполагая, что наёмник выместит неудачу на ней. Расспрашивая лавочников о проезжающем мимо домике, парень добрался до таверны, где увидел его брошенным во дворе.

Ненадолго задумавшись о том, что делать дальше, Берт уверенно шагнул в обеденную залу. Он понимал, что прямо сейчас отомстить за брата у всех на глазах не может, не знал, может ли во всеуслышание объявить наёмника похитителем графини Таури. Сейчас он больше похож на оборванца, а похититель на приличного гражданина и на чьей стороне останется правда ещё неизвестно. Поэтому делая шаг внутрь таверны, он решил присмотреться, прислушаться пока обедает. Но заметив напивающегося наёмника, Берт сразу вышел, как будто что забыл. Вспомнив былые навыки проскользнул к домику, и без труда открыл дверь со стороны кучерского места.

Домик поражал тишиной. Как будто все звуки жизни, которыми была наполнена таверна и двор, боялись проникнуть внутрь походного жилища, где лежала умирающая девушка. Берт смотрел и не мог принять, что опоздал. Тома, их нежная, добрая, веселая и всезнающая Томочка, выглядела тонкой белой куклой. Парню не пришла в голову мысль, что сам он от девушки отличается только цветом лица. Тощий, высохший, с безумным блеском глаз, с лихорадочно красными щеками. Подойдя к подруге, Берт упав на колени, обнял её и заплакал. Рыдал горько и безутешно, оплакивая брата, Тому, свою любовь к ней и только судорожный вздох девушки вырвал его из страданий. Парень поднял голову и наткнулся на отстранённый взгляд Томы.

-Не надо, не плач. Живи, будь счастлив за нас обоих, – еле слышно прошептала она, тратя последние силы.

-Что?! – взревел парень растирая слезы грязной ладонью. – Я думал опоздал! Ты умирать? Не смей! Слышишь, не смей! – схватив за плечи девушку, приподнял и тряся как грушу, зло выплёвывал наболевшее. – А как же я? Кому я нужен? Ни Эрика, ни тебя! Одного оставить захотела! Не смей! Если ты… то я рядом. Слышишь? Либо оживай давай, либо подожди, я сейчас – парень засуетился, устраиваясь у кровати и доставая нож – вот, смотри, только вместе со мной. Я себе горло перережу, или в сердце воткну. Да. В сердце. Один не останусь.

-Дурак.

-Пусть, дурак. Пусть. Думаешь только ты Эрика любила? Он всё для меня был, друг, отец, брат. Каково мне теперь? Я держался за тебя, за наше солнышко, а ты …, и я не хочу жить. Так что решай. Либо встаёшь, либо оба устроим сюрприз твоему похитителю. Пусть ищет потом канаву для нас или дерьмовую кучу.

-Почему дерьмовую?

-Гоблин говорил, что в ней трупы быстро разлагаются.

Элье тяжело было выходить из состояния безразличия, но то, что не сделаешь для себя, ответственность за другого заставит.

«Берт, колючий ежик, нельзя оставлять его одного. Он сложный, у него не бывает просто, он мир видит по-другому, ему нужен якорь из теплоты, добра, уюта. Эрик погиб из-за неё, теперь она тянет за собой младшего. Надо вставать, надо пожить, хотя бы пока Берт не встанет на ноги, не обретёт четкие жизненные позиции. Надо… только сил мало».

-Берт, убери нож. Дай попить.

Парень глотая слёзы бросился к воде.

-Держи. Значит поживём?

-Поживём Берт.

Девушка попыталась сесть. Парень помог, но от долгого лежания сгустилась темнота в глазах. Пришлось переждать немного, пока отпустить.

-Где наёмник? – каждое слово давалось с трудом.

-В общей зале, напивается. Ты знаешь, что граф Таури мертв?

-Мёртв? – Элья в растерянности замолчала.

«Надо же, если бы не этот наёмник! Тварь.»

-Как я выгляжу?

-Как покойница.

-Ты ненамного лучше.

Берт хмыкнул.

-Я не знаю, что делать. Мы можем взять и уехать. Но нас могут обвинить в воровстве нашего же домика. – Девушка запыхалась произносить столько слов. – Сделай мне горячего отвара.

Облокотившись на стенку, Элья разминала пальцы на руках, пыталась шевелить ногами, елозила, стараясь напрягать, расслаблять мышцы тела.

-Держи.

Выпив не только травяного чая, но и разгрызя сухарик, девушка ожила.

-Берти, там, на столе мешочек с порошком. При вдыхании он лишает возможностью пользоваться магией. Возьми.

-Ссука. Он тебя порошком травил?

-Поначалу да. Дальше я сама кулем валялась.

-Может и не сама. Знаю я эту гадость. Кому подсыпать, так тот ничего не хочет, тряпкой делается.

Элья опустила глаза. «Порошок или нет, а жить без Эрика не хочется».

-Золотко, послушай, нам придётся выманить эту тварь сюда и вместе с ним уехать из города. Дальше я с ним разберусь – с трудом произнесла длинную речь девушка.

-Я сам разберусь, – твердо сказал парень.

-Ты видел, он сильный огневик и более опытный.

-У нас порошок есть, – сообщник подкинул в руке мешочек, – справлюсь, а ты подстрахуешь.

Побыв ещё немного в домике, помогая девушке двигаться и приводить себя в порядок, парень выскользнул и направился туда, где сидел похититель. Мужик уже прилично набрался.

-Эй, мистер Маркус, вы никак пьёте? Вам же велено было домик хозяйки до места довезти, а вы? Нехорошо. Ой как нехорошо.

-Я…чего…кто…пошел вон…

-Давно он тут? – спросил шустрый парнишка у официантки.

-Часа три уж наливается, – брезгливо бросила женщина.

-Да как же так! Мистер Маркус, вас же ждут! Вам же за работу заплатили, а вы здесь! – чуть не плача, пацан бросился вытаскивать мужика из-за стола.

-Эй, эй, куда ты его? Платить кто будет? – подскочила крепкая миссис из-за высокой стойки.

-А что, много он съел? – жалостливо пролепетал парнишка.

-Съел немного, врать не буду, а налакался на серебрушку! – тётка вызывающе посмотрела.