Пропавший канцлер (СИ) - "atat" - Страница 9

Зэфус прикидывал в уме, кому какую лошадь взять, когда Слай вдруг заявил:

– В повозке поедут близнецы с волком, для остальных нужно сделать пять волокуш.

– Я не понял, – растерялся маг, – зачем нам близнецы?

– Не нам, а мне, – поправил его Слай, – и нужны они мне для решения одного вопроса. А так как из-за недостатка времени это сделать невозможно, то я и хочу забрать их с собой в Хэц.

– Вот как, вопрос, значит! – тут же вскипел Зэфус. – Сейчас это так называется, да?

Слай поспешил успокоить разозлившегося любовника, пояснив:

– Не сердись, Зэфус, они мне правда нужны, точнее, не лично мне, а чтобы выяснить одну вещь. Если всё сложится так, как я думаю, то для нас с тобой есть вероятность вернуться обратно в Шамброз.

– Что?! – ахнул Зэфус. – Разве такое возможно? Вот ни за что не поверю, что твой папочка изменит свое решение.

– Он будет вынужден это сделать.

– Ого, даже так?

Маг с новым интересом оглядел близнецов, но как он ни напрягал внимание, ничего примечательного не увидел. Сделав для себя вывод, что Слай его обманывает и хочет за его спиной поразвлечься со смазливым юношей, Зэфус решил неотступно следить за этой странной парочкой, чтобы в случае чего просто их убить.

Слай же, в свою очередь наблюдая за выражением лица Зэфуса, пришел к выводу, что любовник, и так опасный, сделался опасным вдвойне. За новыми знакомыми требовался глаз да глаз, чтобы те не сгинули где-нибудь по дороге или в коридорах самой крепости. Отдав приказ мастерить волокуши, Слай остался стоять возле близнецов, тихо жавшихся у костра и греющих озябшие руки.

Когда совсем рассвело, отряд был готов выдвигаться. Близнецы сидели в двухместных санях, а в ногах у них устроился волк, тот был слаб и просто вытянулся на полу, грея животом ноги людей. На облучке торчал возница, вертя головой то на волка у себя за спиной, то на господ.

В волокушах сидели и лежали люди сопровождения, верхом на лошадях сидело по всаднику. Самыми последними на лошадь усаживались Слай и Зэфус. Первый легко вспрыгнул в седло и сдвинулся чуть вперед, второй же, путаясь в полах длинной шубы, неловко взобрался следом. Обхватив принца поперек груди, игриво проворковал тому в самое ухо:

– Попался! Теперь не сбежишь от меня.

Распахнув полы шубы, укрыл ими Слая. В результате оба всадника стали похожи на мохнатого двухголового зверя.

– Я и не собирался от тебя сбегать, Зэфус, – обреченно вздохнул Слай, – это ты сам себе что-то придумал и бесишься.

Сказал и охнул – сильная рука так стиснула грудь, что выбила из легких воздух.

– Поговори мне ещё, любовничек, – процедил Зэфус, – дай только добраться до чёртова Хэца, а там я тебе покажу, кто из нас прав.

Махнув рукой, Слай отдал приказ выступать. Первой двинулась та лошадь, всадник которой знал дорогу, следом – сани, позади них лошадь принца, а уж потом все остальные.

По счастью для путников, мороз спал, а с этим возросла вероятность добраться до крепости, не обморозившись. Миновав лес, отряд оказался у самой горы.

Вообще-то, Хэц на самом деле являлся не отдельной горой, а группой тесно стоящих вершин, совершенно непроходимых для конных. Дорога была здесь всего одна, она огибала Хэц слева направо и уходила сквозь ущелье на другую сторону хребта.

Стратегическое расположение крепости было идеальным – она возвышалась прямо над дорогой, и незаметно проскочить мимо неё было невозможно. Места эти отличались скудной растительностью, об огородах даже речи не шло. Вся провизия в Хэце была привозной, за исключением мяса – оно добывалось охотой, для чего в крепости жило несколько охотников, благодаря им обитатели крепости никогда не испытывали недостатка в дичи.

Покинув низину, путники оставили позади глубокий снег. Передвигаться стало значительно легче, но вскоре появилось новое неудобство – присыпанные снегом камни на дороге, лошади о них часто спотыкались, а волокуши так тряслись и подпрыгивали, что ехавшие в них люди иногда даже вываливались на землю.

А ещё поднялся ветер – как и в любых горах, чем выше, тем ветренее. Люди кутались в одежду, но холод проникал в каждую дырочку, каждую прореху, оставленные зубами волков. Легче всех было Слаю и Зэфусу, закутавшимся в шубу, да близнецам, греющим ноги под брюхом волка. Тот, кстати, лежал довольно смирно и терпеливо переносил неприятную тряску.

Для себя Снег решил, что эта пара будет его стаей. Вожаком – мужчина, а женщина будет одной из самок, тем более она была беременной, а это признак здоровой и в будущем крепкой семьи. Впоследствии вожак может привести в стаю столько самок, сколько захочет, и через пару лет подросшие волчата сделаются грозой здешних краёв. Вся живность будет только их, а уже состарившиеся Снег и его хозяева будут день и ночь греться у жаркого костра и глодать сахарные косточки.

Наверное, от голода Снег не замечал, что мыслил не теми категориями, в его воображении перепутались образы людей и волков, а ещё его тревожили воспоминания о прошлой ночи, о жестокой резне и погибших врагах. Выступив на стороне людей, Снег подписал себе смертный приговор: теперь его не только не пустят жить ни в одну стаю, а просто убьют. И навряд ли у него когда-нибудь появится подруга – кто станет жить с предателем?

При очередном толчке наскочивших на камень саней волк заскулил – то ли от боли в лапе, то ли от тоски в сердце. Почувствовав между ушей поглаживающую ладонь, он лизнул холодные пальцы и положил голову на худые колени девушки. Закрыв глаза и вздыхая, Снег принимал забытую ласку, мечтая о прекращении этой бесконечной тряски, о коврике возле тёплой печки и об огромной куче мяса.

========== Глава 6. ==========

Путь занял весь день, было сделано всего две коротких остановки, и то только чтобы нужду справить. До крепости оставалось уже немного, выбившиеся из сил лошади еле тащили ставшими неподъёмными волокуши. Путники и не чаяли, как добраться до места.

Только двоим, казалось, не было никакого дела до трудностей путешествия – Зэфусу и Ниэлю. Первый, похоже, вообще плевал на всё, не связанное со Слаем, а второй был спокоен из-за сидящей рядом сестры. Обняв ту за плечи, руками закрывал ей лицо от ледяного ветра. Далия крепко спала. Измучившись за прошлую ночь, она уснула, как только сани тронулись, и просыпалась те пару раз, когда звучала команда остановиться.

Ниэль в очередной раз поправил Далии воротник и прикрыл глаза. Он устал. Устал не столько от бессонной ночи, сколько от непрекращающейся болтовни Зэфуса. Тот говорил и говорил, не переставая, с самого начала пути, не подозревая об остром слухе Ниэля и, похоже, даже не догадываясь о его слепоте.

Юноша улыбнулся, подумав, что, несмотря на своё высокое положение и природные дарования, этот человек способен допускать глупые ошибки, главной из которых была страсть к своему высокородному спутнику. Насколько Ниэль понял из их разговоров, Слай не горел желанием вечно быть с Зэфусом, их соединяло вовсе не общее нежное чувство, а нечто другое. Вполне возможно, что Зэфус догадывался об этом и от того злился на любовника, что тот не отвечает на его чувства именно так, как хотелось бы.

Иногда Ниэль краснел, как девушка, слушая такие откровенности, нашептываемые Зэфусом Слаю, что хотелось заткнуть уши. Ниэль всю жизнь прожил среди простых людей, и жизнь этих людей благодаря обостренным чувствам не была для него тайной. Но то, что он слышал от едущего позади человека, заставляло тело покрываться мурашками.

Воображение рисовало любовные сцены, что описывал Зэфус на ухо Слаю, только выглядели они странно и совсем не эротично. Дело в том, что Ниэль запомнил людей такими, какими они были до его рокового падения со скалы: низкорослыми, широкоплечими, с мозолистыми руками и узловатыми пальцами, часто кривоногими, с чёрными от земли ступнями, спутанными стрижеными волосами и щербатыми ртами.

Для ребёнка это были обычные люди, родные и односельчане, трудолюбивые работяги, всю жизнь положившие на пропитание своих семей. И вот сейчас, слушая, как Зэфус тихо говорит о глубоких поцелуях, коленях, ягодицах, сосках и членах, Ниэль всё это видел в «исполнении» своих знакомых и соседей. Сказать, что выглядело это дико – не сказать ничего. Перебрав в памяти все возможные сочетания, юноша пришел к выводу, что едущие позади люди просто ненормальные, раз получают бешеное удовольствие от обсосанных пальцев с грязными ногтями или облизывая незнамо сколько не мытую… Ниэль покачал головой и уткнулся носом в теплую щёку сестры.