Колокольчики (СИ) - Другая Елена - Страница 108

Ганс избил его ногами, у Пьера были сломаны ребра, рука, выбиты зубы.

Эл вызвался сам ходить за больным, вызвав изумление доктора:

- Я присматривал за своей парализованной бабушкой больше пяти лет, – бодро сказал он, – а мне самому тогда едва было двенадцать! А уж за господином Пьером я сумею присмотреть, и помыть его, и белье поменять. Я знаю, как это ужасно, меня самого один раз жестоко избили. Вы будете довольны мной.

Пьер проболел целый месяц. Эл был вполне надежным и особо не болтал. Команде же было объявлено, что у хозяина грипп редкой и особо заразной формы, поэтому к нему никто не допускается. Но все равно многие догадывались, что дело нечисто, шептались и строили предположения.

Победила версия, которую официально подтвердил господин Демон – Пьер случайно попал в автокатастрофу, где и получил травмы.

Самому Демону удалось увидеться с Пьером. Пьер разговаривал с ним, укрывшись с головой простыней. Его было до безумия жаль, но и помочь – ничем не поможешь. Голубчик сам играл всю жизнь в смертельно опасные любовные игры с закоренелым бандюгой и убийцей. И не было силы, которая могла бы разорвать этот порочный круг.

Пьер постепенно оправился, вставил новые зубы, подлечил раны и переломы. По иронии судьбы, он, в свое время, ухаживал за Элом после избиения, а вот теперь и Эл ухаживал за ним! За этот период они очень сблизились, Пьер испытывал огромное чувство благодарности и доверия к своему другу и компаньону. Эл же проявил чуткость, милосердие и ответственность.

Спустя месяц, Пьер вновь стал выходить в свет.

Ганс передал ему солидную денежную компенсацию. Пьер и не подумал отказаться от денег и прикупил себе крутую машину.

Примерно в этот же период произошли другие и удивительные, и печальные события.

К удивительным относилось то, что автомобиль, в качестве подарка, получил и Малыш. От Демона, разумеется. Смешно было то, что Малыш стал обладателем самой крутой и дорогой тачки в городе. Джип, который презентовал ему Демон, стоил таких бешеных денег, что всю сумму называли лишь на ухо и тихим шепотом.

Когда Пьер услышал в первый раз, он бесцеремонно устроил допрос Малышу прямо в гей-клубе. За какие такие заслуги он получил столь дорогой подарок? Пьер потребовал ответа!

- Это каким же таким извращенным способом ты даешь Демону!? Говори, Малыш!!!!

На этот раз Малыш уже не краснел и не прятал глаза. Он с достоинством выдержал весь позорный допрос.

- Для Демона это не дорого, – спокойно сказал он. – Просто ему надоело, что я все время прошу у него ключи от его машины, вот и все.

Пьер плюнул, тайна так и осталась тайной. Правда, народ поговаривал, что был скандал между Демоном и Малышом, что подаренный джип стал результатом примирения. Но проболевший Пьер пропустил все самое интересное и так и не уяснил суть дела. Он обратился к Анжи, надеясь удовлетворить свое ненасытное любопытство.

И тут его поджидали другие, совсем нерадостные новости.

Пьер узнал о болезни Луи и о предстоящей операции.

Все шутки были забыты. На Анжи не было лица. Страдал он невыносимо, и это было видно.

После работы Пьер забрал Анжи из магазина и они посидели в кафе. Анжи рассеянно смотрел вокруг и ничего не видел.

- Я все понимаю, что нужно надеяться, гнать тяжелые мысли, быть веселеньким и бодреньким, чтобы поддержать Луи, вселить в него уверенность, – говорил Анжи срывающимся голосом. – А у меня внутри все леденеет от страха. Я не хочу жить, если с ним что-то случится. Мне кажется, что все плохо, что он что-то недоговаривает мне. Он такой ласковый стал со мной в эти последние дни.... Я боюсь. Пьер! Я боюсь!

Пьер, который сам еще совсем недавно был одной ногой в могиле, не склонен был развозить сентиментальные слюни, слезы и сопли.

- Давай-ка, детка, делать то, что нам полагается делать, – довольно резко предложил он. – Луи сейчас тяжело, и он возлагает на нас большие надежды. Мы распределили обязанности. Демон делает ремонт в большом магазине, давно пора, он самый старый, первый, если я не ошибаюсь, и его толком никто никогда не ремонтировал. Луи сам там обои переклеивал несколько лет назад. Под руководством Демона сделают что-то красивое и солидное. Я, со своей стороны, согласен объезжать магазины два раза в день – днем, чтобы контролировать продавцов, и вечером – собирать выручку. Тебе, Анжи, нужно работать и выхаживать своего любимого человека, навещать его так часто, как только у тебя будет хватать сил. Вместе мы все преодолеем, и все будет хорошо, я уверен в этом! Некогда, красотулечка, лить слезы, оставь их на сладкое, когда Луи выпишут и вы сольетесь в любовном поцелуе!

Пьер был рад возложенным на него обязанностям по присмотру за магазинами Луи. Его собственная личная жизнь, все его надежды и мечты, все рухнуло и обернулось кошмаром. И пожаловаться было некому. И не заступится никто. Ганс и сам его не любил, и дал понять, что Пьер будет обречен, если заведет себе кого-то.

Последнее избиение было просто предупреждением, больше пощады не будет. Пьер теперь хотя бы мог отвлечься в будничных заботах, чем больше дел, тем лучше, пусть он вымотается за день, за ночь, и рано утром упадет без чувств и без сил на свою холодную кровать, чем вертеться на ней, грызть подушку и рыдать о потерянных годах и всей своей напрасно прожитой жизни.

“Меня никто никогда не любил, – с ужасом думалось Пьеру, – никто и никогда! Где же я ошибся? В какой момент? Почему именно я оказался проклят?”

Ему оставалось лишь искренне и по-доброму завидовать Луи и Анжи, их крепким чувствам, тому, как они сносят выпавшие на их долю испытания.

Отрадно было видеть, что и у Демона с Малышом все вроде наладилось. Малыш раскатывал по городу в шикарном джипе, очень часто в сопровождении красивых девушек, как доносили Пьеру. Но ночи он неизменно проводил в компании Демона. И уж, надо думать, как следует целовал руку, которая его кормила!

Чтобы разнообразить свою невеселую жизнь, Пьер нагнал страху на продавцов, которые теперь оказались у него в подчинении. Он мог ворваться в магазин в любой момент рабочего времени, и не дай бог, продавец курил, вышел за пивом или припозднился на работу! Пьер ничего не оставлял так, а устраивал продавцу заслуженную трепку.

Луи прооперировали. Сутки, которые после этого он находился в реанимации, были для всех них самыми тяжелыми. Анжи не мог ни есть, ни спать, он обосновался в приемном покое больницы, решил не уходить, выходил на улицу, без конца курил сигарету за сигаретой.

Каждые полчаса он подходил к оконцу круглосуточной справочной и слезно умолял пропустить его. Но его не пускали. Во-первых, он был никем – не был родственником, сыном или братом. А во-вторых, в реанимацию никого не пускали, даже самых близких родных. Анжи все это прекрасно понимал, но не мог уйти домой. Что делать дома? Уснуть он все равно не уснет! На стены лезть? Он пользовался тем, что совсем изгнать из больницы его не имели права. Вот и сидел на жесткой лавке, тупо, надеясь на чудо.

Рано утром к нему в больницу подъехали Демон и Малыш. Пока Малыш заталкивал в Анжи бутерброд и чай из термоса, Демон сходил куда-то ненадолго, мигом договорился, и Анжи выдали пропуск и белый халат! У Анжи не было ни сил, ни времени даже поблагодарить его как следует, он напялил халат и побежал по коридору вслед за мощным медбратом.

Через час он вышел к ожидавшим его Демону и Малышу. А тут еще и Пьер подъехал.

Анжи выглядел успокоенным, даже чуть улыбался, если бы не смертельная бледность, его можно было бы назвать почти счастливым:

- Он открыл глаза и узнал меня, – сообщил он друзьям. – Я говорил с врачом, и врач сказал, что завтра его переведут в палату, дольше суток в реанимации не принято держать, а осложнений никаких нет. Демон! Спасибо. Ты волшебник!

- Просто существуют волшебные бумажки! – недовольно отозвался Демон.

- Ты что думаешь, я деньги не предлагал? – усмехнулся Анжи.

- Главный врач этой больницы – клиент моей фирмы, – объяснил Демон. – Твои денежки еще не серьезные, Анжи. Мы счастливы, что с Луи все хорошо. Как он выглядит?