Техника и вооружение 2009 03 - Коллектив авторов - Страница 15

В то же время задача улучшения баллистики не ставилась: считалось, что достигнутые начальные скорости снаряда (порядка 800–900 м/с) достаточны, так как в воздушном бою при высоких скоростях самолетов стрельба с больших расстояний будет неэффективной — противник успеет выйти из-под огня, а быстрое сближение, напротив, позволит даже сократить дистанции прицельной стрельбы. Соответственно, первые послевоенные пушки конструировались под патроны уменьшенной баллистики, более легкие и с меньшей начальной скоростью снаряда.

В пушках ВЯ-23 военного времени использовался 23-мм патрон, разработанный Наркоматом Боеприпасов в 1938 г. Однако при большей скорострельности и, соответственно, возраставших нагрузках конструкция новых пушек по прочностным требованиям становилась гораздо более тяжелой. Кроме того, военные требовали существенного увеличения боезапаса на самолетах (к примеру, фронтовой бомбардировщик Ил-28 должен был нести боекомплект из 650 снарядов к бортовым пушкам калибра 23 мм, для истребителей требовалось обеспечить боекомплект не менее 60–80 снарядов калибра 23 мм на ствол). В итоге общий вес вооружения прибавлял сотни и сотни килограммов, что в «штыки» встречалось конструкторами-самолетчиками.

Создание патронов и прочие вопросы, относившиеся к боеприпасам авиационного вооружения, в принципе, являлось задачей ведущего ГСКБ-398 А.А. Бобровского, однако насущные потребности заставляли то и дело заниматься этими вопросами и самих оружейников. Как-никак, при конструировании оружия многие проблемы и решения шли от патрона, мощь которого определяла работу автоматики и системы в целом, под нее подбиралась прочность узлов и зависели основные характеристики пушки. А.Э. Нудельман совершенно определенно высказывался на этот счет: «Залогом успеха всегда является верное конструктивное решение по патрону. Поэтому очень ценно для конструктора пушки иметь возможность создавать патрон — основу боевой эффективности оружия.» Неудивительно, что именно в его ОКБ-16 и занялись поиском «обходного пути» решения вопроса создания легкой и скорострельной артиллерийской системы. Этими работами занялся талантливый инженер П.И. Грибков, по собственному призванию, «питавший душевную приязнь» ко всевозможным боеприпасам. Нельзя сказать, что ОКБ-16 было пионером такого подхода при конструировании авиавооружения: уже для ШКАС потребовалось ставить в производство специальные патроны с усиленным креплением пули в гильзе, поскольку при развиваемой скорострельности создаваемые рывками подачи инерционные силы разбалтывали пулю, грозя вырвать ее из патрона. Одновременно были разработаны и более эффективные пули с трассером зажигательного и бронебойно-зажигательного действия, ставшие первыми отечественными специальными авиационными боеприпасами.

Новый патрон калибра 23 мм, предложенный ОКБ-16, был создан с использованием гильзы 14,5-мм противотанкового патрона, дульце которой переобжималось под 23-мм штатный снаряд. Его масса со звеном ленты по сравнению с прежним патроном была снижена вдвое. Подобную доработку прошел и патрон 37- мм пушек — штатный снаряд, стоявший в производстве, комплектовался новой легкой гильзой (была взята гильза 37-мм зенитной пушки, укороченная и пережатая с переделкой закраины). Метательный заряд снаряжался отработанным нитроцеллюлозным порохом. Легкие и компактные патроны позволяли создать пушки меньших размеров и веса, обладавшие небольшой отдачей, упростив их установку с одновременным увеличением скорострельности.

Вопрос, однако, не ограничивался решением чисто конструкторских проблем. Как-никак, речь шла о принятии на вооружение боеприпасов с уменьшенной против существующих мощностью, что при иной постановке вопроса в сталинские времена могло трактоваться и как прямое ослабление мощи ВВС. В острой борьбе интересов «доброхотов», готовых указать на «имеющие место недостатки», хватало — достаточно вспомнить предыдущих руководителей ОКБ-16 Я.Т. Таубина и М.Н. Бабурина, арестованных в мае 1941 г. и репрессированных по обвинению во «вредительстве и преступных упущениях» в создании авиационного вооружения.

Нашлись противники и у новых боеприпасов. Крайне остро выступил против Б.Г. Шпитальный, чья позиция с учетом его влияния грозила серьезными «оргвыводами». Для решения вопроса в октябре 1944 г. в ЦК ВКП(б) собралось расширенное совещание с участием ведущих конструкторов авиапрома и вооружений. «Цена вопроса» была достаточно весомой — по сути, определялся облик вооружения военной авиации не только на ближайшие послевоенные годы, но и последующие десятилетия. На стороне нововведения выступали «самолетчики», привлеченные возможностью достижения желанной весовой экономии при удовлетворении требований к новой авиатехнике: создаваемые самолеты получали оговоренное пушечное вооружение в заданном калибре, обеспечивался достаточный боекомплект при жестких весовых лимитах, а уж возможность выиграть несколько сот килограммов была настоящим подарком для любого конструктора.

Кроме того, «вероятные противники» в лице США и авиационных держав Запада считали вполне достаточными для вооружения боевых самолетов в послевоенные годы крупнокалиберные пулеметы и пушки калибра не более 20 мм, которые отечественное оружие калибра 23 мм даже при ослабленной баллистике предлагаемых боеприпасов превосходило по всем показателям буквально «наголову». И, наконец, имели место обстоятельства совсем не технического характера…

Выступавший против новой системы вооружений Б. Г. Шпитальный, будучи фигурой весьма весомой и обладавшей многими связями, которые без стеснения пускались в ход при решении вопросов в свою пользу, имел крайне неприязненные отношения с Д.Ф. Устиновым — человеком властным и имевшим свои взгляды на порядки в подчиненном ему Министерстве вооружений. Будучи государственным лицом высшего ранга, министр вовсе не собирался мириться с претензиями на свое единовластие в подведомственной «вотчине».

В итоге прямо в кабинете у секретаря ЦК ВКП(б) Г.М. Маленкова было принято решение одобрить новую систему, в тот же день, 10 октября 1944 г., официально утвержденное приказом Госкомитета обороны о принятии на вооружение пушки калибра 23 мм и нового патрона к ней. Такая оперативность сама по себе была примером едва ли не исключительным и говорившим не только о значимости вопроса, но и жестком столкновении интересов: как-никак, даже после прямых указаний руководства обычно требовалось какое-то время на подготовку и согласование документов (к примеру, тот же ШКАС, при демонстрации Шпитальным правительству в начале июня 1932 г. получивший высочайшее одобрение с указанием «придавая исключительное значение конструкции Шпитального, развертывание работ по ней произвести в кратчайшие сроки», дождался принятия на вооружение только спустя четыре месяца- 11 октября 1932 г.). Так или иначе, еще в августе 1944 г. ОКБ-16 начало передачу конструкторских чертежей на свою пушку на серийный завод — похоже было, что Нудельману присуща была прозорливость и в успехе он не сомневался.

Как оказалось, решение было дальновидным, и новый патрон в качестве авиационного боеприпаса ожидала долгая жизнь — на вооружении ВВС он остается и по сей день. Впрочем, то же можно сказать и об отвергнутом ВВС прежнем патроне типа ВЯ: потребность в более мощных боеприпасах для зенитных установок привела к его сохранению на снабжении по другому ведомству — будучи принятым ГРАУ Сухопутных войск, этот патрон и сегодня используется в зенитных «Шилках» и ЗУ-23.

Первой артиллерийской системой под новые боеприпасы стали разработанная в ОКБ-16 А.Э. Нудельманом и А.С. Сурановым пушка НС-23. Пушка для работы автоматики использовала энергию отката при коротком ходе ствола, запирание канала ствола поворотом затвора поршневого типа и ускоритель наката. Выбрасывание стреляной гильзы при откате производилось очередным патроном, подаваемым в затвор. Пушки в крыльевом и синхронном вариантах (НС-23КМ для штурмовика Ил-10 и НС-23С для истребителей Ла-9 и Аа-11) с октября 1944 г. были запущены в производство на двух заводах, а с появлением реактивных машин Як-15, МиГ-9 и МиГ-15 вошли в состав их вооружения. Любопытно, что на всех реактивных истребителях использовались как раз модернизированные пушки крыльевого исполнения, на что и указывала буква в обозначении НС-23КМ, хотя устанавливались они как раз в фюзеляже.