Суд над Ницше (СИ) - Векслер Вадим Михайлович - Страница 1

Суд над Ницше

Любой сложный вопрос должен освещаться с разных сторон. Так мы сможем избежать тех лакун тени, в которых обычно прячется ложь.

Фридрих Ницше - самая противоречивая фигура в мировой философии.

Невероятная полярность мнений и предубеждений раскрасила его застывшую в истории фигуру как аляповатый памятник безумному клоуну из дешевого фильма ужасов.

Посему, текст разбит на две части: у подсудимого должны быть и адвокат и прокурор.

Часть первая. Оправдание

Заранее хочу предупредить, что я могу быть во многом не согласен с основными утверждениями и доктринами, на которых базируется философия Фридриха Ницше, и "оправдание" относится не к самому "антихристу", а к тому его искаженному образу, который закрепился в массовой культуре.

А образ сложился такой, что им только беспокойных детей остается пугать, загоняя их несчастные неугомонные головы в ужасе под подушку.

Ни одно имя в истории мировой философии не было так беззастенчиво затаскано, усердно затерто и нагло приплетено к явлениям, событиям и идеям, не имеющим к нему ни малейшего отношения. Ни одна философия не была так переврана, искажена и оголтело пропиарена в извращенном виде, как так называемое (с легким оттенком пренебрежения) "ницшеанство".

Интерпретации и заблуждения.

Есть три самые популярные ассоциации, связанные с его именем: "сверхчеловек", "воля к власти" и "вечное возвращение", за которые он и получает львиную долю критики. Они выдаются за главные концепции всего его мировоззрения, хотя на самом деле представляют собой лишь три рядовые мысли из сотен равновеликих и равноправных идей, из которых и состоит его фрагментарное, рваное, дискретное творчество. (Чем оно и замечательно, чем и привлекает внимание, затягивает и дурманит неокрепшие пытливые умы.)

Но, по порядку:

1. Вечное возвращение.

Эту идею в принципе неправильно приписывать Ницше, так как схожие до степени смешения концепции в мифологиях и религиях разных народов или отдельных мыслителей встречались за тысячи лет до "прозрения" философа. Принято считать, что он абсолютно серьезно верил в ВВ, как в принцип существования Вселенной, но всё, на чем строится такая убежденность - несколько непродолжительных упоминаний в текстах работ, основанные на единократно испытанном чувстве "déjà vu".

Дело было так. Ницше гулял в горах, любовался природой, и вдруг его накрыло ощущение, что всё это уже было. Он испытал неожиданный восторг, даже чрезмерную экзальтацию. Будучи склонным, как любой отчаянный мыслитель, к неоправданным обобщениям, он подумал, что возможно в мире всё повторяется раз за разом, вечно ходит по кругу. И впоследствии рассказал вкратце об этом в паре своих работ. Да, в течение какого-то времени он придавал этому эпизоду особое значение, но такие мимолетные увлечения были свойственны порывистому сердцу философа-поэта. Затем он увлекался какой-либо иной идеей и забывал толком рассказать читателям о предыдущей концепции.

В своей самой прославленной работе Ницше устами Заратустры ещё пытается учить паству о вечном возвращении, но не может толком объяснить, в чем его сакральная суть, и быстро бросает это бесперспективное занятие. Вот и всё. Ни разветвленного комплекса взаимосвязанных тезисов, ни продуманной и проработанной системы доказательств, ничего.

И только лишь на этих эпизодах базируется мифическая уникальная мировоззренческая система - приписываемая Ницше чуть не религия о "Вечном Возвращении" - довольно шаткое основание, не правда ли?

2. Воля к власти.

Так громогласно назвали работу, вышедшую уже после смерти автора, и которая, по сути, его работой вовсе не является. Просто сборка неизданных черновиков, на которых хотела поживиться его сестра, использовав смерть брата как инфоповод. Эти черновики были безжалостно переписаны, можно сказать исковерканы, идеи Ницше искажены и перевраны. Впоследствии, сестренку (лютую антисемитку) очень привечал Гитлер, а сам философ уже против своего желания (вследствие отсутствия в списках живых) был приписан к сонму идеологов нацизма, что есть величайшая глупость, но подробнее об этом ниже.

Изначально же термин "Воля к власти" был просто интерпретацией Ницше термина Артура Шопенгауэра "Воля" как основополагающей сущности мира. У Ницше была задумка серьезно развить идеи своего учителя, но он забросил этот проект, не доведя его до вразумительного результата, переключившись на что-то иное. (Как и отрекся от самого Шопенгауэра, посчитав свою приверженность к его философии просто юношеским наивным недоразумением.)

В итоге мы имеем лишь разрозненные упоминания самого термина, разбросанные в хаотичном порядке по поздним работам (когда сознание автора уже начинало затуманиваться), без осмысленных подробных разъяснений сути самой идеи, отдельно посвященных ей текстов, дополнительных материалов в ответ на обязательно возникающие возражения со стороны ученого сообщества, и т.д., и т.п.

И в этом нет ничего удивительного, так как "Воля к власти" - это пустышка, это не серьезная концепция, не философская доктрина, а просто одна среди множества других мыслей Ницше, занявшая его на непродолжительное время и впоследствии лишь мелькающая в текстах как банальный, обессмысленный многократными, как при чтении мантры, повторениями лозунг. Упоминаемая к месту и не к месту, "Воля к власти" как тезис так до конца и не объясняется, не развивается и начинает восприниматься просто как блеклый штамп "исправленному верить".

В последних работах Ницше ещё неоднократно грозился осчастливить мир новой великой книгой, где, видимо, и планировал обосновать эту идею. Но трактат при жизни так и не был написан, а после смерти выпущенной оказалась уже под-/недо-/делка.

3. Сверхчеловек.

Здесь уже более серьезная история, заветный убойный козырь, на который Ницше пытался делать ставку в процессе создания "Так говорил Заратустра". Он собирался именно "учить" о сверхчеловеке, увлекая свою паству на новый путь развития. Но и тут выявилась существенная, более того - неустранимая проблема. Так как сутью идеи о "сверхчеловеке" оказалась не вдумчивая концепция, которую можно исследовать, прорабатывать или развивать.

На самом деле автора так сильно увлекла лишь мечта о взрывном прогрессе, скачкообразном развитии, по сути - перерождении человека, его ума и духа. Только сказка, в которую Ницше очень хотел верить, хотя сам понимал, насколько это маловероятно. Не квинтэссенция философской мысли, а наивная прекраснодушная фантазия о преодолении слабости, пошлости и набора иллюзий (в первую очередь - мещанской христианской морали), свойственных человеку современному. (Не только автору в девятнадцатом веке, но и нашему поколению: за прошедшее время в этом отношении принципиально мало что изменилось.)

И все последующие коннотации с нацизмом, расовой теорией и уничтожением "Untermenschen" стали лишь беззастенчивым паразитизмом на закрепившемся в массовом сознании утрированном представлении о понятии "сверхчеловек", не имеющем с реальной сутью практически никаких пересечений. Яркий, броский образ был просто ловко подхвачен обезумевшими фанатиками, чтобы наглухо залепить им перекошенное окно в свой лицемерный радостный ад размером с пол-Европы.