Чернушка и Солнечный зайчик (СИ) - "atat" - Страница 82

– Я так рада за вас, вы не представляете. Я мечтала о том, чтобы Лавард встретил свою любовь, но не ожидала, что это будете вы, Николай, – и, отступая назад: – Но я ни капли не жалею об изменившемся сюжете, в результате которого возникли ваши отношения. Если здесь уместно родительское благословение, то вы его уже имеете. Живите долго и счастливо. Любите друг друга.

Растерявшиеся веи хором ответили:

– Спасибо.

Утирая набежавшие слезы, Фима вернулась в кресло.

– Итак, наш план.

========== Глава 2. ==========

Троица еще какое-то время спорила, но, в конце концов, пришла к единому мнению: решено было ехать. Во время путешествия и все остальное время основной ударной силой будет Юимлен, а Лавард, если не вырастут крылья, останется возле Фимы и Вэдлина в качестве телохранителя. Из-за того, что мальчик не привык к таким долгим путешествиям, было решено делать остановки почаще. Первая планировалась в имении Лаварда. Не очень надеясь на то, что оно осталось нетронутым отступающим врагом, решили взять с собой запас провизии.

Когда совещание подходило к концу, явился слуга и доложил, что готов завтрак. Королева и оба вея покинули комнаты и отправились туда, где был накрыт стол. Ели молча. Когда все насытились, кавалеры пошли собираться в дорогу, а Лазурь наведалась в покои графа. Тот был все еще без сознания, но конюх успокоил, сказав, что раненый, в конце концов, поправится. Погладив графа по руке, королева покинула комнату.

Так как у графа не было ни жены, ни родственников, Лазурь временно назначила дворецкого старшим в замке. Тот должен был следить за порядком и ждать выздоровления своего хозяина. А еще королева приставила к графу сиделкой одну из своих фрейлин, молоденькую девушку, часто бросавшую на вдовца-графа нежные взгляды. Пусть поухаживает за ним, глядишь, тот и оттает. Мужчины, когда болеют, становятся мягкими и податливыми, как воск.

Сборы были завершены в полдень. Штандарт был спущен и упакован. Все обитатели замка выстроились во дворе, желая проститься со своей королевой и пожелать ей удачного путешествия. Обойдя всех до единого, Лазурь попрощалась и поблагодарила за мужество и отвагу во время защиты замка. Всадники уже сидели в седлах, когда Лазурь наконец заняла свое место в карете. Щелкнул кнут возницы, и экипаж тронулся с места. Взобравшись с ногами на сиденье, Вэдлин долго смотрел в заднее оконце на удаляющиеся стены замка, позади которого в небо поднимались клубы дыма от костров, сжигавших тела погибших врагов.

Рухнувший мост через речку заставил свернуть немного в сторону. Переправившись вброд, четверка лошадей втащила карету на противоположный берег. Дальше серьезных препятствий уже не было. Лавард скакал впереди, показывая дорогу. Рядом, словно приклеенный, несся на своем Лютом Юимлен. Скорость была большая, разговаривать было неудобно, и поэтому все молчали.

За те шесть часов пути до имения путники сделали две остановки. Дамы выходили из кареты размять ноги, а Вэдлин бегал по всей стоянке, изображая дозорного. Леозька всю дорогу молчал. Ста граммов “компота” ему было мало, и он размышлял, где бы добавить. Узнав, что будет остановка в богатом имении, немного повеселел: возможно, там сумеет разжиться литрой-другой красного.

Поглядывая на Фиму, Лёлик отметил, что та за последние сутки осунулась. Под глазами залегли тени. Еще эта траурная накидка. Ах, да, она же играет вдовствующую королеву, так что траур тут уместен. Внезапная мысль заставила задуматься: а что, если бы это был траур по нему самому? Ведь еще недавно они были на волосок от смерти. Вот ведь, и армию вроде прошел, а столько смертей не видал. Это было просто побоище какое-то. И враг добивался смерти кого? Да его Фимы и вот этого мальца, зовущего ее мамкой.

В груди защемило, когда представил, как озверевшие горняки рвутся к обнявшимся маленькой женщине и испуганному мальчишке. Из глубин души поднялось какое-то давно забытое чувство, заставив мужчину чаще дышать. Руки налились тяжестью, а пальцы стиснули рубаху на коленях. А ведь все это еще может произойти. Едут ведь не куда-нибудь, а в столицу, по слухам, занятую врагом. И как они там будут действовать? По всему выходило, что опасности не закончились, и если не ему самому, то его жене и этому пацаненку по-прежнему грозила беда.

А чем здесь может помочь сам Лёлик, если все его мысли заняты вином? Злость на себя самого, такого безвольного и бесполезного, словно обухом ударила по голове. Неужели же нельзя как-то с этим справиться? Бывали же случаи, когда мужики бросали пить, вот сразу, как отрезав. Но вот чего им это стоило, никто не знал. Зато Лёлик теперь знает, что если он с собой не справится, то может навсегда потерять Фиму, и что, вероятно, у него уже не будет другого шанса свернуть голову зеленому змию. Приняв решение держаться как можно дольше, Лёлик смог расслабиться и вновь уставился в окно.

Солнце садилось, когда отряд въехал на земли Лаварда. Шторм радостно заржал, почуяв знакомые места. Промчавшись по сельской дороге, путешественники остановились перед самым домом. Вокруг было тихо и безлюдно. Лавард с тревогой оглянулся по сторонам и спешился. Навстречу из дома никто не вышел.

Юимлен забеспокоился:

– Лавард, у тебя всегда так тихо?

– Нет.

Карвер, оглянувшись по сторонам, вдруг махнул кому-то рукой и крикнул:

– Отбой! Свои!

И сразу со всех сторон к приехавшим потянулись эльфы, все, до одного, вооруженные. Первый подбежавший слуга радостно приветствовал хозяина и начальника:

– Добро пожаловать, господин Лавард! С возвращением, господин Карвер!

Высокий эльф также спешился и спросил подчиненного:

– Что у вас тут произошло? Почему вы вооружены и прячетесь?

– Да у нас тут целая война случилась.

– Какая война? Быстро выкладывай, – потребовал Лавард.

Эльф кивнул:

– Утром налетели какие-то разбойники. Все потрепанные, но на лошадях. Начали грабить дома в деревне. Народ побежал кто куда. Не ожидали ведь. Мы, как только услыхали о нападении, сразу достали оружие и приготовились к обороне. С крыши заметили, что нападающих было где-то эльфов тридцать. Втрое больше нас. Решили взять хитростью. Пока те занимались грабежами, мы их по одному вырезали. Они до особняка даже не дошли. Лошадей их забрали, а трупы вон в том лесочке закопали.

Лавард похлопал слугу по плечу и похвалил:

– Молодцы! Все вы правильно сделали. А теперь нужно организовать отдых и ужин для наших гостей.

– Которых? – столпившиеся слуги с любопытством поглядывали то на хозяина, то на карету за его спиной.

Лавард сделал шаг в сторону, и все разглядели королевский герб на дверце. Слуг как ветром сдуло: они умчались выполнять приказ. Лавард махнул рукой вознице, и тот, соскочив с козел, открыл дверцу и откинул ступеньку. Опираясь на руку кавалера, наружу вышла Лазурь.

– Так вот каков ваш дом, Лавард, – женщина с любопытством огляделась вокруг.

– Добро пожаловать, Ваше Величество.

Мужчина предложил даме руку и повел вверх по ступеням лестницы. Следом стали подниматься все остальные. Вэдлин, забежав вперед, схватился за ручку двери, но открыть не успел. Один из слуг изнутри распахнул обе створки и поклонился. Все вошли в дом. Карвер сразу ушел вместе со своими подчиненными. Нужно было переодеться, поправить снаряжение, обновить арсенал. Лавард же довел королеву до комнаты матери и предложил войти:

– Ваше Величество, окажите честь этому дому, располагайтесь в комнате моей матушки.

– Благодарю, Лавард, а ваша матушка не рассердится?

– Что вы, думаю, для нее это будет лестно.

– Тогда все в порядке.

Лазурь со служанкой скрылись за дверью, сам же Лавард вернулся вниз. Вэдлин уже куда-то убежал, Юимлен, рассматривая убранство, бродил по коридорам и комнатам, Лёлик, стоя столбом, смотрел сквозь окно на улицу.

– Леонид Васильевич, почему вы здесь один? – остановился позади него Лавард.

Лёлик оглянулся на голос, а потом снова отвернулся к окну.