Запах Вереска (СИ) - "Kapkan" - Страница 82

Ответом ей стал удивленный вздох Эдди. А тем временем песня приняла новые обороты, теперь уже зазвучав вместе с волынкой и тин-вистл*. Вызывая желание отдаться ей и не остаться в стороне. И словно давая свое разрешение, белокурый американец хулигански улыбнулся двум братьям, с горящими глазами смотрящим на своих любимых. Те даже и пискнуть не успели, как их, подняв на руки, вынесли прямо в центр огромной площадки. Бережно опустив и вовлекая в бесконечный танец. Утопая друг в друге и дополняя движения партнера. Улыбаясь влюбленными глазами и совершенно не замечая мира вокруг. И сразу же за ними медленно потянулись все остальные. Шумными хлопками и свистом сопровождая голос Алана, флиртующего с волчицами чужих стай. А те, совершенно позабыв соблюдать негласный закон держать неприступность среди чужаков, мило краснели и, хихикая, кокетливо стреляли в него глазками. Среди волков же возмущение подняли немногие, потому что остальные тоже очень даже откровенно облизывали взглядами необычного человека с колдовским взглядом серо-голубых глаз. Насмешливых и следящих за толпой с какой-то внутренний удовлетворенностью, наглой искрой знания того, что неведомо другим. Но из всех присутствующих был только один, кто заметил этот блеск.

Он смотрел, прищурив свои золотые глаза, и чувствовал, как по капле оттаивает кровь в застывшем сердце. Как начинает оно биться быстрей и устремлять по венам живую горячую кровь. Как зверь внутри довольно порыкивает и недовольно бьется мордой о грудную клетку, тяня за собой и умоляя дать себе волю. Но самому Кайрену этот зов чужд. Он непонятен и вызывает только глухое раздражение, ведь там не тот, о ком тоскует сердце. Это всего лишь морок, навеянный ночью. Он рассеется, оставив после себя только горечь разочарования.

Морок или нет, но отвести взгляд он не успевает, почти сразу же попав в капкан блестящих глаз. В них горит жар костров. Это бездонная пропасть раскаленного серебра, в которой бесследно тают осколки льда. Словно блеск ядовитого клинка, миллиметр за миллиметром входящего под кожу. Они не знают слова «нет», не умеют смиренно опускаться. Им неведом страх и малодушие. Они полны лукавства, той темной искры, что легким оттенком безумия таится где-то в дальнем уголке. Всем своим взглядом они кричат: «Да, детка! Я рожден, чтобы править, и тебе со мной не по пути!». Они смотрят всего лишь одну минуту, но этого хватает, чтобы совсем неуловимо что-то изменилось. Что-то дрогнуло, и становится ясно, что как прежде ничего больше не будет.

Костер вздымается еще выше, и его языки на мгновение скрывают их друг от друга. Звучит громкий смех, и уже в следующую секунду Алан снова поет. Еще громче, еще ярче, пока голос не исчезает в очередном оглушительном аккорде. Музыка звучит еще мгновение и смолкает, чтобы тут же взорваться шквалом аплодисментов и свистом довольной толпы. Алан опускает бузуки и, поднявшись на сцену, шутливо кланяется. Он больше не смотрит в сторону златоглазого альфы...

Вечер идет своим чередом. Шум не утихает ни на минуту, и чтобы ответить на звонок, Алану приходится уйти с оживленной площади в сторону тихих переулков. Отойдя достаточно далеко, он с улыбкой, наверное, приклеенной к его лицу до самого утра, нажимает на вызов.

- Алло, пап?

После этого он на добрых полчаса выпадает из реальности, медленно бродя по темным и пустым улочкам. Отец о недавних приключениях сына не знает, но весьма дотошно расспрашивает обо всем, что приходит в голову. По его скачущим с темы на тему вопросам и возгласам матери на заднем фоне о том, что она скучает по своему мальчику, легко понять, что оба родителя очень ждут его. Как ни крути, а с ними ему повезло. Оба любящие и понимающие, хотя порой руки так и тянутся придушить наглого папашу, но не любить их просто невозможно. В конце концов, это его предки сварганили такого славного и охрененно великолепного его.

Только закончив разговор, блондин замечает, что ушел настолько далеко, что не только не слышит шума с площади, но и улица впереди менее освещена, чем несколько предыдущих. Ну, в принципе, не впервой, все равно он в Волчьем Городе, где его каждая собака... пардон, волк знает. Пожав плечами и засунув телефон в карман брюк, он просто разворачивается, чтобы уйти, когда слышит голоса. Причем, явно не очень дружелюбно настроенные. Они далеки от него и, видимо, заняты чем-то оооочень плохим, раз не замечают его появление. Так как любопытство его бич, а маленький шизик внутри вовсю уже машет транспарантами, взывая к новым приключениям, в раунде «шизик/здравый смысл» побеждает первый. Поэтому, больше не теряя ни минуты, Алан бесшумной тенью скользнул в сторону голосов. Дыша через раз и молясь, чтобы кто бы там ни был не почувствовал его запах.

Судьба, видимо, была благосклонна, и тылы свои повернула к нему только тогда, когда он оказался достаточно близко, чтобы увидеть связанную какой-то грязно-бурой веревкой Эву. Причем, с ног до головы, и ей натянули эту дрянь на рот так, что вокруг губ виднелись капли крови. Волчица гневно рычала и пыталась высвободиться, но почему-то у нее не получалось разорвать на первый взгляд вполне тонкий материал. А по мутному взгляду и тяжелому дыханию стало понятно, что ей долго не продержаться. Ее окружили четверо здоровенных мужиков и теперь спорили, как поступить дальше. Выбор пал между зарезать здесь же или все-таки утащить ближе к замку и опять же выпотрошить. Алан затаился за старыми ящиками со всякой рухлядью, не видя лиц говоривших, но отчетливо слыша весь разговор. Запах мазута и старого железа, ударивший в нос так, что весь хмель выветрило разом, был как никогда вовремя.

- Думаешь, эта нитка удержит ее? – насмешливо спросил один.

- Рябина и не таких усмиряла, – хмыкнул другой, – она по любому уже труп.

- Почему именно сейчас? – раздался другой хриплый мужской голос.

- Дериан хочет заключить союз с Валгири, и, в отличие от других, у него это может получиться, – ответил другой, более глубокий, – а если его шлюха родит ему наследника, то тогда он окончательно укрепится, как альфа. Я этого никогда не допущу! Стая принадлежала нам еще задолго до рождения этого выскочки!

- Двух зайцев одним ударом, да, Ливер? – ехидно спросил третий, – безутешный мальчик никогда не простит смерть пары. Союз сорвется, а вожак очень скоро так скоропостижно загнется. Какая досада, без наследника!

- Почему же, у него будет наследник. Но тот, кого выберу я!

Дальнейшими своими планами начинающему революционеру поделиться, к несчастью, не дали, перевернув на него и его бравых единомышленников пудовые коробки битком набитые железом. Подняв такой грохот, что его услышали даже на площади, где Дериан со своими волками пытался найти свою жену и, не ощущая ее, уже начал звереть. Если же вернуться назад к источнику грохота, то там Алан на самой быстрой скорости кинулся освобождать беременную волчицу, лежащую на мощеных камнях. Попутно заехав по морде рычащего на него мужика какой-то железкой. Судя по глухому звуку и скулежу, это все-таки был кусок трубы.

- Вечно мне твою задницу спасать, куколка! – закричал взъяренный блондин и, еле уйдя от молниеносного броска очередного оборотня, залепил ногой по клацнувшим челюстям третьего.

- Ал! – закричала испуганная Эва, когда увидела несущегося на американца, на ходу перекидывающегося оборотня.

Он только успел схватить на руки Эву и, прижав к груди, кинуться в достаточно узкий лаз между двумя высокими домами. Весьма вовремя, потому что длинные черные когти проехали в миллиметре от плеча, только слегка задев. Но останавливаться на этом оборотни не собирались. Они уже ломали себе проход к ним. Потом Алан, конечно же, будет божиться, что у него на почве стресса было минутное помутнение рассудка. Но уже через секунду он, напару с прижавшейся к нему Эвой, орал в голос. Если же волчица взревела, зовя свою пару, то Салливан не нашел ничего лучше, чем заорать голосом, сорвавшимся на визг:

- ВАЛГИРИ!!!

На зов рванула вся стая Дериана во главе со своим альфой и Валгири, причем, при всем составе. И пока на площади поднялся настоящий хаос кинувшихся с праздника прочь гостей, за спиной осталась человеческая часть в полном недоумении. Конкретно на месте происшествия двум обороняющимся пришлось выползти из своего укрытия и скрыться в небольшом тупике. В таком состоянии Эва не могла не то, что стену перемахнуть, даже драться. Алан только успел подумать, что ему с такими темпами геройства скоро все-таки придется натянуть стринги Супермена. Он толкнул испуганную женщину за спину и, крепко встав на месте, приготовился драться. Перед глазами наравне с когтями и клыками кинувшихся вперед оборотней мелькнула вся жизнь почему-то с белым гробом посередине их уютной гостиной.