Этика для нового тысячелетия - Гьямцхо́ Нгагва́нг Ловза́нг Тэнцзи́н "Далай-лама XIV" - Страница 1

Настоящее издание русского перевода книги посвящается 60-й годовщине возведения Его Святейшества Далай-ламы XIV на трон далай-лам Тибета.

В шестнадцать лет потеряв свою страну и став беженцем в двадцать четыре, я в течение своей жизни столкнулся со многими трудностями. Когда я думаю о них, то вижу, что многие из них были непреодолимы. Они были не только неминуемыми, – как проблемы они не имели положительного решения. Тем не менее, в том, что касается спокойствия моего духа и физического здоровья, я могу утверждать, что вполне справился с ними. В результате я оказался в состоянии встретить несчастья в полной готовности всех сил – умственных, физических и душевных. Не будь я спокоен, я не сумел бы этого сделать. Если бы меня переполняли тревога и отчаяние, пострадало бы мое здоровье. И я не был бы свободен в своих действиях.

Глядя вокруг, я вижу, что не только нам, тибетским и другим беженцам, приходится сталкиваться с трудностями. Везде, в любом обществе, люди терпят страдания и напасти, – даже те, кто наслаждается свободой и материальным благополучием. В действительности, мне кажется, что большая часть несчастий, достающихся нам, людям, создана нами самими. Поэтому, по крайней мере, этих несчастий можно было бы избежать. Я также вижу, что в целом те люди, которые ведут себя правильно в нравственном отношении, счастливее и довольнее тех, кто пренебрегает нравственностью. Это подтверждает мою уверенность в том, что если мы сможем дать новую ориентацию нашим мыслям и чувствам и перестроить своё поведение, мы не только научимся легче справляться со страданиями, но сумеем даже не позволить большой их части возникать вообще.

В этой книге я попытаюсь показать то, что я называю «нравственно положительным поведением». При этом я осознаю, что относительно этики и морали весьма трудно и делать успешные обобщения и абсолютно точно высказываться. Отчётливо черно-белые ситуации чрезвычайно редки, если вообще когда-либо встречаются. Один и тот же поступок в разных обстоятельствах обретет различные оттенки и степени моральной значимости. В то же время очень важно, чтобы мы достигали согласия в отношении того, что такое положительное поведение и что такое поведение отрицательное, что правильно и что неправильно, что приемлемо и что неприемлемо. В прошлом, когда люди испытывали уважение к религии, подразумевалось, что нравственная деятельность организовывалась благодаря тому, что большинство следовало той или иной вере. Но теперь положение дел изменилось, поэтому мы должны искать какой-то другой путь для укрепления основных моральных принципов.

Читателю не следует предполагать, что я как Далай-лама предложу какое-то особенное решение. На этих страницах нет ничего такого, что не было уже сказано прежде. Более того, я чувствую, что опасения и идеи, изложенные здесь, разделяются многими, кто думает и пытается отыскать решение проблем, приносящих страдания нам, людям. Предлагая, по просьбе моих друзей, эту книгу к публикации, я надеюсь, что она выразит мысли миллионов людей, не имеющих возможности высказаться публично и потому остающихся тем, что я называю молчаливым большинством.

Однако читателю следует помнить, что я получил исключительно религиозное и духовное образование. С ранней юности главной (и постоянной) областью изучения для меня были буддийская философия и психология. В особенности я изучал труды религиозных философов школы гелуг , к которой традиционно принадлежат далай-ламы. Но, будучи твердым сторонником религиозного плюрализма, я изучал также основные труды других буддийских традиций. Однако я имею сравнительно малое представление о современной светской мысли. Тем не менее эта книга не религиозная. И в еще меньшей степени это книга о буддизме. Моя цель – призвать к нравственному подходу, основанному скорее на общих, нежели на религиозных принципах.

По этой причине создание книги для массового читателя не обошлось без ряда сложностей, и в работе приняло участие много людей. Особая проблема возникла из-за того, что ряд тибетских терминов, использовать которые мне казалось необходимым, трудно переложить на современный язык. Поскольку я ни в коем случае не намеревался писать философский трактат, я постарался объяснить эти термины так, чтобы их легко могли понять читатели, не имеющие специальной подготовки, и чтобы их можно было точно перевести на другие языки. Но в результате стараний точно донести свои мысли до читателей, чей язык и культура могут довольно сильно отличаться от моих собственных, вполне могли потеряться некоторые оттенки смысла тибетских слов и непреднамеренно появиться другие. Я верю, что внимательное редактирование свело к минимуму такие ошибки. Если подобные неточности выявятся, я надеюсь исправить их в следующем издании. А сейчас я хочу поблагодарить д-ра Тубтена Джинпу [Thupten Jinpa] за его помощь в этой работе, за перевод на английский и за бесчисленные подсказки. Я также хочу высказать благодарность мистеру Норману за редактирование. Его труд невозможно переоценить. И, наконец, я выражаю благодарность всем тем, кто помог довести эту работу до завершения.

Дхарамсала, февраль 1999 года

Я сравнительный новичок в современном мире. Хотя я покинул родину еще в 1959 году и с тех пор моя жизнь в Индии в качестве беженца свела меня довольно близко с современным обществом, все же в те годы, когда я формировался как личность, я был в основном изолирован от реалий двадцатого века. Отчасти причиной этому было мое предназначение как Далай-ламы: я стал монахом в очень раннем возрасте. В этом также отразился тот факт, что Тибет избрал для себя – ошибочно, на мой взгляд – изоляцию от всего остального мира, укрывшись за высокими горными хребтами. Однако теперь я очень много путешествую и рад, что постоянно встречаюсь с новыми людьми.

Более того, люди самых различных судеб сами приходят повидать меня. Многие – в особенности те, кто потрудился добраться до высокогорной Дхарамсалы, где я живу в эмиграции – прибывают в поисках чего-то для себя. Среди них есть такие, кто испытывает сильные страдания: кто-то потерял родителей и детей; у кого-то родственник или друг покончил с собой; кто-то болен раком или СПИДом. И, конечно, приходят земляки-тибетцы со своими рассказами о лишениях и бедах. К сожалению, многие преисполнены нереальных ожиданий, полагая, что я обладаю целительной силой или могу дать им некое особое благословение. Но я всего лишь обычный человек. Самое большее, что я могу, – попытаться помочь им, разделяя их страдания.

Для меня же встречи с бесчисленными пришельцами всевозможных судеб из самых разных частей света служат напоминанием о том, что все люди испытывают сходные страдания. И в самом деле, чем больше я знакомлюсь с миром, тем яснее становится, что совсем не важно, как обстоят наши дела, богаты мы или бедны, образованы или нет, к каким расе, полу, религии мы принадлежим, – все мы хотим избавиться от страданий и быть счастливыми. Все наши поступки, да, фактически, и всю нашу жизнь – как мы её проживаем с учетом ограничений, налагаемых на нас обстоятельствами – можно рассмотреть как поиск ответа на великий вопрос, стоящий перед каждым: «Как мне стать счастливым?»

Мне кажется, что в этой бесконечной погоне за счастьем нас поддерживает только надежда. Мы знаем, даже если не признаемся в этом себе, что нет никаких гарантий, что наша жизнь станет лучше и счастливее, чем сегодня. Как говорится в старой тибетской пословице, никто не знает, что придет раньше – завтрашний день или следующая жизнь. Но мы надеемся на продолжение этой жизни. Мы надеемся, что благодаря тому или иному поступку мы обретем счастье. Все, что мы делаем – не только как личности, но и как представители определенных слоев общества, – можно рассматривать в рамках этого основного стремления. И действительно, в этом любой индивид един со всеми чувствующими существами. Склонность к избавлению от страданий и обретению счастья не знает границ. Она заложена в нашей природе, не нуждается в оправданиях и обосновывается уже тем простым фактом, что мы естественно и правомерно желаем счастья.