Турбулентность (ЛП) - Грация Уитни - Страница 8
- Предыдущая
- 8/78
- Следующая
Мы по-прежнему стояли в передней части самолета, и по ощущениям казалось, что проторчали здесь уже вечность, имитируя голосом веселость и задор, пока хоккейная команда продолжала выползать из салона со скоростью улиток.
Когда последний игрок наконец покинул борт, я схватила свою сумку, быстро попрощалась с пилотом и Кристиной, а затем выбежала через телетрап. У меня оставалось ровно двадцать минут для того, чтобы поймать следующий автобус до Манхеттена.
Влетев в Терминал № 7, я бросилась мимо выходов на посадку, уворачиваясь по дороге от полчищ путешественников. Пока бежала, многочисленные знаки, витрины магазинов подарков и стойки кофеин смывались перед глазами в сплошную размытую картинку. Разговоры туристов, споры агентов у входов на посадку и объявления из динамиков также смешивались в один фоновый гул. Я могла лишь слышать, как мои каблуки стучат по недавно отшлифованному полу.
Когда почти достигла зоны контроля, мое платье задралось довольно высоко, но я не могла тратить время на то, чтобы попытаться его поправить. Потому продолжала бежать, минуя эскалаторы, пока не добралась до зоны выдачи багажа.
Имея в запасе несколько минут, проскользнула в туалет и закрыла за собой кабинку.
Сняв значок компании и бейджик, запихнула их в сумочку. Стянула через голову синее платье, быстро заменила его стандартным коктейльным платьем и нитью искусственного белого жемчуга.
Опираясь на двери для поддержки, сняла серые туфли и обула сверкающие красные.
Безумно нервничая, вышла из кабинки – почти спотыкаясь на высоких каблуках – и осмотрела себя в зеркале. Несколько раз моргнула и отметила, что мои веки все еще были ровно накрашены светло-розовыми тенями, единственными, что допускала данная авиакомпания, а губы по-прежнему сверкали насыщенным, сексуальным красным цветом.
Так что я выглядела достаточно хорошо...
Распустив пучок, позволила черным локонам рассыпаться по плечам. Несколько раз провела пальцами по волосам и бросилась обратно в зону выдачи багажа.
Расталкивая по пути ожидающих путешественников, я со всех ног бежала к автобусной остановке. Но в результате все закончилось тем, что я судорожно размахивала руками и кричала: «Прошу остановитесь! Подождите!», когда мой автобус начал отъезжать от обочины. Однако мой ор ни к чему ни привел. Автобус уехал еще до того, как я успела его догнать.
Эх...
Матерясь, я вытащила телефон и заказала машину в приложении Uber. Пока вышагивала туда-обратно в ожидании, увидела толпу женщин, что указывали на что-то на расстоянии. Они краснели, как маленькие школьницы, хихикая и бросая взгляды в ту сторону, где, вероятно, увидели какую-то знаменитость.
Я проследила за их взглядами, но увидела лишь пилота. Вернее его спину. Он шел к черному автомобилю, при этом не отрывая глаз от своего телефона. Его пальцы набирали что-то на экране, а четыре золотые полоски на плече поблескивали и привлекали к себе внимание. По его походке я могла сказать, что он был до пиздеца дерзким – тем типом мужчин, которые думают, что мир вращается вокруг них одного. Тем типом, который, вероятно, никогда ни у кого ничего, на хрен, не просит. Когда он сел в ожидающую машину, я прищурилась, пытаясь мельком увидеть его лицо – будучи уверенной, что он, конечно же, не так красив, как возомнили эти женщины. Пилоты обычно не молоды, и они крайне редко оказываются привлекательными. Зато почти всегда эти мужчины очень дерзкие, высокомерные и развратные. Главным образом развратные.
– Вы Джиллиан? – крикнул мне мужчина из окна красного внедорожника. – Вы ждете машину Uber?
Я кивнула, и он выбрался из авто, чтобы открыть для меня заднюю дверцу.
– Бродвей 233, – сказал он, сев обратно на место водителя. – Вам нужно в здание Вулворт?
– Да.
– Хорошо, пристегнитесь. – И отъехал от обочины за секунду до того, как Нью-Йорк накрыл теплый дождь.
Дворники со скрипом скользили по лобовому стеклу автомобиля взад и вперед, пока куча машин сигналили, пытаясь проехать по переполненной дороге.
Зная, что явно буду добираться до Манхеттена дольше обычного, я написала сообщение своему парню, Бену.
Джиллиан: Совсем недавно приземлилась. Взяла машину на Uber, но здесь небольшие пробки.
Бен: Uber? Иисусе, Джиллиан. Не понимаю, почему ты так упрямо не хочешь пользоваться услугами нашего семейного водителя. Мы правда не были бы против.
Джиллиан: Возможно, в другой раз. Вечеринка твоей мамы уже началась?
Бен: Все клево! Все, кто надо, уже здесь, нет никого левого, и пресса не может пронюхать достаточно много.
Джиллиан: Верно... Ты все еще собираешься взять меня с собой к Хемингуэям после вечеринки? Я всерьез говорила насчет того, что хочу сегодня с тобой обсудить кое-что.
Бен: Конечно, детка. Все, что хочешь :-)
Я не ответила.
«Конечно, детка. Все, что хочешь» на практике означало «Скорее всего нет» потому что Бен ненавидел конфликты. Он также ненавидел тот факт, что последние несколько месяцев я начала отмечать многочисленные изменения в его характере. Несмотря на отказы это признавать, он перестал вести себя, как милый приземленный парень, в которого я влюбилась несколько лет назад, превратившись в одержимого богатством мужчину.
Простые свидания, которыми мы обычно наслаждались, стали для него недостаточно подходящими, и с тех пор как наши свидания сократились до крайне редких, когда-то пылающая страсть трансформировалась в мерцающий огонек. Наши разговоры теперь были короткими и даже излишними, сводясь до простых «Как дела?», «Как прошел твой день?» и «Скоро увидимся». Мы стали похожи на любовников, пойманных в узы устоявшегося брака – держащихся друг за друга по привычке, постоянно пытаясь оказаться на одной волне. Но проблема была в том, что мы плавали в разных океанах.
Вздохнув, я откинула голову на подголовник. До того, как смогла задремать, я почувствовала, как напротив кончиков пальцев завибрировал мой телефон. Звонок от мамы.
Я засомневалась, стоит ли отвечать на него, учитывая то, что двадцать предыдущих звонков были переведены на голосовую почту. Но все же решила взять трубку.
– Алло? – сказала я.
– Алло? Джиллиан? – Ее голос звучал по-настоящему озабоченно. – Где ты была? Я звонила тебе в течение нескольких недель.
– Прости. Я была правда занята по работе в последнее время.
– Не могла же ты быть настолько занята. – Она клацнула зубами. – Я звонила на твой рабочий номер, и мне не ответили в течение всего дня. У тебя сменился рабочий номер?
– Ничего об этом не знаю. Хотя я должна была проверить его на этой неделе в IT отделе.
– Ладно, – сказала она. – В любом случае, теперь-то я знаю, что ты жива, поэтому хочу сообщить великолепные новости, которые ты пропустила. – Она откашлялась. – Эми и Миа вскоре будут номинированы в Национальном Зале Славы Наук Здравоохранения. Они самые младшие номинированные ученые за все время существования этой награды. Ты хоть представляешь, как я горжусь ими? Как прекрасно, когда мои дети на самом деле добились чего-то значимого?
Я прикусила язык, жалея, что приняла этот звонок, а не направила его на голосовую почту, вместе со всеми своими сомнениями.
– Статья Клер будет опубликована в следующем номере журнала «О науке», и твой младший брат, Брайан, выиграл на этих выходных свое сотое дело. Разве это не прекрасно?
– Очень замечательно...
– Правда? Может, ты решишь согласиться принять стипендию в МIT, как и все в нашей семье? Кто знает, кем ты смогла бы стать после выпуска?
– Ты так говоришь, словно я наркоторговец.
– А ты торгуешь наркотиками?
Что за нах...
– Что? Нет! Почему ты об этом спрашиваешь?
– Я никогда не могу быть уверена относительно всего, что касается тебя. – Ее голос казался до одурения серьезным. – То, что ты избегаешь наших телефонных звонков и время от времени отвечаешь мне шепотом, если честно, настораживает. И не только это, но и тот факт, что ты все еще обитаешь в Нью-Йорке и не звонишь домой, чтобы попросить у нас денег на норма...
- Предыдущая
- 8/78
- Следующая