Осознание (СИ) - "thelordofthedark" - Страница 33

- Ты совсем, что ли? – только и успела пискнуть Алиса, оказавшись снаружи. Такой резкий маневр сбил ее с толку, и на какой-то момент под напускным задором и бунтарством на секунду показалась совсем другая девушка, слабая и запуганная, глубоко и надежно запрятанная под напускным бунтарством, как фасад здания под маскировочными сетями. Эдвард уже успел как-то заметить эту двойственность поведения, напоминая чем-то его самого, привыкшего играть ту роль, какую хотят видеть остальные, может быть, именно поэтому эта девушка казалась ему ближе других. Всего лишь секундное понимание, но этого оказалось достаточно, чтобы прочесть во взгляде Алисы глубоко забитый страх перед людьми, словно каждую секунду ждала от них подлости и разочарования.

- Что с тобой не так? – Эдвард отступил назад, освободив ее из захвата, больше запутавшийся теперь в собственных мыслях, чем в общении с этой рыжеволосой бунтаркой. Двойная шкатулка, так, это, кажется, называют, когда секрет прячут под маской секрета, чтобы враг никогда не смог его найти, пока ему прямо не укажут пальцем. Разгадав первую загадку, он слишком радуется и гордится собой, не зная, что под этим вскрытым слоем есть еще один, куда более важный. Алиса словно загадка «Совенка» вставшая на его пути для того, чтобы отвлечь внимание от самой важной и главной. Только специально ли ее поставили перед ним, либо же это всего лишь случайный набор ситуаций, каждое решение которых и приводит к такому результату?

- Со мной все нормально, – Алиса быстро пришла в себя, потирая запястье, которое он, кажется, слишком сильно схватил, – Это ты словно с ума сошел! Бросаешься, будто маньяк какой-то!

- Если с тобой все нормально, тогда к чему такое поведение? – поинтересовался Эдвард, – Сначала пытаешься меня утопить, потом ведешь себя так, словно ничего этого не было, теперь же разговариваешь со мной так, будто я чем-то тебя оскорбил. И что самое интересно, все это происходит без всякого вмешательства с моей стороны! – он развел руками, пытаясь показать масштабность своего отрыва от всей ситуации.

- Дурак! – бросила Алиса, – Появился здесь, с первого же дня начинаешь тут командовать, выпендриваться. Славя от тебя не отлипает, Ульянка только о тебе и говорит, теперь еще Ленка! Зачем ты вообще сюда приехал?! – у нее на глазах даже слезы навернулись.

- Я об этом и не просил, – сказал Эдвард, – Только получилось так, что я здесь и сейчас, и ничего с этим поделать не могу… хватит! – он не мог смотреть, как Алиса готова была вот-вот расплакаться. Подчиняясь секундному порыву, он подошел к девушке и обнял прежде, чем успела его оттолкнуть, – Хватит! Я видеть не могу, как ты плачешь! Так что будь любезна избавить меня от сего зрелища! – девушка вдруг размякла и уткнулась ему в плечо, даже не пытаясь вырваться. Странно было вот так стоять и прижимать к себе человека, которого знал всего лишь второй день, но и отпустить ее теперь не мог, слушая, как она сопит ему в плечо, пытаясь справиться с собой и не заплакать, – Если ты еще раз скажешь, что я тут к кому-нибудь… – Эдвард замолчал, пытаясь вспомнить то, слово, каким его Алиса уже обвиняла, – Клеюсь… Клянусь честью, я сделаю что-нибудь очень плохое!

- И что же? – прогудела Алиса, не отрываясь от него. Было несколько щекотно от того, что дышала ему прямо в плечо, сквозь тонкую ткань рубашки, но девушка, кажется, уже начинала приходить в себя, пережив самый тяжелый момент, – Скажешь, я не права? – она снова напряглась, и Эдвард только тяжело вздохнул. В этом месте Алиса, кажется, была непробиваемой в своих убеждениях, самостоятельно решая за всех остальных, вне зависимости от того, насколько все соответствовало действительности.

- Скажи, пожалуйста, как мне еще объяснить тебе, что я и не собирался, и не буду заниматься ничем подобным? – он отцепил ее от себя, внимательно посмотрев в ее глаза. Алиса даже покраснела вся и никак не могла с собой справиться, чтобы успокоиться, – Не за этим я сюда приехал… понимаешь?

- А зачем ты тогда сюда приехал? – спросила Алиса, шмыгнув носом и снова попытавшись взять себя в руки, – Все в этом лагере сюда зачем-то приехали… И все что-то делают…

- Не знаю сам, зачем я здесь, – пожал плечами Эдвард, – Собираюсь узнать, но если ты и дальше будешь обвинять меня во всех смертных грехах, то, боюсь, буду слишком занят постоянными оправданиями, вместо того, чтобы искать ответы на вопросы, – он улыбнулся, глядя на эту упорную девушку, не отступавшую от своего даже несмотря на то, что сама понимала, как глупо выглядит, – И закроем эту тему, – Алиса уже успела рот открыть, чтобы снова вернуться к теме полигамии Эдварда, но больше разъясняться с ней по этому поводу не собирался, вместо этого снова прижал к себе, не давая закончить начатое, – Уже все тебе сказал. Так что ты сейчас либо поверишь мне, либо я сейчас же разворачиваюсь, и мы больше друг другу не мешаемся до конца смены, – конечно, он сомневался, что останется здесь так долго, но посвящать в свои сомнения еще и Алису не хотел, девушка и так слишком много себе придумала, чтобы еще получить известие о том, что Эдвард собирается отсюда бежать каким-то нечеловеческими путями, какими же сюда и попал.

- Я… Я верю, – пискнула Алиса, крепче к нему прижавшись. Перешагнуть через себя не каждый раз получается, особенно когда делать это приходится, встав перед четко размеченным другим человеком выбором. И эти слова показались Эдварду сейчас самыми важными из всего, что слышал в этом лагере, как и тихий перестук сердечка девушки, что чувствовал сейчас под тканью рубашки, ее дыхание и сопение в плечо.

- Вот и хорошо, – Эдвард погладил ее по голове, – Знаешь, что мне говорил отец каждый раз, когда я начинал сомневаться и бояться, что мой следующий шаг окажется неправильным? Что можно ошибиться, когда ждут от тебя совсем другого?

- Что? – Алиса чуть отступила назад, посмотрев на Эдварда и чуть улыбнувшись, – Сейчас ведь скажешь какую-нибудь глупость…

- Как знать, – он тоже улыбнулся в ответ, – Он тоже вот так ставил меня, как ты сейчас передо мной стоишь, и говорил, чтобы внимательно его слушал, поскольку видел я его вообще редко, а если и видел, то значит, опять что-то натворил… – Эдвард не смог сдержать еще одной улыбки, – Он говорил мне, что весь мир одна большая игра. В ней все играют против всех, нет ни правых, ни виноватых, поскольку все лишь игроки, и каждый плетет свою игру. И когда все вокруг тебя лишь паутина других игроков, не стоит даже пытаться найти в ней путь, его нет и вокруг лишь ложь. Когда вокруг тебя лишь паутина лжи, правдой становится лишь то, что делаешь и во что веришь ты сам. Ведь ты тоже игрок, и сам создаешь свою игру. Ты не пешка на чужом столе, пешками станут они, став частью уже твоей паутины, – Алиса, кажется, вслушалась в эти слова, смотря на Эдварда совершенно другим взглядом, когда объяснял ей самые простые истины политической игры, к которой привык настолько, что не помнил уже, когда так просто, в открытую и без тайных мотивов, говорил с другим человеком, – А теперь повтори, что только что сказала мне минуту назад.

- Сказала… что верю тебе, – кивнула Алиса, улыбнувшись, сообразив, что от нее хотят, – Это получается, моя игра?

- Конечно, твоя игра, – кивнул Эдвард, улыбнувшись, – И нет никакого значения, что делают остальные, Славя, Ульяна, Лена, я или кто-нибудь еще. Если ты сейчас поверила мне, а я поверил тебе, то только это и важно.

- Странные у тебя игры, – Алиса вроде как успокоилась, а Эдвард понял, что самый критический момент между ними пройден, в ее словах уже не было той холодной стены неприятия, – И ты вообще какой-то странный порой бываешь…

- Давай о моей персоне поговорим в следующий раз, – усмехнулся Эдвард, отпуская ее, – А сейчас ты умоешься, после чего пойдем заканчивать столь важное для меня поручение от Ольги Дмитриевны с обходным листом. Хорошо? – он тронул ее пальцем за кончик носика, от чего девушка рефлекторно отдернулась, но оба почти одновременно улыбнулись, будто между ними рухнул какой-то барьер, раньше разделявший их по разные стороны баррикад.