Колокольчики (СИ) - Другая Елена - Страница 27

Пьер опять скинул шубу и вывалил содержимое своей сумочки на прилавок – все вперемешку – помады, флаконы духов, салфетки, записные книжки, деньги крупные и мелкие.

- Бери все что нравится! Все забирай.

- Не горячись, Пьерчик, посчитай, сколько у тебя есть.

В сумочке у Пьера оказалось девятнадцать тысяч долларов, еще тысячу он насобирал по карманам. Андрей был обалдело-печальный. Откуда у людей такие сумасшедшие деньги! И при этом они стонут, что живут на грани нищеты и отдают последнее, как сейчас делал Пьер.

Наконец, сделка была совершена. Луи аккуратно упаковывал шубу.

- Андрей молодец у тебя,- похвалил Пьер между делом. – Что ты держишь его уборщиком? Поставил бы его продавцом! Мне вот, например, нравится, когда меня обслуживает и ко мне прикасается молодой и красивый мужчина, а не старый черт вроде тебя!

- Мужчина! Ты знаешь сколько ему лет?

- Сколько?

- Всего-то восемнадцать!

- Ха-ха, да я в свои восемнадцать не пропускал ни одного толстого...

- Прикуси свой язычок, – перебил его Луи.

- Да, да, молчу. Я просто хотел сказать тебе, Андрей, что я тоже рано начал свой трудовой путь, ничего такого в этом нет.

Луи отвлек Пьера от Андрея тем, что налил коньяка и объявил, что дарит ему сапоги, которые он примерял вместе с шубой.

- Хоть что-то, – сказал Пьер, – и на том спасибо. Конечно, они дешевые, но я вообще не знаю, на что я теперь буду жить. Еще и машину хотел поменять в этом месяце, но, видимо, придется отложить до следующего. И я же еще, Луи, ремонт затеял, ремонт! Хочу сделать фонтан во дворе. А в гей-клубе мои парни прожгли ковер в одном из номеров, теперь нужно менять! Одни убытки!

“В гей-клубе! – впитывал Андрей. – Где, интересно, находится этот гей-клуб?”

- Что стоишь, развесив уши, – одернул его Луи. – Прибери-ка здесь все!

Когда за Пьером закрылась дверь, Андрей, опасаясь гнева Луи, с утроенной энергией бросился мыть пол и тут же вскрикнул:

- Ой! От шубы пуговица оторвалась! Хорошо, что нашлась! Возьми, Луи!

Луи взял пуговицу. Кристальная честность Андрея вызывала в нем восторг, ведь при нем было сказано, что пуговицы золотые с бриллиантами, каждая стоила около трехсот долларов, для Андрея деньги немалые, другой сунул бы в карман – и все, а Андрей сразу отдал, не задумываясь.

- Ты молодец, – сказал Луи. – Еще месяц-другой и я действительно назначу тебя своим помощником, научу продавать, да и зарплату тебе пора бы повысить!

Андрей, не помня себя от счастья, что заслужил похвалу и признание, наступил ногой в таз с водой и грациозно навернулся на пол. Луи захохотал, мокрый Андрей тоже засмеялся.

- Переодень что-нибудь, – Луи протянул ему новые штаны и рубашку, – и знаешь что, пойдем куда-нибудь поужинаем, отметим этот хороший торговый день.

“Сводил бы он меня в гей-клуб!” – с тоской подумал Андрей. Но они пошли в обыкновенное кафе. За ужином Андрей был рассеян, Луи объяснял ему правила торговли и права покупателей, а он думал о том, что надо бы красиво подстричься, и, может быть, татуировочку сделать... Он как-то слышал, как Луи восторгался татуировкой какого-то своего знакомого.

Одно было плохо – рано или поздно нужно было идти домой.

А дома разразилась настоящая катастрофа. Дело было в том, что Андрей пришел домой в джинсах, которые дал ему Луи, а свои собственные штаны, уродливые и потертые оставил в магазине. Он забыл переодеться в домашнее!

Мачеха, как чувствовала, налетела на него прямо в прихожей. Младшие дети были уже уложены спать, отец, только что пришедший с работы, ужинал на кухне.

- А ну-ка, дыхни! – набросилась на него мачеха, не терявшая надежды выжить из дома пащенка, обладавшего слишком хорошим аппетитом.

Андрей храбро дыхнул, за ужином Луи пил вино, но Андрею не было налито ни капли.

- Ты пил!!!

- Нет!

- Ты курил!

- Да, курил, ну и что?

Андрей пытался прорваться в свою комнату, но мачеха загнала его в угол, а он не мог позволить себе толкнуть ее.

- Ты пьешь и куришь, – исступленно кричала она,- ты, наверно, еще и колешься! Где ты деньги берешь на все это, когда твоя семья так нуждается, мне даже не на что купить ботинки малышам! А откуда у тебя эти брюки?!? Отец, взгляни, твой сыночек пришел пьяный, в новых дорогих штанах! Или тебя это не интересует?

- Я не пьяный! И какой позор в том, что на мне новые штаны?

- Где ты взял деньги? Да ты воруешь! Вот где ты шатаешься после школы! Ты воруешь вещи в магазинах! Вор! Так это ты вчера украл у меня пятьдесят долларов из кошелька!

Внутри Андрея все дрожало от отчаяния и обиды. Днем он не вспоминал, кто он такой, Луи его уважал, в магазине он был нужен и полезен. А дома он превращался в урода, вора, дармоеда, подонка, трутня, как только она его не обзывала!

- Ты украл велосипед у Ильи, своего одноклассника!

- Нет! – крикнул Андрей. – Я не вор!

Андрей понимал, что ни в коем случае нельзя было говорить семье, где он работает. Мачеха могла проследить за ним, устроить скандал Луи, и Андрей тогда потерял бы все, в том числе и надежду на будущее! Для него это была не просто работа, там было его призвание, любовный интерес, все, чего у него не было дома!

- Подойди, – неохотно окликнул его отец.

Андрей предстал пред ним в надежде на справедливость. Пусть отец не любит его, стыдится его, но он, Андрей, не виноват, что родился таким, они все равно родные!

- Дыхни, – приказал отец.

Андрей дыхнул.

- Покажи вены.

Андрей закатал рукава рубахи.

- На нем и рубаха новая, – торжествующе сказала мачеха. – Какой стыд, какой позор! Уродился же один вор в нашей порядочной семье! Может, сдать его в полицию? Он неуправляемый, грубит, ворует, толкнул меня!

Отец сердито отмахнулся от нее и обратился к Андрею:

- Где ты берешь новые вещи?

Отец никогда не обращался к нему по имени. Имена были у старших братьев, Андрей в лучшем случае, когда про него вспоминали, назывался “и ты тоже”.

- Мне их дал поносить Илья, – неудачно соврал Андрей.

- Он украл их у бедного Ильи! – завопила мачеха. – Я вот сейчас позвоню и спрошу у него, какие вещи у него пропадали в последнее время. Ты воруешь у друзей! Даже воры так не поступают!

Андрея затошнило от этих криков и омерзительности всего происходящего.

- Ты сейчас пойдешь и вернешь все, что ты украл, – сказал отец, – как ты будешь выкручиваться – твое дело! За свои поступки нужно уметь отвечать.

- Да куда я пойду! – заорал Андрей. – На улице уже ночь! Я купил эти вещи, я работаю уборщиком в одном торговом центре!

- Ой держите меня, – захохотала мачеха, – он работает уборщиком! Да ты неряха, каких свет не видел, ты ни разу не прибрался в своей комнате, если бы не убирала я, там бы все заросло грязью! И ты веришь ему, отец?

- Я не позволю приносить в свой дом ворованные вещи. Ты должен уважать нас. Я горбачусь на заводе, чтобы кормить и одевать тебя!

- Да вы меня не кормите и не одеваете! – крикнул Андрей. – Я сам кормлю и одеваю себя, вы этого не замечали? Я ухожу и больше не буду для вас обузой!!!

Андрей бросился в коридор, вылетел из дома и стрелой добежал до единственного места, где был счастлив и окружен безопасностью – до магазина Луи.

А магазин был закрыт! Ослепленный обидой и гневом, Андрей и забыл, что уже почти ночь. В отчаянии, Андрей присел на ступеньку. Умереть что ли? Его тошнило, мутило, ему хотелось рыдать. Почему, приходя в магазин к Луи, он попадал в рай, а оказавшись дома, попадал в ад? А ведь он когда-то даже радовался, что после смерти матери, отец нашел в себе силы жениться на другой женщине. Привыкший к ласкам мамы, он надеялся найти любовь и понимание мачехи, как же он был глуп!

Честное слово, он давно ушел бы из дома, но бесстрашный Андрей боялся улицы, темноты, переулков, подвалов, боялся насилия, что его разденут, увидят... Тогда он точно умрет. Поэтому он и не пил – в медвытрезвителе раздевали до гола. И никогда не говорил, если был чем-то болен, врачи тоже могли раздеть, и все узнали бы тогда! А денег, чтобы снимать квартиру не было! Андрей заметил, что лицо его залито слезами. Что делать? Позвонить Луи? Он не поймет и отправит домой. Луи считал, что Андрей преувеличивает, рассказывая о том, как плохо относятся к нему в семье, и не любил слушать подобные жалобы. Как теперь дожить до утра?