Магия любви. Лучшее романтическое фэнтези, 2017 - Жильцова Наталья Сергеевна - Страница 15

– Зараза к заразе не прилипает, – расплылся в хитрой улыбке парень. – К тому же если бы твоя зараза могла ко мне прилипнуть, то сделала бы это давно. Ты же несколько ночей спала, распластавшись на мне, предварительно обозвав крокодилом. Так что? Поцелуй? – Он потянулся к моим губам и замер буквально в миллиметре от них.

– Ну, если в знак примирения… – выдохнула я, зажмурившись.

А когда его губы коснулись моих, все равно вздрогнула, хотя и ждала этого. Что творится?! Что творится-то, люди?! Что-то волшебное творится, потому что нельзя так терять голову от примирительного поцелуя, даже если он с Князевым, по которому я сохла целый год, а потом выбросила из головы, так как он – недостижимая мечта…

Только вот одно дело выбросить из головы, а другое – из сердца. И маленькое глупое сердце почему-то поверило, что все возможно, и снова забилось для одного конкретного человека.

С того вечера я стремительно начала выздоравливать. И насморк с кашлем пошли на убыль, и слабость исчезла, а температура вообще больше ни разу не поднималась. А еще я привыкла спать в обнимку с Князевым. Поначалу это было из-за моего плохого состояния, и я по-прежнему не соображала, как перебиралась на него. Но оказалось, что мне безумно хорошо рядом с ним. Я уж умолчу о сумасшедших, умопомрачительных поцелуях…

Каких-либо эротических поползновений ни с моей, ни с его стороны не совершалось. На них сил у меня не было.

Поначалу не было…

Но когда я почти оправилась от болезни и поняла, что можно принять нормальный полноценный душ, то…

– Спинку потру, – сообщил Алекс, забирая из моих рук банное полотенце и подталкивая в открытую дверь ванной.

– Князев! – возмутилась я, пытаясь отобрать полотенце. – Я же в душ!

– Карин, скажи мне, что я у тебя еще не видел за эти дни? – невозмутимо вопросил он, задвинув меня в ванную, после чего, не обращая внимания на сопротивление, стянул с меня футболку.

– Многое! – шлепнула я его по рукам, прикрываясь снятой одежкой.

– Не обольщайся, – спокойно отозвался он и, присев на корточки, принялся стаскивать с меня спортивные брюки.

Я ругалась, гарцевала, как лошадь, и пыталась сбежать, а этот… этот Князев занимался своим бессовестным делом.

– Карин, я делал тебе уколы и видел твою попу, я обтирал тебя водкой и видел твою грудь, очень красивую, к слову. А еще я тебя переодевал, потому что после жара ты была вся мокрая, а у самой сил сменить одежду не имелось. Так что, птичка моя, я видел тебя всю.

– Ик! – замерла я на месте. Вот факт переодевания пролетел мимо меня.

– Да-да, – правильно понял он мой ужас. – И белье тоже. Я не только видел тебя всю, но и трогал, потому что переодевал я тебя руками. Вот этими, – подняв ладони, он повертел их перед моим остекленевшим взором.

– Мм, – все, что смогла я промычать.

– Птичка моя, я же уже сказал, что тебе от меня теперь никуда не деться, – пользуясь моим ступором, Князев приподнял меня, поставил в ванну и включил теплый душ. – Ты попалась. Я тебя честно выходил и приручил, ты теперь моя.

Я взглянула на него безумными глазами, пытаясь прикрыться руками. Драться и удирать после всего случившегося за последние дни и ночи было бы как-то глупо. Но… стыдно же!

– Ну хочешь, я тоже разденусь, чтобы и ты смогла увидеть меня голым? – спросил он и прикусил губу, чтобы не рассмеяться. Понаблюдал, как я отчаянно мотаю головой, нарочно тяжело вздохнул и добавил: – Жаль. Очень жаль. Глаза закрой! – после чего направил струю воды мне на голову.

Должна признать, что ничего лишнего он себе не позволил. Ну… если только самую малость, причем я эту малость заметила далеко не сразу, так как мы самозабвенно целовались. Он, стоя в одежде снаружи, а я – обнаженная и намыленная – в ванне. И…

Ладно, Соколова, давай уже признайся самой себе: ты влипла, причем намертво. Он тебя действительно приручил, и тебе это чертовски нравится! И если бы не остатки девичьего стыда и совести, то мы бы сейчас в душе не только целовались.

Стоит ли говорить, что вечером, когда мы легли спать, поцелуи плавно перетекли в нечто большее.

К моменту, когда я выздоровела, получила справку и собралась ехать в институт, мы жили уже как полноценная пара. Поверить не могу, что все это происходило на самом деле, но мои чувства, которые, казалось, давно угасли, снова вспыхнули. Я вновь была влюблена в Князева по уши! Мне было хорошо с ним, неважно как: просто касаться его пальцев, сидя за кухонным столом и поглощая приготовленный им ужин, или отдавать всю себя и принимать его без остатка в постели. Я принадлежала ему вся, до кончиков волос, а он полностью вручил мне себя.

И это было дикое счастье, внезапно свалившееся мне на голову. Такое нереальное, что казалось неправдоподобным.

– Карин, а ты какое свадебное платье хочешь? – спросил он меня вечером накануне моего возвращения к учебе.

– Кха, – подавилась я чаем. – Князев, а ты не слишком торопишь события? Мы с тобой едва знакомы…

– Дорогая моя, – хмыкнул он, – мы с тобой не «едва знакомы», а фактически женаты. Ты уже попалась, птичка, я же тебе говорил. Только нужно справить красивую свадьбу, чтобы у тебя было платье, букет невесты, фата, фотографии и все, что полагается.

От разговора я трусливо сбежала, поскольку морально оказалась не готова к такому. Уже ночью, лежа в обнимку и предаваясь… любви, упорный Князев потребовал:

– Скажи, что ты моя.

– Твоя, – со вздохом ответила я.

– И признай, что я твой.

– Признаю: ты мой, – со смешком отозвалась я.

– А раз так, повторяй: Алекс, я твоя жена, а ты мой муж.

– Князев!

– Повторяй! А то не поцелую! – пригрозил он.

– Алекс, я твоя жена, а ты мой муж, – «испугавшись» угрозы, произнесла я, стараясь не рассмеяться.

– Вот так-то лучше, – с довольным видом поцеловал он меня в шею. – Привыкай к этой мысли. Можешь еще сказать, что ты меня любишь, жить без меня не можешь, принадлежишь мне, а я твой, и ты меня никогда не отпустишь.

– А не чересчур? Словно цитата из мыльной оперы.

– Чересчур много любви не бывает. К тому же ты должна осознать это как единственно возможное положение вещей. Ты – моя жена. По-другому уже никогда не будет. Ладно, я первый. Карина, я тебя люблю, жить без тебя не могу, ты принадлежишь только мне, и я тебя никому не отдам, а я только твой. И веришь или нет, но я твой муж. И фамилия у тебя сейчас, кстати, Князева. А теперь ты. Все, кроме последнего предложения о фамилии…

Утром он довез меня до института, высадил у крыльца, поцеловав на прощание, и поинтересовался:

– Карин, ты ведь не против, если я сделаю ремонт в квартире и заменю кое-что из интерьера? Ты же говорила, что тебе дорога только антикварная мебель…

– Нет, не против, – подумав, выдала я. – Хочешь, вместе съездим в строительный магазин и выберем обои?

– Уверяю, я справлюсь. А ты наверстывай учебу и береги себя. Я сегодня прогуляю – дела. Забрать не успею, приедешь домой сама?

Пары пролетели незаметно. В перерывах мы болтали с Ксенией, которая, оказывается, была в курсе, что Князев отправился меня лечить и остался жить в моей квартире.

– Карин, а вы уже? Ну… Мне показалось, что он увлекся тобой. Ты когда заболела, он меня замучил вопросами, где ты и что. А когда ты прислала сообщение про «скорую», он аж в лице переменился, вытребовал твой номер телефона и сообщил, что присмотрит за тобой.

– А ты не против, что мы?.. – спросила я подругу. Последние дни мы не общались, лишь изредка обмениваясь сообщениями, и об изменениях в моих отношениях с Князевым я ей еще не рассказывала.

– Не-а. Я уже встречаюсь с Максом. С Алексом все совсем не задалось, не мой он тип. Я едва не зевала на свиданиях с ним. Вот вы о чем разговариваете? Опять про черные дыры?

– И про них тоже, – вынуждена была я признать. – Ксюш, а он меня, кажется, замуж позвал. Только как-то дико, и я никак не могу понять: это такой розыгрыш или он просто все окончательно решил и потому ведет себя так, словно он уже мой муж. Даже утверждает, что фамилия у меня теперь Князева. И кольцо подарил… – продемонстрировала я украшение.