Образ человека как основа искусства врачевания - Том I. Анатомия и физиология - Хуземанн Фридрих - Страница 35

То, что после разрушения «двигательного» нерва конечность теряет способность к движению, понятно с нашей точки зрения так же, как понятен факт, что, несмотря на большой голод, невозможно взять пищу, которую не воспринимаешь никаким органом чувства, или что человек не может сделать ни шагу в пространстве, которое недоступно его чувственному восприятию. После разрушения двигательного нерва человек потому не может двигать конечностью, что не воспринимает ведущего к движению процесса обмена веществ.

Прямое «доказательство» связи теплового процесса и движения каждый может пережить на себе самом, если у него от холода сведет руки и ноги. И наоборот: полупарализованные члены (например, при детском параличе) могут гораздо лучше двигаться, если их хорошо прогреть в теплой ванне или массажем. Спортсмены и даже музыканты достигают высших достижений только после предварительного «разогрева».

К существу организма относится то, что он не сразу возникает в готовом виде, а развивается постепенно. Также постепенно развивается и тепловой организм, как филогенетически, так и онтогенетически.

Холоднокровные стоят в этом плане на нижней ступени развития. Хотя они и производят тепло сами, но уровень теплопродукции определяется не ими, а внешней температурой: высокая температура повышает их обмен веществ, низкая понижает. И параллельно с этим меняется степень их подвижности: зимой они застывают, первое весеннее тепло снова приводит их в движение. Так что можно сказать, что высшим моторным центром холоднокровных является внешнее тепло.

Опыты Цунца показали, что рыбы, которые вообще при повышении температуры в бассейне обитания повышают свой обмен веществ, в сентябре и октябре такого повышения не обнаруживают, тогда как в апреле наступает быстрое повышение. Их обмен веществ, таким образом, вопреки лабораторным условиям, определяется интенсивностью Солнца, при этом интересно также, что деятельность пищеварительных ферментов (измерялась по действию на крахмал) при одинаковой температуре убывает к концу лета. Это является отчетливым доказательством того, что рыбы, в отношении их обмена веществ, зависят не только от непосредственно окружающей их среды, но они подчинены космическим ритмам (см. главу «Свет»).

В этом контексте проявляется факт - значение которого невозможно переоценить, - что человек имеет независимую от внешнего мира температуру: он стал (хотя и не полностью, но в значительной мере) независимым от влияния комических ритмов - проблема становления человека независимым по отношению к природе, благодаря чему создается физиологическая основа свободы, что мы будем подробно разбирать в последней главе (см. стр. 269 и далее).

Замечательную промежуточную ступень представляет собой зимняя спячка. Она заключается в том, что воздушный и тепловой организмы почти совсем покидают тело. В период спячки животные ведут себя как холоднокровные, а в бодрственном периоде как теплокровные. Здесь также есть своеобразие: слишком сильное охлаждение пробуждает их! Так же как причины подвижности холоднокровных мы должны искать во внешнем мире, так и перед лицом этого факта мы вынуждены говорить о некоем «внетелесном центре», который у животного регулирует сон и пробуждение. Вообще пробуждение совершается под действием внешнего тепла и происходит так, что вначале пробуждаются органы чувств, затем восстанавливается подвижность головы, верхних и нижних конечностей. Бывает, что пробудившееся животное ползет с помощью передних конечностей, тогда как задние как бы остаются парализованными. Удивительным является сильный подъем температуры при пробуждении. Например, у ежа за 2 часа температура поднимается на 20°; после этого животное снова ведет себя как теплокровное. Может ли быть еще более убедительное доказательство того, что тепловой организм представляет собой нечто самостоятельное, которое при определенных обстоятельствах может полностью покинуть тело, а потом с ним опять соединиться? Некоторые теплокровные животные, такие как мыши, крысы и др., рождающиеся голыми, ведут себя вначале в отношении колебаний внешней температуры подобно холоднокровным: у них усиливается обмен веществ при повышении внешней температуры и наоборот. Только спустя 10-15 дней они обретают способность терморегуляции.

Средняя температура у млекопитающих (за исключением, например, китов и ехидны) в основном выше, чем у человека, и достигает у птиц 40-44°.

Среди холоднокровных пчелы занимают особое место, так как в улье постоянно поддерживается 30-32°, в рое повышается до 40. Пчелы как групповое существо достигают состояния поддержания постоянной температуры, которое только теплокровные имеют как отдельные существа.

Также и у грудного ребенка тепловая регуляция после рождения еще несовершенна. Под внешним воздействием младенец легче согревается и охлаждается, чем взрослый. Но когда младенец теплым укутыванием защищен от потери тепла, то он на протяжении первых недель показывает на редкость постоянную температуру. Только на втором месяце его покидает состояние «монотермии», и у него наблюдаются (зависимые от сна и бодрствования) колебания температуры до Г в течение суток. Отсюда следует, что в человеке мы должны различать тепловой организм и деятельность Я. Ведь организм и во сне регулирует свою температуру, хотя Я не занято сознательной деятельностью. Повышение температуры на втором месяце в дневное время суток является признаком того, что Я начинает интенсивнее вчленяться в организм.

По данным Штиглера (Pflbgers Archiv Bd. 160, 1915), существуют различия в тепловой регуляции у различных рас. Негр легче переносит работу в жару, чем белый. Его температура тела при этом поднимается меньше, чем у белого, также охлаждается он после перегрева быстрее, чем белый. Штиглер предположил, что эта лучшая регуляционная способность негра основана на том, что его подкожные кровеносные сосуды (как гистологически установил Дойблер) расположены чаще, имеют больший диаметр и при повышении температуры тела способны к более длительному и эффективному расширению.

Ни в одной другой области патологии человека не просматриваются так легко взаимосвязи, как в тепловом организме. Возьмем, к примеру, простуду. С давних пор известно, что через некоторое время (до трех дней) после более или менее интенсивного охлаждения может повыситься температура и появиться насморк, усталость, кашель и прочие типичные признаки простуды. Это простонародное название вполне соответствует существу дела. Однако оно противоречит современному образу мыслей, когда с научной точки зрения после открытия бактерий и вирусов причина болезни была переложена на них, то есть на внешние факторы (см. главу об инфекциях в третьем томе). Поэтому простуду предпочитают называть «гриппозной инфекцией ». Т. е. внимание обращено на инфекцию как «причину » заболевания, поскольку утрачен взгляд на необходимо предшествующее этому нарушение теплового организма, вследствие чего и создается предрасположенность к инфекции.

Можно посчитать это чисто теоретическим вопросом, была ли «в начале» инфекция или охлаждение организма, но от этого воззрения на болезнь зависит терапия: одно требует применения тепла, другое противоинфекционных и жаропонижающих мероприятий, т. е. как раз противоположных процессов. Понятно, что это приводит к разногласиям среди врачей.

Но не только в этом простом случае следует обращать внимание на тепловую организацию - едва ли существуют внутренние заболевания, при которых она не имела бы большого значения. В сущности, невозможно проводить правильную терапию, если не создать представление о состоянии теплового организма пациента. У поразительного большинства современных людей очень слабый тепловой организм, в некоторых случаях даже хочется сказать, что он просто «атрофирован». Эти пациенты, например, часто жалуются, что они чувствуют душевный и органический холод, или что они несут в себе многочисленные «очаги холода», которые пронизывают их эфирное тело как льдинки, плавающие в воде.