Запах Вереска (СИ) - "Kapkan" - Страница 96

«Урок был усвоен», – подумал Кайрен и хмыкнул, наблюдая из-под ресниц за мрачным взглядом Уолтера.

Старший наследник Валгири молчаливо закинул сумку с одеждой в багажник своего Ягуара и подошел к стоящему рядом с машиной Джулиану. Тот стоял, скрестив на груди руки, и с тревогой смотрел на своего парня. Русоволосый помощник дизайнера никогда еще не видел Уоли таким. Он и так знал, что причиной тому стала статья о теракте в газете. И внутренне он понимал, что для Уолтера это был не просто теракт. Но даже если бы он спросил, мужчина бы не ответил. Вместо того он бы просто сгреб его в охапку и, уткнувшись лицом в шею, промолчал. Так было и утром после завтрака, когда он попытался поговорить с ним. И дело здесь было не только в сегодняшнем утре. Было что-то намного глубже, что заставляло Уолтера мрачнеть с каждым днем. Он все время порывался что-то сказать, но всякий раз передумывал. А когда тему поднимал Джулиан, то тот только переводил все в шутку и начинал похабничать. Однако за все это время он больше не улыбнулся ему своими темными глазами.

Вот и на этот раз. Уолтер сгреб его в свои объятия и, оторвав от земли, крепко поцеловал. Джулиан обнял его в ответ и раскрыл рот, позволяя наглому языку пробраться глубже. Вылизать и, пощекотав небо, посасывать с такой пошлостью, что на щеках появился румянец. И вместе с тем пытаться передать свою уверенность в ответ. Тяжело задышать и на прощание, лизнув опухшие губы, прижаться лбом ко лбу.

- Возвращайся поскорее, – хрипло произнес Джулиан, не отрывая глаз от темного, горячего взгляда.

- Не успеешь даже соскучиться, как вернусь, – заурчал Уоли и чмокнул в губы.

- Дурак ты, Валгири, – буркнул Джулиан, – я уже скучаю.

- Парни, я все понимаю, – вмешался недовольный голос закатившего глаза Эдварда, – но может, уже поедем, а? Быстрее уедем, быстрее вернемся.

- Кто бы говорил, – ехидно ответил недовольный Уолтер, – ты бы сперва Эри опустил.

На это Эдди было нечего ответить. Сам он все еще держал в объятиях свою невесту и честно пытался не растечься лужицей от ее горячих поцелуев и сюсюканий. А в стороне от них стояли родители и качали головами. Точнее отец качал, а мать умилялась и бормотала что-то о том, что у нее две такие классные будущие невестки. После этого Маркус прикрыл рукой глаза и пробормотал о том, что живет в одном доме с теми еще кадрами. Не было только Алана, но тот и не знал, что мальчики должны будут уехать в Штаты на несколько дней. Статус все-таки обязывал наследников заниматься делами семьи. Только вот Салливана с его пониманием и поразительным внутренним чутьем все равно не хватало сейчас Эдди и Уоли. Его муштра и очередной умный совет были бы кстати. Но блондин был далеко и весь в делах, а судя по ощущениям и благому мату, который они слышали даже отсюда, «дела» эти сейчас очень жалели о том, что вообще появились на свет.

Отпустив своих любимых, парни в последний раз подняли взгляд на стоящего у окна дядю и, склонив головы, сели в машину. Они уехали на несколько дней и совсем не по делам бизнеса. «Дело семьи» было намного важнее...

После них в Лондон уехали и Маркус с Дианой. Причем, это было решение самих весьма взбешенных родителей. Кайрен только хмыкнул и мечтательно подумал о том, что Волчий Совет будет рыдать после встречи с вампиршей. Сами виноваты. Никто не просил их требовать ответ за нападение на Дверлов и заострение отношений с человеческим правительством. Только не после того, как какой-то безродный крысеныш посмел покуситься на жизнь наследников Валгири. Все знали, чем это обернется, так что ничей скулеж сейчас не играл никакой роли.

Сам же Кайрен отправился к самому гениальному генетику во всем мире (надо заметить, что слова очень даже заслуженные), доктору Николасу Эботу, и к его новому «гостью». Тот, как и ожидалось, увлеченно пытал Амикуса, сопровождая каждое свое действие тихими и подробными объяснениями того, что ждет его дальше. Но даже воя от боли и почти теряя сознание, вампир продолжал молчать. Когда же он почувствовал присутствие альфы, то начал шипеть на него и пытаться вырваться. Однако бесполезно, потому что крепкие оковы из зачарованного серебра не давали ему даже двинуться с места. Прочно зафиксировав на хирургическом столе. Старый вампир корчился и плевался таким ядом, что даже Эбот присвистнул такому внушительному словарному запасу и той волне чистой ненависти, которую обрушил на Кайрена Амикус. А Кайрен продолжал молча стоять, прислонившись к косяку железной двери и затягиваясь сигаретой, жадно впитывать каждую каплю боли, что исходила от потерявшего за одну ночь весь свой клан вампира. Ослабевшего телом и сломленного духом.

- Очаровательное зрелище, – хмыкнул оборотень и, словно слизав с губ осевший на них запах древней крови, хищной походкой подошел к столу, – ну и какие же у нас успехи, Николас?

- Боюсь, мой лорд, что наш гость отказывается сотрудничать с нами, – с печальным взглядом вздохнул Эбот и вытер окровавленные руки о грязный передник.

- Ты пожалеешь! – процедил тяжело дышащий вампир и дернулся в своих оковах, – тварь! Пожалеешь! Милорд найдет способ убить тебя! Ты сдохнешь в муках, Валгири! Скуля, как щенок!

- Да неужели? – насмешливо ответил Кайрен и, когтями вцепившись в развороченную грудную клетку, пропорол внутренности, – именно поэтому твой хозяин последние несколько сотен лет прячется от меня, как испуганная крыса? Поэтому он прячет свою ненаглядную пару даже от собственного двора? А ведь ты знаешь, где его слабость. Не знаешь, кто конкретно, ведь Валентин не доверят никому. После Анриса он больше никого не допускает к своим так бережно лелеемым тайнам.

От новой боли Амикус взвыл еще громче. Он изогнулся, почти встав на лопатки, и, выворачивая суставы, забил ногами. Стоящий рядом с альфой Эбот вздрогнул и, поведя плечом, поспешил отойти от своего альфы. Буквально задыхаясь от его давящей силы и садистского удовольствия, плескающегося на дне лихорадочно блестящих глаз. Что ни говори, а в такие минуты Эбот был просто счастлив, что не является врагом своего альфы. Он ясно видел, как теряет терпение Кайрен, и уже чувствовал, как дрожат инструменты, лежащие на столике рядом с ним. Свет над ними задрожал, а по стенам пошли первые трещины.

- Ты скажешь мне все, что я хочу знать, Амикус, – ласково произнес Кайрен и, поднеся ребро собственной ладони к лицу, прокусил до крови, – ты ведь так долго мечтал получить хоть каплю моей крови. Я сегодня очень добрый и дам такому хорошему мальчику то, о чем он так грезил. Хочешь знать какова на вкус Искра, Амикус?!

Вампир настолько потерялся в своей боли, что был на грани нового обморока, и потому почувствовал вкус сладковатой крови только после нескольких минут. А она уже текла по его венам, впитывалась по всему телу и покалывала под самой кожей. Наливая мышцы такой силой, что, казалось, разорвет его изнутри. Старый вампир захрипел и, закатив глаза, громко засмеялся от наполняющей его мощи.

- Глупец! – закричал сквозь смех вампир, и глаза снова налились алым, – ты сам только что наделил меня той же силой, что и у тебя!

- Ты так в этом уверен? – раздался ехидный голос Кайрена.

Он дернул и, разорвав свои оковы, вскочил со стола, каждым нервом чувствуя, как исцеляются все его раны. Только торжествующий Амикус не сразу заметил побледневшего Эбота, со страхом смотрящего на своего вожака. Оскал альфы стал еще более жутким. Его когти со скрежетом прошли по железному столу, а клыки удлинились. Он не отрывал глаз от напряженно замершего Дверла.

- Тебя никогда не удивляло то, что, даже имея сыворотку, сделанную на нашей же крови, вы не смогли отделить из нее Искру? – с таким же ехидством продолжил оборотень, – хочешь знать ответ на вопрос, над которым ты ломал голову столько лет?

А между тем забившегося в угол Амикуса начало колотить, как в лихорадке. Тело скрутило от новой боли и заставило, заскрипев зубами, рухнуть на колени. Только от этого не стало легче. Кожу начало печь. Мышцы вывернуло наизнанку, и послышался глухой хруст костей, потонувший в новом животном вое. Вампир забился на полу и, скрутившись от нового приступа, заскреб ломающимися когтями по бетонному полу.