Провидица (СИ) - Григорьева Юлия - Страница 82

— И что я не знаю? — осторожно спросил князь.

— Ты два года провел в объятьях своей девки, не замечая ничего вокруг, — лицо Гудваля на мгновение презрительно скривилось, а Корвель бросил быстрый взгляд на Катиль, казалось, не слушавшей мужчин. — Ингваль измотан стычками с уддрами. Они совершают набег за набегом, опустошая приграничные города и села. Фольваль помогает ему, прислав для усиления границ своих людей, но оттяпал за это кусок удела. В Уделе Ласаль мелкопоместные лассы затеяли междоусобицу, нападают на замки соседей, отбирая их и расширяя свои земли. Сайер Ласаль слаб, он не может обуздать своих вассалов. Я могу продолжать дальше, но сейчас не буду. И ты думаешь, что король ничего этого не знает? Он сидит, как паук посреди своей паутины, имеет везде свои глаза и уши, но ни во что не вмешивается, ссылаясь на сайеров.

— Готовит почву для новых обвинений, — недобро усмехнулся Гален. — Будет убирать сайера за сайером, объявляя уделы королевской собственностью. Потом объявит, что сайорат изжил себя и отменит его.

— Только к тому моменту, он может лишиться половины своего королевства, — Гудваль встал из-за стола и принялся мерить трапезную широкими шагами. — Меня бесит все это, как бесит и то, что он стравливает подданных друг с другом, а потом наблюдает, как разъяренные псы грызутся между собой. Его невмешательство порождает вседозволенность, которая пьянит лассов. Король развращает не только тела, но и души. Валимару такой правитель не нужен!

Сайер резко развернулся и посмотрел на князя.

— Ты познал королевскую милость и его же предательство, ты освободился от клятвы верности. Ты потомок древнего княжества рода, ты прямой претендент на трон короля, и ты тот, за кем пойдут люди. К Нечистому, Корвель, я готов идти за тобой. Несмотря на нашу вражду и мелкие распри, я уважаю тебя, хоть никогда того и не показывал. Гален Корвель, я предлагаю тебе снова принять мои помощь и дружбу.

Сайер вернулся на свое место, ожидая ответа князя.

— С чего ты решил, что я могу поднять мятеж? — сощурившись, спросил Корвель.

Гудваль усмехнулся и залпом допил хмельной напиток.

— Я не один год наблюдаю за тобой, — ответил он. — На чужбину ты не пойдешь, даже ради того, чтобы найти там помощь. И ты привык платить своим обидчикам той же монетой. Чтобы остаться жить в Валимаре, тебе нужно убрать короля, не только вернув себе земли, свободу и честное имя, но и наказав предателя. Твой путь мне нравится, и я готов встать на него. Да, рати у меня мало, но и она будет не лишней. К тому же я могу собрать тебе воинство, помочь золотом и найти тех, кто пойдет за тобой. Я знаю тех, кто недоволен правлением Сеймунда, их стоит только подтолкнуть в нужную сторону, и они присоединяться к тебе. — Заметив скептический взгляд собеседника, Ростан самодовольно хмыкнул. — Поверь, плести паутину умеют не только король со своим змеенышем Фольгером. У меня тоже есть свои глаза и уши в разных концах Валимар. Пока ты купался в милостях короля, развлекался с его шлюхами, а потом прятался за стенами своего замка с наложницей, я подружился со многими мелкими сайерами и поддерживаю с ними переписку. Подарок на рождение наследника одному, поздравления со свадьбой другому, пожелания здоровья и милости Святых третьему, и я уже в курсе многих событий и сплетен. Беда крупных сайеров в их напыщенности и самоуверенности. Прямые потомки княжеских родов, вам нет дела до тех, кто не так значим. А мы, маленькие и незаметные, как жемчужины на нитке, вроде незначительны, но нас много. Сила в кулаке, а не в отдельных пальцах.

Корвель усмехнулся и взглянул на широкую улыбку Гудваля.

— Хорошо, ты поможешь мне поднять мятеж и скинуть Сеймунда. И кого же на трон? В Валимаре два претендента: я и Марфаль.

— Марфаль слаб и нерешителен, — отмахнулся Гудваль. — Если бы я искал большую силу в помощь, я бы обратился к нему, предложив корону. Но Марфаль не тот, кто нужен на троне. Венец должен украсить твое чело, Корвель. Если мы поднимем народ, то он должен идти за своим господином, но не добывать венец для того, кто все это время будет отсиживаться в стороне, чтобы в последний момент, когда угли из огня все перетасканы, победно въехать в столицу на коронацию. Нет и нет, Гален Корвель, если я и буду помогать, то только тому, кому готов присягнуть на верность. Коли Святые вытащили тебя из-под топора, коли ты пришел ко мне, стало быть, так угодно Высшим силам, и я склоняю голову перед их решением.

Корвель поджал губы и побарабанил пальцами по столу. Слишком все было заманчивым, слишком… Но почему бы и нет?!

— Мне нужно подумать, — наконец ответил он.

— А я и не гоню, — пожал плечами сайер. — Никто не знает, что ты у меня в замке. Тела воинов Вальдора лежат там, где вы сцепились, они погибли в схватке с тобой, а я ничего не знаю. Куда прошел и когда не ведаю. Думай, — закончил сайер и взглянул на их сотрапезницу. — Кажется, наш разговор утомил благородную лаиссу.

Гален повернулся в сторону Кати и не удержался от улыбки, девушка спала, откинувшись на высокую спинку стула. Голова ее склонилась на бок, и мерное дыхание вздымало грудь.

— Устал мой воробышек, — тепло произнес князь и нахмурился, бросив взгляд на хозяина удела, Гудваль сделал вид, что ничего не услышал.

— Я сейчас позову слуг, они проводят лаиссу… — начал сайер, но Корвель прервал его.

— Не надо, я сам. Продолжим разговор завтра, — сказал он.

— Будь по-твоему, — не стал спорить Ростан, с интересом наблюдая за своим гостем.

Гален осторожно, боясь потревожить сон маленькой лаиссы, поднял ее на руки и снова улыбнулся. Кати пошевелилась и открыла глаза.

— Спи, — шепнул ей Корвель, и девушка послушно смежила веки, вновь проваливаясь в сон.

Гудваль подошел к дверям первым и открыл их, давая возможность князю покинуть трапезную без задержки. Затем тихо хмыкнул и покачал головой.

— Подумай, какая трепетность, — повторил сайер свои дневные слова. — Вот тебе и жестокий похититель благородной девицы.

Гален этого не слышал, он шел за слугой, провожавшего князя до отведенных покоев. Корвель не спускал взгляда с умиротворенного личика маленькой лаиссы, думая, что будет опасней, довериться Гудвалю, или же положиться только на себя. "Один не устоит против рати", — говорил когда-то ласс Тифальд, второй его наставник. Но он, Гален Корвель, нес ответственность не только за себя. Мог ли он позволить себе подвергнуть опасности девушку, доверившуюся ему? И что было большей опасностью? В этом мужчине предстояло разобраться самому.

Слуга открыл двери покоев лаиссы Альвран, и Гален прошел прямиком в ее опочивальню.

— Оставь нас, — велел он подоспевшей Ведисе.

Уложив Катиль на кровать, Корвель присел на краешек и всмотрелся в знакомые черты. Невероятная нежность затопила душу мужчины. Он склонился ближе, бережно провел ладонью по щеке и отпрянул, когда на губах Кати расцвела легкая улыбка.

— Воробышек, — прошептал Гален, накрывая руку лаиссы своей ладонью. — Как же все странно. Друг, клявшийся быть братом, готов вцепиться в глотку. Враг, изводивший своими набегами, предлагает помощь. Та, кого любил всей душой, предает за пустые посулы. А та, кого обидел, спасает и идет за мной через невзгоды. Святые, — мужчина вскинул голову и прикрыл глаза, справляясь с внезапно нахлынувшими чувствами. — Как же мне жаль, что ты услышала все то, что я когда-то наговорил тебе. И как гадко, что видела меня в дурмане самообмана… — Он вновь наклонился, почти касаясь губ девушки своими губами. — Как же после всего мне осмелиться мечтать о тебе, маленькая смелая птичка? Чистая душа, я не посмею нарушить твой покой своими чувствами…

Взгляд князя заскользил по личику спящей лаиссы, остановился на приоткрывшихся губах, и прошептав:

— Прости меня за эту дерзость, — Гален осторожно коснулся губ девушки, вкладывая в этот робкий поцелуй всю ту нежность, которая сейчас заполняла его сердце и душу.

После отпрянул и встал, в последний раз рассматривая спящую Катиль. Она пошевелилась, и Корвель поспешил уйти, пока его присутствие не обнаружилось.