Путь во Мраке (СИ) - Цыпленкова Юлия - Страница 4

А вот брат напротив, он заходил ко мне каждый день и приносил всякие вкусности, от которых я неизменно отказывалась. Эл пытался развлечь меня разговорами, но я лишь слабо улыбалась, чтобы не обижать брата.

— Эли, как ты достала! — взъярился он на третий день.

— Чего тогда ходишь? — вяло огрызнулась я.

— Дурак потому что, — уже более спокойно усмехнулся Элиам. — Сестру свою люблю, представляешь, как жуть? Вот эту вот хлюпающую и ноющую бестолочь. А еще плохо мне, когда ей плохо. И что делать?

Я пожала плечами и отвернулась к окну.

— Ну, же, Эли, чего ты сама хочешь? — слегка толкнул меня в плечо брат.

— Умереть, — бесцветно прошелестела я, и он сел рядом, задумчиво потерев подбородок.

— Неплохая идея, — серьезно произнес Эл. — Тебе быстро или помедленней? Побольней или без мучений? Я бы выбрал замок Фергас. Взять и шмякнуться с крепостной стены под ноги напыщенной бабе и ее слабаку сыночку. Может, даже не перешагнут сразу. Что выберешь? Можно, конечно, и по-тихому, чтобы нежному Раяну не было гадко смотреть на твою лепешку.

— Отстань, Эл, — раздраженно отмахнулась я.

— Не-а, мне понравилось фантазировать. Представляешь, стоишь ты на их крепостной стене, ветер развивает твои лохматые волосы, в глазах вселенская тоска и немой укор. Ты взмахиваешь руками, и как птица вниз, правда, камнем. У-у-у, — он озвучил мой предполагаемый полет, опуская сжатый кулак резко вниз. Красота!

— Уроды не создают красоту, — ожесточенно ответила я и спешно уставилась снова в окно.

— Согласен, Раян с мамашей ничего вообще создать не может, — деловито кивнул Элиам.

— Я уродина, я! — выкрикнула я и спрятала лицо за ладонями.

— Угу, — поддержал меня брат. — Вот сейчас наревешь себе красные глаза, нос картошкой, и точно станешь страшной.

— Не смешно, — ответила я, сквозь прорвавшиеся рыдания. — Она права, я урод, ни вампир, ни человек. Нечто среднее. Конечно, такой красавец, как Раян, выбрал себе другу невесту. Но меня-то он зачем обманывал? У уродов тоже есть душа!

Элиам некоторое время молчал, мрачно взирая на меня. После стащил с подоконника и поставил перед зеркалом.

— Что видишь? — спросил он, вставая рядом со мной. Я промолчала. — Ладно, озвучу сам. Я вижу красивого молодого человека и зареванную, но тоже весьма миленькую девушку. — Возмущенно фыркнув, я убрала руки и посмотрела на брата. — Когда приведешь себя в порядок, тоже станешь красивой, — милостиво пообещал Эл. — Эли, в конце концов, у тебя красивый брат?

— Когда не несет чушь, — проворчала я.

— С чушью я вообще прекрасен, — отмахнулся Элиам. — Ты почти моя копия. Дорогая моя сестренка, мы с тобой практически близнецы за некоторыми нюансами. А теперь скажи, может ли близнец такого очаровательного создания, как я, быть уродом?

— Балабол, — усмехнулась я, но плакать перестала и теперь с пристрастием разглядывала брата. — Ладно, так и быть, ты у меня хорошенький.

— Хорошенький, — презрительно хмыкнул Эл. — Хорош, как бог, но хватит уже восхвалять меня, а то сглазишь. А теперь сравни с нами эту блеклую немочь, Раяна Фергаса. Фу-у, никогда не понимал, что ты нашла в этом сутулом дохляке, в этой обшарпанной нюне с водянистыми глазами, в этом…

— Хватит, — рыкнула я. — Он красивый. К тому же его мать не внешность имела ввиду. Я — человек с клыками вампира, я — Пьющая кровь без жажды крови и возможностей к обращению, как и без чуткого зрения, слуха и обоняния. Я просто недоделка. Насмешка богов.

— Дура ты, — заорал на меня брат, так остервенело, что я даже попятилась. — Сопливая, слабохарактерная дура! Что ты все ноешь? Ты кто? Ты разве какая-то Фергас? Ты — Одариан! Ты дочь наших родителей! Ты когда-нибудь видела, чтобы мама или папа убивались подобно тебе? У сильных родителей не бывает слабых детей, уяснила? Или ты прекращаешь это представление, или ко мне можешь больше не подходить!

— Ну и не подойду! — выкрикнула я.

Эл подошел вплотную ко мне, навис сверху и зло зашипел:

— А теперь сама подумай, что сказала.

И стремительно покинул мою спальню громко хлопнув дверью. Я некоторое время сверлила последнюю не менее злым, чем у брата, взглядом исподлобья. После вернулась на подоконник и сердито посмотрела на улицу. Эл как раз вихрем промчался в сторону ворот. Тоже мне. Ну и не подойду, зачем мне слушать весь его бред?

— Красавец… — проворчала и вдруг усмехнулась.

Элиам всегда был мне поддержкой, защитой и опорой. Он прикрывал меня от родителей, защищал от соседских мальчишек, если мой язык доводил их до попыток надавать мне по шее. Брат знал все мои тайны, как и я его. А сколько я выслушивала мечтательных признаний моего влюбчивого Эла?

Когда мы были совсем маленькими, я бежала не к родителям, а к нему в спальню, и мы вместе боялись грозы, прячась с бытовым магическим светлячком под одеялом. Пугали друг друга еще больше, выдумывая страшные истории, а потом сами же друг друга и успокаивали. Да, мы ругались, ссорились, иногда даже дрались, но как только что-то угрожало одному из нас, второй забывал обиды и спешил на помощь. Так неужели же я обижу брата из-за того, кто плюнул мне в душу? Кто не оценил моего отношения к себе? Из-за того, кто обманывал меня не один месяц, у кого не хватило смелости ни признаться в помолвке, ни отстоять свое право на счастье у собственной матери.

— Эл!

Я выскочила из покоев и помчалась следом, гадая, куда он мог скрыться.

— Куда бежим? — на дороге у меня встал папа.

— Па-а, — я нетерпеливо затопала, — пусти, мне Эла надо найти.

— Тебе уже лучше? — отец внимательно взглянул на меня.

— Кажется, да, — кивнула я.

— Тогда, как найдешь своего брата, приведи себя, наконец, в порядок, съездим в Андалин, — улыбнулся папа и отошел с дороги.

Рассеянно кивнув, я помчалась дальше. Миновала двор, пробежала, гулко стуча подошвам домашних туфель по деревянному настилу моста, выскочила на зеленый склон и остановилась, гадая, куда исчез брат. Немного подумав, я побежала к остаткам разрушенного равелина. Здесь мы частенько играли с братом когда-то. Да и сейчас иногда заглядывали, когда было нечего делать. Но Элиама здесь не было. Вздохнув, и еще немного подумав, я вспомнила про речушку в долине. Туда Эл уходил, когда ему хотелось побыть одному. Место это находилось на границе наших земель.

Подобрав юбку, я помчалась вниз. Уже оказавшись внизу, я перевела дыхание, привычно позавидовала скорости брата и, теперь гораздо спокойней, направилась туда, где мог прятаться брат. Неожиданно до меня донеслись голоса. Я остановилась, раздвинула листву кустарника, за которым остановилась, и выглянула. Там гуляла пара. Кровь вдруг прилила к щекам, удары сердца отдавались в ушах, а руки задрожали. Там был предатель Раян. Он поддерживал под руку соседскую девушку, чистокровную человеческую девушку. Не знаю, чем руководствовалась мать Раяна, но по знатности и достатку мы были выше. Да и внешне она уступала мне, только что зубы были ровные.

Я уже готова была к малодушному бегству, но подумала об Элиаме и смело шагнула из-за кустов, пройти мне было необходимо мимо них. Я натянула на лицо независимое выражение, задрала подбородок и сделала первый шаг. Он заметил меня. Остановился, застыл, побледнел. Затем взгляд Раяна метнулся к его спутнице, снова на меня. Но я уже прошла мимо, полностью игнорируя их.

— Эли, — окликнул меня, вдруг осмелевший… хлюпик.

Не оборачиваясь, я продолжила путь, молясь лишь о том, чтобы предательские слезы не потекли по щекам. Он догнал, заступил дорогу и виновато посмотрел в глаза.

— Мрака, Эли, — заговорил Раян.

— Крови, — неожиданно ответила приветствием отца, которым он иногда машинально здоровался.

— Можно поговорить с тобой? — кажется, Раян был настроен более решительно, чем три дня назад.

Я вырвала свою руку, обошла его и холодно бросила:

— Вас ждет невеста, Раян. К тому же, боюсь, без вашей матери вы можете только лгать.

Но отойти я успела совсем немного. Он снова догнал меня и рывком развернул к себе.