Революция крови - Бук Артем - Страница 16

Кроме того, немало историков считало, что мотивы Четырнадцати основывались отнюдь не на идеалистическом желании принести человечеству свободу. Целый ряд монографий приводил достаточно убедительные аргументы в пользу того, что речь шла о клановой борьбе внутри корпораций, где ряд представителей мидл-менеджмента трех из четырех олигархических пирамид восстал против усиления семейства Чжоу и их методов руководства.

В любом случае решительно по всей планете Четырнадцать изображались как восемь мужей, с сурово-горделивым видом указывающих человечеству путь к свободе, и шесть их собратьев в масках. Но не в этом зале. Здесь лица имелись у всех. Я медленно обошел помещение, вглядываясь в каждое из них. Поясняющих надписей на скульптурах не обнаружилось. Разумно, раз сюда иногда попадали жители внешнего мира.

Брайсворт вошел в зал с озабоченным видом, но сразу повеселел, увидев мое замешательство.

– Неплохо, правда? – Протектор наслаждался произведенным эффектом. – Обычно я приглашаю сюда историков и политологов, если хочу, чтобы они работали на острове. Как думаете, сколько из них соглашается, увидев подобное? Все, все до одного. А сделай мы надписи – половина на месте сошла бы с ума. Некоторые слегка и сходят – но позже, да.

– А зачем вам историки и политологи? – озадаченно поинтересовался я.

– Мне они не нужны, – разом помрачнев, раздраженно ответил протектор. – Они нужны чертовым кукловодам. Как появляются, так сразу начинают со списка имен и требуют, чтобы всех их срочно перевезли на остров. Как думаете, легко уговорить переселиться на этот клочок земли и хорошо устроить сто-двести семейств в год? Да так, чтобы те бросили свою обычную жизнь без шанса вернуться к ней?

И поверьте, там редко фигурируют повара и сантехники. Ученые, журналисты, бизнесмены, чиновники. У меня целый департамент из пятидесяти человек занят тем, что выискивает методы убеждения этих бедолаг. Конечно, уговорить удается не всех. Тогда мне начинают рассказывать о том, что я не справляюсь со своей работой, и угрожать то тем, что заменят, то отключением от спутников. И предшественникам угрожали, так что у нас уже сто пятьдесят лет высоких отношений любви и взаимного доверия.

Выплеснув на меня весь негатив, видимо напрямую связанный с визитом шайна, хозяин острова осекся и гораздо более спокойным и деловитым тоном предложил определиться со следующими шагами. Дремавший до сих пор в кресле Маркус очнулся и с энтузиазмом поддержал идею планирования боевых действий. Во всяком случае, иного определения мне на ум не пришло.

Я наивно полагал, что после исторического экскурса и жалоб на шайнов с их странными просьбами встреча начнется с просвещения меня о том, что, собственно, происходит. Только вот делать этого никто не собирался. Первые полчаса старейшины оживленно обсуждали всех агентов таинственной Зеленой ложи, изобличенных за полсотни лет. Поскольку некоторых из злодеев поймали относительно недавно, я почти собрался вклиниться с предложением передопросить их, но все же догадался, что подобные идеи не звучали по весомым причинам. Эти люди занимались политическими боями без правил, и пленные в их мире жили ровно столько, сколько необходимо.

Агентов оказалось не так много, а полученных от них сведений, которые могли бы выдержать хоть какую-то проверку, и вовсе с гулькин нос. В итоге протектор и шериф нехотя признали правоту шайна – никаких достоверных данных о том, что на Земле продолжает действовать Зеленая ложа, нет. Есть некая могущественная сила, пытающаяся влиять на политику властей, но ее конечные цели неизвестны. По итогам дискуссии оба участника обменялись растерянными взглядами. Я понимал их замешательство. Сложно бороться против сильного, но абсолютно неизвестного врага, не понимая его целей, а значит, не будучи в состоянии предугадать его шаги.

В общем, плана боевых действий как такового, естественно, не получилось. Сошлись на том, что Маркус доложит о находках своему Совету, а протектор проведет совещание и переориентирует соответствующим образом работу своих аналитических и оперативных служб. Обсуждение будущего агента Старгарта заняло аж пару минут. Идея о моем возвращении в мир, будь то Опенгейт или Сингапур, была сразу отметена. Протектор предложил временно укрыть меня на острове, где я находился бы в безопасности до прояснения ситуации. Мысль о том, чтобы пожить несколько недель на Мальте, мне понравилась. С учетом болтливости Брайсворта я подумал, что именно здесь смогу узнать немало интересного, а может, и сложить части головоломки.

Придя к консенсусу, мы решили проводить Маркуса до бота. Путь из зала совещаний также проходил через значительное количество бронированных дверей, но в сопровождении протектора мы двигались гораздо живее, а при нашем появлении охрана вскакивала и вытягивалась по струнке, что вкупе со стайкой моделей-секретарш заставило меня заподозрить хозяина башни в некотором самодурстве. Четверо охранников в сером присоединились к нам на выходе из зала. Меня мучил вопрос, являются ли они почетным караулом или протектор постоянно передвигается с подобным эскортом, не чувствуя себя в безопасности даже дома. Задавать его я, конечно, не стал.

Перед выходом на площадку Маркус получил свою «беретту» модификации 2043 года. Шлюзовая дверь распахнулась, и наша маленькая процессия очутилась под голубым мальтийским небом. Выход был обращен на запад, и я на мгновение оказался ослеплен лучами заходящего солнца, успев заметить лишь силуэты восьми гвардейцев, стоявших в ряд вдоль края площадки, и почему-то задраенный люк ожидавшего нас бота. В воздухе висел едва уловимый запах. Я знал, что это. Схватив шерифа, я швырнул его за ближайший к нам флаер Черной гвардии, и прыгнул следом.

Мой маневр и вопль «Атака!» дошли до сознания охраны протектора с небольшой, но фатальной задержкой. Как в замедленном повторе видео, я видел их тянущиеся к кобурам руки и движения, призванные уложить протектора на пол. Восемь штурмовых винтовок за долю секунды залили вход на площадку ливнем из нескольких сотен пуль. Жилеты телохранителей не защищали от прямых попаданий из армейского оружия, да это оказалось и не важно. На моих глазах их головы и конечности взорвались кровавыми фонтанами, а обрубки тел в защите отбросило к дверям. Находящегося между ними Брайсворта буквально разорвало на сотни мелких кусков плоти, обильно окрасивших площадку кровью.

У меня не было времени оплакивать погибших, поскольку я не сомневался, что целью нападавших являлись не они. Маркус вырубился от удара о борт и вышел из игры. Я выхватил «беретту» из его кобуры и, не имея представления о том, на какой эффект могу рассчитывать, высунулся из-за флаера, открыв огонь по атакующим. Пистолет шерифа обладал отдачей, которая могла представлять серьезную проблему для неопытного стрелка, а скорострельность заставляла пожалеть о том, что вместо огнестрельного оружия у меня в руках не набор метательных ножей.

Тем не менее я успел произвести четыре выстрела, всадив по пуле в шлемы четырех нападавших, прежде чем остальные снова принялись поливать площадку огнем. Пули из древней «беретты» не пробили тактические шлемы Черной гвардии, но удар в голову имел мощное оглушающее воздействие, и уложенные мною субъекты лишь слегка подергивались на земле, когда я выглянул еще раз, чтобы произвести очередную контратаку. Теперь я обнаружил перед собой только одну движущуюся цель, лавирующую между флаерами. Уложив живчика выстрелом в голову, я засек троих оставшихся, также пытавшихся подобраться поближе под прикрытием флаеров и ботов.

Площадка была достаточно большой, а чтобы убедительно изобразить охрану Черной гвардии, убийцам требовалось стоять по периметру, то есть почти в сотне метров от входа. Вдвойне мудро с учетом того, что использование штурмовых винтовок позволяло им не заботиться о точности и дальности стрельбы, в то время как охрана протектора с трудом смогла бы производить прицельные выстрелы на таком расстоянии, находясь против солнца.