Дракология для начинающих (СИ) - "Tau Mirta" - Страница 22

«Очень мне нужен твой сарай…»

— Вот и не забывай, что это мой сарай, — подхватил Хью и ушёл, оставив Драко с отвисшей челюстью.

Их возвращение наделало шуму. Драко сглупил: полетел прямо над секторами, чем вызвал немалый переполох среди драконов и людей. К счастью, Чарли, привстав в седле, кричал:

— Это мы! Мы вернулись! Всем успокоиться и смотреть за драконами! Держите драконов!

Удержали. Кроме, правда, одного: белая шёлковая лента — Ниу — взметнулась из своего загона и полетела рядом с ними, лукаво кося на Драко рубиновым глазом. А когда сели, сделала над ними ещё круг и преспокойно вернулась к себе.

— Может, поиграть хотела? — предположил потом Чарли.

«Здоровалась», — не согласился Драко.

После их прилёта работу все побросали. Больше сотни драконологов собрались посмотреть на неслыханное чудо: анимаг-дракон! Дракон под седлом! Неизвестная порода! И, хотя они не сильно докучали осмотрами, Драко стал задыхаться от навязчивого внимания. Чарли, конечно, это почувствовал и решил устроить его на ночлег — к Хью. Ну, спасибо, что не в загон.

— Вот. — Чарли отворил ворота. — Заходи и… устраивайся.

Он неодобрительно уставился на Хью, а тот сделал вид, что предложить гостю, пусть и не человеческой породы, голые доски для ночлега — вполне нормально. Мариэтта просочилась между ними и, процокав по дощатому полу, подобрала пару чудом уцелевших соломинок.

— Ме-е!

Драко тронул носом плечо Чарли.

«Ладно, всё нормально».

Он прошёл в центр сарая и, чинно сложив лапы, опустился на пол.

— Ну, хорошо, отдыхай, — пожелал Чарли.

Когда они ушли, Драко опустил голову и вздохнул так, что над полом понёсся ветерок, сдобренный соломенной трухой. Главную-то проблему они не решили. И, что-то подсказывало: не решат. Драко не верил, что в заповеднике смогут его расколдовать. В конце концов, превращения — не их специализация. Анимагия же, если это она, и вовсе ничья, кроме, разве что, самих анимагов. Так себе расклад. Вдруг мелькнула абсурдная мысль: а что если министерство всё равно заставит его отрабатывать оставшиеся дни? Носить почту, например? Драко представил, что приносит кому-то в зубах письмо, и развеселился. А потом представил, что приносит это письмо в мэнор, и снова расстроился, в очередной раз вспомнив наказ отца: не вздумай вляпаться во что-нибудь!

Там, наверху, всё было так просто. Драко дорого бы дал, чтобы суметь сохранить вкус безграничной свободы и чистой радости, который распробовал, паря над землёй. Больше, чем счастье: уверенность, что всё правильно, как и должно быть. Ещё никогда в жизни он не испытывал ничего столь же яркого и оглушительного, столь же прекрасного. В небе Драко был самим собой и был счастлив. А кто он здесь? То ли подозрительный дракон, то ли анимаг-неудачник…

Драко завертелся на боку, заскрёб лапами, безуспешно пытаясь устроиться поудобнее. Да, это вам не хвойный матрас… Наконец он придвинулся к стенке и снова вздохнул. Ещё, как ни странно, ему не хватало беззаботного тёплого комочка под мышкой. Джинкс проводила их только до своего луга, а там, напоследок повиснув у Драко на носу, слетела вниз, к сородичам. Интересно, если они вдруг ещё когда-нибудь встретятся, она его вспомнит?

Скрипнула дверь.

— Не спишь?

Чарли пришёл как раз вовремя, чтобы напомнить: Джинкс — не единственная, кто всё это время видел Драко таким, какой он есть.

— Грустно тебе? — Чарли сел рядом и привычно запустил руку под его подбородок. — Не надо. Я поговорил с ребятами, рассказал обо всём: про твою семью, про Министерство и общественные работы. Они всё понимают и никому не расскажут. И у нас есть ещё три дня, чтобы попытаться что-то сделать.

Драко с усилием открыл прижмуренные от наслаждения глаза.

«Три дня?»

Чарли усмехнулся.

— Так ведь по уставу я должен сообщать обо всём в Министерство… «Через трое суток после возникновения проблемы, если проблема по-прежнему наличествует», — процитировал он казённым голосом. — Но мы вот что сделаем: свяжемся завтра с твоими родителями. Может, они знают кого-то, кто сможет помочь, не впутывая министерских?

Видимо, во взгляде Драко читалась такая горячая благодарность, что Чарли смутился:

— Ну, нам ведь здесь тоже они не нужны: начнут ещё вынюхивать, придираться ко всякой ерунде. Кстати, Нэнс к тебе не заходила? Собиралась, но, наверно, работа не пустила…

Чарли стал пересказывать ему новости заповедника, а Драко просто слушал его голос. Когда он затих, а к боку привалилась приятная тяжесть, передвинулся так, что спящий Чарли оказался в коконе из крыльев. И, согретый его теплом, тоже задремал.

«Тумм… тумм… тумм…», — стучало сердце дракона.

— Тук. Тук. Тук, — вторило человеческое.

А где-то между двух этих вибраций покачивалось, как на волнах, сознание Драко.

Первым, что он увидел утром, была рука. Его рука с парой круглых розовых пятнышек на тыльной стороне.

«Это меня Грош обжёг, — сонно подумал Драко. — Когда я был драконом…»

Был. Драконом.

Чуть дыша, он вернул руку туда, где она лежала до этого, — на талию Чарли. Опустил взгляд, заново узнавая своё тело. Всё было на месте, только вот из одежды — лишь пара прилипших к бедру чешуек, зелёная и тёмно-голубая. Тут в поле зрения возникла ещё одна рука — крепкая, обгоревшая на солнце. Легко, словно бабочка крылом, она коснулась его кожи и смахнула чешуйки. Драко поднял глаза.

Их лица разделяли дюймов пять.

— Сто лет не просыпался ни с кем в обнимку, — хрипло пробормотал Чарли.

«А я вообще никогда», — подумал Драко, но озвучивать, само собой, не стал. Хотя телепатия Чарли, кажется, продолжала работать: он широко улыбнулся. А потом сказал:

— От тебя рыбой пахнет.

— Фу! — Драко, смеясь прикрыл рот ладонью, но Чарли перехватил её и погладил, обвёл большим пальцем пятнышки. Помедлив, придвинулся, тронул его губы своими и тут же отпрянул. У Драко опять что-то случилось с дыханием: он просто смотрел на него, боясь шевельнуться. Но Чарли, кажется, большего и не требовалось. Он лизнул обожжённое место и завёл руку Драко себе за плечо, придвигаясь вплотную.

Следующий поцелуй был долгим и горячим — таким, как надо. Твёрдые и гладкие ладони Чарли скользили, ласкали, сжимали и — да! — как хорошо, что у людей чувствительных точек побольше, чем у драконов.

И как хорошо, что Драко в полной мере ощутил это именно сейчас.

Отчаянно хотелось коснуться Чарли. В четыре руки, мешая друг другу, они стащили с него куртку, футболку, и Драко приник губами к покрытой веснушками коже. Не полёт среди облаков, но тёплая просоленная тяжесть — земное счастье.

Чарли мягко, но требовательно направил ладонь Драко вниз, туда, где было ещё жарче, и сам сжал пальцы, лаская его в ритме, который выстукивали в унисон их сердца. Свободную руку просунул ему под голову и, когда Драко выгнулся с громким освобождённым стоном, придержал затылок — чтобы не приложился о пол. И ни на секунду не переставал целовать его: в губы, подбородок, горло.

Может, на земле не так уж и плохо…

Через пару минут скрипнула дверь: вошел Хью и застыл на пороге.

— Я, нахер, сам сожгу этот сарай, — сказал он наконец. — А золу полью святой водой.

И Драко с Чарли, растерявшие в поцелуях и воздух, и голос, беззвучно рассмеялись.

*****

В душе Драко отмокал очень долго. И наслаждался не столько напором горячей воды, сколько осознанием того, что к нему вернулось родное человеческое тело. Выйдя из душа, повертелся перед зеркалом, пощупал бицепсы: он ведь много летал, мог слегка их накачать… Нет? Ну и ладно.

Записка опустилась прямо на скомканное полотенце: Чарли просил его зайти. Вспомнив, что они вытворяли утром на голом полу, Драко вспыхнул. Интересно, в чём дело?

Чарли стоял у окна. На звук его шагов обернулся и кивнул на стол, где лежал длинный пергамент — учётная карточка.

— Ты так и не зашёл расписаться за отработанные дни.

— А-а… — Драко взял перо. — Но погоди-ка, тут проставлены все тридцать!