Арсенал-Коллекция 2014 № 09 (27) - Коллектив авторов - Страница 9

28 июня эскадра начала переброску на восток. К этому времени 8 эскадрилья летала на новых разведчиках «Роланд» С.II (один из самых аэродинамически совершенных самолетов того времени), но так как особого противодействия русской авиации не ожидалось, все эти машины было предписано оставить под Верденом. Взамен подразделение получило «Румплеры» C.I и «Альбатросы» С.Ill (на 30 июля имелось четыре аэроплана первого типа и два - второго).

1 июля KG 2 прибыла под Ковель и вскоре приступила к боевой работе. Основной задачей была бомбардировка различных целей: железнодорожных станций, складов и скоплений войск неприятеля. Рихтгофен писал, что за время, проведенное на восточном фронте, он всего однажды видел самолет противника, да и тот не принял боя. Единственную опасность представляла русская зенитная артиллерия.

12 августа в Ковель приехал лучший летчик-истребитель Германии, гауптман Освальд Бёльке, он навещал своего старшего брата Вильгельма, командира 10 эскадрильи. Командование поручило Бёльке сформировать одну из первых истребительных эскадрилий (Jagdstaffel, сокращенно Jasta), для которой он мог подбирать летчиков в любых германских авиачастях. В Ковеле его выбор пал на двух лейтенантов: Рихтгофена и Эрвина Бёме из 10 эскадрильи. Оба были несказанно рады этому обстоятельству.

До конца лета улаживались необходимые формальности, и 1 сентября полный радужных надежд Рихтгофен явился в Бертенкур, где базировалась Jasta 2. Действительность, однако, разочаровала барона. Авиачасти фактически еще не существовало, на семь пилотов имелось два «Фоккера» (D.I и D.III) и один «Альбатрос» D.I. Спустя неделю, к ним прибавился один «Хальберштадт» (D.II или D.III) - теперь четыре машины делили между собой девять летчиков. По- настоящему эскадрилья могла начать воевать только при наличии должного числа истребителей, а пока командир вынужден был вводить в строй своих подчиненных по очереди. Фактически, воевал он один, и закономерно, что все победы первой половины сентября пополнили «личный багаж» Освальда Бёльке.

В нескольких «пробных» боевых вылетах участвовал и Манфред. 14 сентября тройка германских истребителей во главе с Бёльке атаковала флайт «Сопвичей Полуторостоечных» из 70 эскадрильи RFC. Командир быстро сбил одного из англичан, а ведомые - Рихтгофен и Бёме - сообща попытались «достать» другого. Это им так и не удалось, хотя успех был близок: британский самолет получил повреждения, его стрелок - смертельное ранение. Спустя сутки те же противники встретились снова, после чего счет Бёльке увеличился на две победы, а его ведомые отличиться опять не смогли. Примечательно, что в обоих случаях англичане считали, что им противостоит значительно большее количество немецких самолетов, причем после боя 15 октября они даже засчитали себе три сбитых машины противника и вдобавок к этому «видели», как еще два «германца» столкнулись в воздухе! На самом же деле истребительная авиация Германии потерь в этот день вообще не имела.

Смотр KAGOHL 2 по случаю визита фельдмаршала принца Леопольда Баварского, Ковель, август 1916 г.

16 сентября 2 эскадрилья, наконец, получила давно ожидаемые самолеты и теперь располагала десятком истребителей. На следующий день состоялось боевое крещение части как тактической единицы. С аэродрома Бертенкур взлетели восемь (по другим данным семь) «Альбатросов». Около полудня группа встретила самолеты RFC (8 В.Е.2с из 12 эскадрильи в сопровождении шестерки F.E.26 из 11-й). Чтобы отрезать противнику путь к отступлению, немцы сманеврировали и атаковали англичан со стороны линии фронта. Рихтгофен нацелился на замыкающий самолет эскорта и начал стрельбу с расстояния около полусотни метров, но, поскольку он не был «воздушным снайпером», а английский аэроплан умело маневрировал и «огрызался» огнем, барону потребовалось несколько атак, прежде чем очередная очередь разбила двигатель F.E.2. С неподвижным пропеллером «британец» резко пошел вниз и совершил посадку на ближайшем поле. Манфред приземлился рядом со своей жертвой. Оказалось, что он убил английского стрелка и тяжело ранил летчика, который позже умер по пути в госпиталь. Вернувшись на свой аэродром, гордый первой «официальной» победой Рихтгофен узнал, что в этой схватке немецкие истребители без потерь сбили четыре самолета противника[⁷ На самом деле англичане потеряли в бою 6 машин, но два сбитых В Е.2 немцы по неизвестным причинам себе не засчитали.].

Вечером эскадрилья отпраздновала свой успех, а несколько дней спустя каждому «победителю» был вручен Почетный Кубок - стандартная немецкая награда за первую победу (позже для его получения необходимо было одержать уже не одну, а 7-10 побед). На память о своем первом успехе Рихтгофен также заказал одному из берлинских ювелиров небольшой серебряный стаканчик (высотой 5 см) с выгравированной надписью «1 Vickers 2 17.9.16», что означало «один двухместный «Виккерс», сбитый 17 сентября 1916 г.». Впоследствии каждый свой результативный бой барон отмечал приобретением очередного стаканчика.

Второй заказ от Манфреда ювелир получил 23 сентября, тогда же барон начал собирать коллекцию трофеев, сняв со сбитого «Мартинсайда» пулемет, затвор которого заклинило попавшей пулей. Тем утром патруль «Элефантов» из 27 эскадрильи RFC, направлявшийся в сторону Камбре, встретился с «Альбатросами» Jasta 2. Результат «рандеву» оказался плачевным для англичан: за несколько минут они потеряли три аэроплана[⁸ Немецкие летчики заявили о трех победах, но одна из них по неясным причинам не была засчитана, хотя самолет был действительно сбит.]. Немцы лишились одного истребителя, который был потерян в результате столкновения с неприятельской машиной. Погиб лейтенант Ханс Райман, в свое время деливший с Рихтгофеном «Фоккер» и одержавший в этом бою свою четвертую победу. Английский истребитель[⁹ «Мартинсайды» G.100 и G.102, также как и B.E.12 в то время еще считались в RFC истребителями, впоследствии они были переведены в разряд легких бомбардировщиков.], несмотря на сильно поврежденное крыло, удержался в воздухе, и его пилот - второй лейтенант Лесли Форбс сумел благополучно добраться до ближайшего аэродрома, но разбил машину при посадке, получив тяжелые ранения. В своем рапорте он указал, что сознательно пошел на таран...

Последний день сентября выдался теплым и безоблачным. В этот день 11 В.Е.2 из 12 и 13 эскадрилий RFC предприняли налет на аэродром Ланьикур, где тогда базировалась Jasta 2. Бомбардировщики прикрывали несколько F.E.2 из 11 эскадрильи, а также 2 «Морана»-! и 6 «Ньюпоров»-16 и -17 из 60-й. Приближение неприятельских самолетов было замечено около полудня. Fla аэродроме в это время находилось пять исправных истребителей, которые и поднялись на перехват. Одним из взлетевших по тревоге был Рихтгофен. Набрав необходимую высоту, он выбрал противника и пошел в атаку. Действуя по уже отработанной схеме, барон вынудил свою будущую жертву отделиться от строя и в нескольких заходах произвел по ней около двухсот выстрелов, после чего F.E.2 прекратил маневрирование и начал снижаться, а затем перешел в неуправляемое падение и взорвался при столкновении с землей.

Fla следующий день эскадрилья отпраздновала тридцатый успех своего командира. Всего за две недели, прошедшие с начала активных действий, летчики Jasta 2 одержали 16 воздушных побед, одна из которых не была засчитана. Потери также были чувствительны: часть лишилась половины из десяти имевшихся истребителей, в воздушных боях погибли три летчика, еще один стал жертвой прямого попадания зенитного снаряда, пятую машину списали после аварии.

«Альбатросы» D.l Jasta 2, аэродром Бертенкур, середина сентября 1916 г. 

Середина осени - не лучшая пора для авиации. Всю первую неделю октября шли дожди, и «воздушная кавалерия» бездействовала. Едва распогодилось, Jasta 2 поднялась в воздух. Вернувшись из вылета, Рихтгофен заявил о победе над «новым самолетом неизвестного типа», которым на деле оказался В.Е.12. Далее в редкие дни летной погоды Манфред продолжил череду своих успехов. Вечером 10 октября «Альбатросы» Jasta 2 атаковали группу F.E.2b 25 эскадрильи RFC, возвращавшуюся после бомбометания. После длинной очереди Рихтгофена за английским самолетом потянулся шлейф дыма, он начал снижаться, затем снижение перешло в пикирование, все это время барон продолжал «поливать свинцом» своего противника. Наконец, винт «британца» остановился, из мотора повалили клубы дыма, но тут уже сам Рихтгофен попал под удар другого ЕЕ. и вынужден был заняться собственным спасением. Чуть позже, посмотрев вниз, он увидел, как разбилась одна из английских машин, и по возвращении с чистой совестью заявил о своей победе, но на тот же F.E.26 претендовал экипаж разведчика из FFA 22. Рассмотрев обе заявки, командование приняло решение не в пользу истребителя (в Германии существовало правило «один сбитый - одна победа»).