Запах Вереска (СИ) - "Kapkan" - Страница 17

- Что с женщиной? – подойдя ближе, спросил Кай.

- С ней все хорошо, спит сейчас, – тихо произнес вампир и, опустив одно крыло, усмехнулся, – тут взрослые чуть не бойню начали, а ему хоть бы хны.

Малыш на его руках и вправду тихо посапывал, зажав свои маленькие кулачки и выпятив пухлую нижнюю губу. Оборотень криво оскалился и осторожно погладил пальцем по маленькой головке с темным пушком волос. Ребенок завозился, но не проснулся. Между тем оборотень даже и не заметил того, как, стоя рядом с вампиром, начал вдыхать его запах. От мечника пахло медом, вересковыми цветами и совсем немного чистым потом. Этот запах кружил голову. Он заполнял легкие и словно впитывался в него самого. Такой вкусный и сладкий. А перед глазами стояли белоснежные крылья. У хладных не бывают такие крылья. У них они черные, кожистые и больше напоминают уродливое нечто. Но эти были другие. Кайрен до сих пор чувствовал мягкость перьев и тепло, исходящее от них. И тот отвратительный хруст, когда он хладнокровно ломал их. Такие нежные и хрупкие, словно тростинка. Чуть сильней нажать, и эти невозможные глаза наполнятся тьмой. У Кая аж лапы зачесались от невыносимой жажды снова потрогать их. Зарыться в них и гладить до тех пор, пока с покрасневших губ не сорвется постыдный стон. О, желание было велико, и, видимо, белокурый вампир почувствовал это, потому что сразу помрачнел и, пробурчав что-то, направился к нервно дрожащему Балину. Тот прижал ребенка к груди и с искренней благодарностью глядел то на Мечника, то на альфу...

Так продолжаться больше не может. Скоро каждая собака начнет понимать, что между ними что-то не так, что-то происходит. Стоит только вспомнить пристальный и недоверчивый взгляд сестры. С каждой минутой Ивон все больше убеждается в том, что его затягивает, как в болото. Он не хочет этого и всеми силами противится. Но этого так мало, чтобы держать себя и свои инстинкты под контролем. Что их ждет впереди? А есть ли что-то впереди? Совсем скоро они покинут гостеприимный Лунар, и в ту же минуту опять станут смертельными врагами.

Мысли упорно уводят мечника за собой, и он только в последнюю минуту чувствует того, кто стоит прямо за его спиной. Оборотень стоит безмолвно и не отрывает глаз от него. Ивон ощущает его взгляд всей кожей. Сейчас они одни на крыльце дома. Вся деревня погрузилась в глубокий сон и даже не вспоминает о двух непримиримых врагах. Диана и ее воины ушли еще три часа назад. И, по-хорошему, Ивон тоже должен был быть среди них, но он здесь. Как обычно одетый в свои черные одежды и капюшоном скрывающий сплетенные в боевую косу волосы. Его клинки крест-накрест висят за спиной.

- Ты ведь понимаешь, что ничего не изменилось, – не отрывая взгляд от звездного неба, тихо произнес он.

- Было бы странно, если бы ты заговорил по другому, – сухо ответил оборотень.

- Уезжай, – голос стал жестче.

- Я не брошу все только из-за тебя, – зло бросил черный волк, – уходи сам.

- Тогда я просто убью тебя, – холодно произнес Ивон и, спустившись по скрипящим ступенькам, направился прочь.

Постепенно его силуэт растаял в темноте. Но Кай продолжал стоять, вцепившись в перила и совсем не замечая, как когти оставляют глубокие борозды на темном дереве. Сейчас он в последний раз провожал взглядом свою истинную пару. Постыдную страсть и вечное проклятие...

====== Выкрутасы дня ======

Так бесконечна морская гладь,

Как одиночество моё.

Здесь от себя мне не убежать

И не забыться сладким сном.

У этой жизни нет новых берегов,

И ветер рвёт остатки парусов.

Я прикоснулся к мечтам твоим,

И был недобрым этот миг.

Песком сквозь пальцы мои скользил

Тот мир, что был открыт двоим.

Мы шли навстречу, всё ускоряя шаг,

Прошли насквозь, друг друга не узнав.

Я здесь, где стынет свет и покой!

Я снова здесь, я слышу имя твоё.

Из вечности лет летит забытый голос,

Чтобы упасть с ночных небес холодным огнём.

Ария – “Я здесь”

Наши дни

«Жизнь – самая прожженная стебщица в мире», – это мысль вертелась в голове Алана Салливана последние четыре дня.

Но обо всем по порядку. И стоит начать, пожалуй, с того, что следующим же утром, во время завтрака, сияющая Диана объявила, что они поговорили со взрослыми, так сказать, и дорогой дядюшка дал добро на дальнейший ремонт. И пока она восхищалась проделанной за такой короткий срок работой, блондин исподтишка наблюдал за реакцией этого самого дяди. Вдоволь насладившись маньячным оскалом, Алан железобетонно уверился в том, что лучше уж мужику ходить с вечной мордой «а-ля кирпич», чем так «жизнерадостно» улыбаться. Аппетит пропадал моментально. И пока молодежь пыталась понять, это каким таким краем дядю в кои-то веки получилось переубедить, дизайнер искал подвох. Он его нашел тут же. Когда Кайрен объявил, что они тоже останутся в замке. Мол, зачем мотаться в поместье, если они все равно решили понаблюдать за талантливым дизайнером.

Талантливый дизайнер их порыв не оценил и еле удержался от того, чтобы приложиться головой об стол и застонать от досады. Мало ему было детсада в виде четырех оболтусов проблемных, так еще и эти привязались. А то, что от них будет еще больше проблем, чем от их деток, Алан знал точно. И ведь не ошибся. Чего стоили Диана и Эрика, когда они объединялись. Обитатели замка готовы были выть волком. И Диану не останавливало даже то, что она-то старше невесты своего сына. С Маркусом повезло больше. Он сочувственно похлопывал по плечу и спешно смывался в кабинет на «важные дела». Но все рекорды побил зловредный дядюшка.

Алан просто терпеть не мог Кайрена. Заносчивый, наглый, беспринципный, эгоистичный, ворчливый и откровенно стервозный мужчина превзошел даже его. С его-то тараканами! Стоило дизайнеру появиться в комнате, как тот морщился и отводил взгляд, словно увидел что-то мерзкое. Такое презрение здорово выбешивало. За ужином Кай мог спокойно нахамить и язвить так, что хотелось пойти и повеситься на первом же попавшем дереве. Но его противником был Алан. Так что, вешаться хотелось тем, кто становился свидетелем их «милых вечерних бесед». Блондин откровенно плевал на риск расторжения контракта и по полной отрывался на Кайрене. Не раз больно проезжаясь по мнению самого старшего Валгири. Для него никогда не существовало никаких авторитетов, и сейчас он не собирался их заводить. Его до зубного скрежета бесил этот мужчина. И если сначала это была холодная война, сопровождаемая презрительными взглядами и ледяными словами, то вскоре страсти накалились до такой точки, что достаточно было лишь одной маленькой искры, чтобы произошел взрыв. И искра появилась тогда, когда ее не ждали вообще...

Работы шли полным ходом. Смотровые башни уже перестроили и вплотную занялись мостом. А тем временем Алан решил остаться в замке и проследить за работой в гостевом крыле. Поэтому мистер Салливан сейчас лежал на самом верху строительных лесов и увлеченно восстанавливал замысловатые узоры на расписном потолке. Где-то рядом суетились еще пять рабочих и громко обсуждали последний футбольный матч.

Вокруг стоял острый запах красок и еще не просохшей замазки. По всему полу из темного дуба была расстелена прозрачная клеенка. Стены будущего бального зала все еще являли собой не самое приятное зрелище, но вскоре это должно было измениться. Прислоненные к одной из стен под серым брезентом ждали своего череда витражные высокие створки, чтобы занять свое место в стрельчатых оконных проемах. Скульптуры со стертой позолотой, завернутые в такие же клеенки, пыль, целая батарея рулонов с обоями и прочие прелести ремонта. А на заднем фоне, под аккорды бессмертной AC/DC, в углу сидел Джулиан и, тихо вздыхая, просматривал очередную кипу счетов и договоров. Только ни одно слово не лезло ему в голову. Перед глазами все время вертелась наглая физиономия Уолтера Валгири. Даже мысленно кинутый в него тапок не смог прогнать по-хулигански улыбающееся видение. И Джи-Джи настолько углубился в свои раздумья, что совершенно не заметил прищуренный взгляд своего шефа и, по совместительству, близкого друга. О, а Алан подмечал все. Начиная от чумного взгляда еще несколько дней назад и заканчивая сегодняшней хандрой. Его помощник что-то в последнее время слишком активно перешел в режим «Стелс». Причем, так происходило каждый раз, когда по близости появлялся Уоли.