Константин Бесков. Мафия в офсайде. КГБ играет в футбол - Раззаков Федор Ибатович - Страница 20

Сообщение, которое пришло от агента из киевской гостиницы «Москва», ясно указывало на то, что на финише турнира (а до него оставалось чуть больше месяца) кураторы киевского «Динамо» решили форсировать события – обязать украинские команды безропотно отдавать киевлянам не половину, а все их очки (то есть, о ничьих речи даже не шло). И это было вполне объяснимо, учитывая, что на конец сентября ереванцы обгоняли киевлян всего лишь на одно очко (32 против 31). И учитывая, что на финише сезона по воле составителей календаря киевляне играли две игры со своими земляками (с дончанами и львовянами), можно было смело предположить, что четыре очка они уже в свой «загашник» заранее положили. У ереванцев такой очковой уверенности не было, хотя возможности для сговора с отдельными соперниками все же были.

Отпустив начальника отдела, Михаелян дал команду своему секретарю вызвать к служебным дверям комитетского здания служебную «Волгу» и отправился на тренировочную базу «Арарата» в Дзорахпюре, рядом с городом-спутником Еревана Абовяном. И, пока ехал, прикидывал в уме возможный план действий в сложившейся ситуации. Этот план строился в основном на взаимоотношениях с председателем КГБ Армении Аркадием Рогозиным, который был пришлым человеком. В КГБ он начал служить чуть раньше Михаеляна – в 1950-м – и за два десятка лет дослужился до должности главного кадровика КГБ СССР. Именно с Лубянки его в ноябре 1972 года и прислали в Ереван, чтобы он почистил «авгиевы конюшни», которые создал здесь прежний глава армянского КГБ Георгий Бадамянц, прослуживший на своем посту целых 18 лет. Однако чистка проходила с трудом, поскольку старая чекистская гвардия, в которую входил и Михаелян, не собиралась сдаваться без боя. В итоге в КГБ Армении сложилось две группировки: рогозинская и михаеляновская. Партийный вождь Армении Антон Кочинян метался между ними обеими, опасаясь, что в любой момент его могут попросту свергнуть с его поста: либо свои же (армяне), либо московские. И в апреле 1973 года такая попытка едва не осуществилась – персека едва не «подсидел» 2-й секретарь ЦК Георгий Тер-Газарянц (кстати, только в Армении эту должность занимал коренной житель – во всех остальных республиках это были пришлые люди, в основном русские). Однако Москва в этом споре встала на сторону Кочиняна и отправила бунтаря подальше от Армении – послом в Сенегал. А на его место прислала своего человека – русского Павла Анисимова (с 1968 года он работал в аппарате ЦК КПСС), который усилил позиции Рогозина. После этого Михаеляну и его людям приходилось действовать еще более осторожно, чтобы не дать лишний повод своим оппонентам поймать их на любой мелочи. И нынешняя коллизия с «Араратом» была из этого же ряда. Помогая своей команде выиграть чемпионат, Михаелян рисковал навлечь на себя гнев рогозинцев, которые могли весьма привратно истолковать попытку насолить члену Политбюро и близкому другу Брежнева – Щербицкому. Однако поступить иначе Михаелян не мог – он ведь был не меньшим патриотом своей родины, чем тот же Щербицкий своей Украины.

Когда Михаелян приехал на базу, футболисты «Арарата» проводили плановую тренировку. Через неделю им предстоял выезд в Москву на очередную игру – против столичных динамовцев, которые занимали третью строчку в турнирной таблице, отставая от ереванцев на пять очков (27 против 32). Тренировку проводил тренер Оганес Абрамян, а главный тренер Никита Симонян в это время был у себя в кабинете в служебном корпусе, решая насущные дела с начальником команды Робертом Цагикяном. Эта ситуация устраивала Михаеляна, который рассчитывал переговорить с Симоняном вдали от глаз всей команды.

Когда он вошел в кабинет, тренер и начальник встретили его такими недоуменными взглядами, что гость невольно рассмеялся.

– Что, не ждали? – спросил чекист с порога и первым протянул руку для приветствия.

Усевшись на стул напротив тренерского стола, Михаелян без всяких предисловий сообщил:

– Мы получили информацию, что «Шахтер» сдал матч киевлянам по звонку свыше. Это значит, что и в других оставшихся играх киевлян может происходить та же самая история.

Услышав эту новость, Симонян и Цагикян переглянулись, после чего тренер спросил:

– Это проверенная информация?

– Проверенней не бывает – этот источник нас еще никогда не подводил. Это, во-первых. А во-вторых, Никита, почему ты сомневаешься в подобного рода информации, да еще в конце сезона?

– Я ни в чем не сомневаюсь, – ответил Симонян. – Просто в начале второго тура председатель нашего спорткомитета имел беседу со своим коллегой с Украины и тот заверил его, что конец сезона будет честным. Видимо, правила поменялись?

– Причем здесь правила, если в Украине все решает не председатель их спорткомитета, а совсем другой человек. И он вовсе не хочет, чтобы второй год подряд его команда лишилась золотых медалей. Как мы помним, в прошлом году дорогу киевлянам перебежали ворошиловградцы, а в этом году в этой роли выступаем мы.

– И что вы предлагаете, Грайр Ованесович? – вступил в разговор начальник команды.

– Использовать против киевлян их же методы.

– Я категорически против! – резко возразил Симонян. – Надо попытаться найти другие способы.

– Какие, Никита? – в голосе чекиста явно слышались скептические нотки. – Вся республика ждет от вас победы, а ее у вас могут отобрать.

– Пусть отбирают, но мы проиграем честно, – был непреклонен тренер.

– Эти слова хороши в устах романтичного юноши, но не умудренного жизненным опытом мужчины, – усмехнулся Михаелян. – Ты понимаешь, что сейчас на кону? Престиж нашей республики! К тому же не забывай, что в этом году будет круглый юбилей – 10 лет с того момента, как ереванский «Спартак» стал «Араратом». Вспомни, какое золотое это было время и как было бы здорово отметить его чемпионством.

Симонян, конечно же, прекрасно помнил тот год, хотя и жил в Москве. Но он же был армянином! Когда «Спартак» переименовали в «Арарат», этому радовалась вся Армения. Ведь у армянской команды наконец-то появилось армянское название. И какое! В честь священной горы Арарат, территория которой в 1921 году была передана Турции по Московскому договору, но от этого не перестала считаться национальным достоянием Армении. То есть, в этом переименовании команды была еще и политическая составляющая. Вот почему в том году возникла особая мода – новорожденным армянским мальчикам стали массово давать имя Арарат.

– Вот и получается, что противник ведет против нас подковерную борьбу, а ты предлагаешь закрыть на это глаза? – продолжал вопрошать Михаелян.

– Друзья мои, давайте не будем ссориться, – вмешался в этот спор Цагикян. – Наши враги будут только рады тому, что мы не можем найти общий язык друг с другом.

Эти слова сделали свое дело – спорщики успокоились. И Цагикян продолжил:

– Давайте попробуем рассуждать логически. Как я понимаю, если противная сторона включила административные рычаги, шансы на победу у нас остаются, но их очень мало. До конца чемпионата осталось всего пять туров, причем мы играем у себя дома трижды, а киевляне только один раз. Судя по всему, именно это и подстегивает их покровителей к тому, чтобы форсировать события и гарантированно обеспечить их команде получение очков. Но глупо надеяться на то, что все команды согласятся под них лечь.

– Ты можешь точно сказать, кто согласится? – спросил Михаелян.

Прежде чем ответить, Цагикян встал со своего места и подошел к шкафу со стеклянными дверцами, который стоял в углу. Открыв его, он извлек на свет книжицу – это был футбольный календарь-справочник – и, вернувшись на место, открыл его на нужной странице.

– Киев играет у себя дома против «Зенита», а на выезде – против ЦСКА, «Карпат», «Кайрата» и «Пахтакора», – объявил Цагикян, держа перед глазами справочник. – Можно с большой долей уверенности сказать, что «Карпаты» им два очка подарят по той же схеме, что и «Шахтер».

– Но они же в зоне вылета, – напомнил начальнику команды турнирную таблицу Симонян.