Провидица (СИ) - Григорьева Юлия - Страница 109

— Катиль…

— Я слушаю вас, ласс Флакнер, — кивнула ему девушка.

— К Нечистому! — рыкнул Годрик. — Лаисса Альвран!

— Да, ласс Фольгер, — вежливо улыбнулась Катиль, и Десмунд спрятал усмешку. Его сестра любого могла поставить на место.

Советник заскрежетал зубами и обошел ее, распахивая двери крестьянского дома.

— Сейчас ваши нужды будут удовлетворены, но от разговора вам никуда не деться, — Годрик устремил взгляд на Десмунда, — ласс Альвран.

— Святые не оставят вас своей милостью, ласс Фольгер, — ответила Катиль, заходя в дом вслед за братом.

— Очень на это надеюсь, — проворчал советник, заходя в дом последним и прикрывая дверь.

Годрик Фольгер ехал впереди своей рати, время от времени посматривая назад на мерно покачивающуюся повозку, в которой ехала лаисса Альвран. Рядом с повозкой ехал блат лаиссы, ласс Альвран, негромко переговариваясь с сестрой через откинутый полог. Несмотря на вероломство Десмунда, Катиль разговаривала с ним охотно, даря легкие улыбки и совершенно не обращая внимания на королевского советника. Ему, если и доставалась улыбка, то вежливо-холодная, больше раздражавшая, чем радовавшая. Разговаривала лаисса с Фольгером коротко и отстраненно, предпочитая отвечать на вопросы, но не поддерживая беседы. Это тоже раздражало, но Годрик терпел, понимая, что еще не заслужил ни внимания к своей персоне, ни дружелюбия. И хоть он приложил максимум сил, чтобы поездка прошла в удобстве, но лаисса восприняла это, как должное, лишь кивнув в знак благодарности.

Ласс Фольгер услышал негромкий смешок Катиль, ставший ответом на слова брата, которые советник не расслышал, но успел перехватить его короткий взгляд в свою сторону. Мужчина спешно отвернулся, пряча краску, залившую его лицо, желваки заходили на скулах Годрика, и он сильней стиснул поводья.

— Что не так с этой женщиной? — проворчал он себе под нос и перенесся мыслями во дворец.

Ласс Фольгер вернулся в столицу спустя месяц после того, как отправился в погоню за беглецами. Ничего утешительного он сообщить своему господину не смог, кроме того, что тот и так уже знал — по королевству поползли слухи о том, что Корвель выжил. Над венценосцем посмеивались, обсуждая ту поспешность, с которой он объявил о казни. Еще и баллада, расходившаяся между бардами быстрей, чем ветер успевал долететь от одного края поля до другого. Все это привело к тому, что Сеймунд Веселый встретил своего любимца не в лучшем расположении духа.

— Ну что, умник, — ядовито спросил король, — что теперь мне присоветуешь?

— Мой господин укажет мне на то, в чем обвиняет меня? — поинтересовался Годрик, стягивая перчатки.

— Ты упустил Корвеля, — нацелил палец на советника венценосец.

Ласс Фольгер устало вздохнул, думая о том, что сейчас с большим удовольствием залез бы в купель, а после завалился в постель и проспал не менее суток, но вместо этого потер переносицу и взглянул на своего государя.

— Ваше Величество, возможно, запамятовал, что я подал вам сайера на блюде, — произнес он, подавляя зевок.

Сеймунд фыркнул и подошел к зеркалу, отбрасывая на спину шелковистые каштановые пряди. Затем окинул себя быстрым взглядом, скривился и обернулся к советнику.

— Ты сейчас имеешь наглость вменять мне в вину разгильдяйство моих подданных? — сухо спросил он.

— Ваши, — выделил голосом Годрик это слово, — подданные, господин, надеюсь, понесли наказание за свое разгильдяйство? Вы нашли виновного в побеге Корвеля и лаиссы Альвран?

Король тяжко вздохнул и вернулся в кресло. Он поджал губы и выглянул в окно, не спеша отвечать. К тому же вопросы советника начали раздражать его. Кто с кого должен спрашивать? Венценосец пребывал в дурном настроении, а в такие моменты он становился желчным и вздорным. Вот и сейчас, ухватившись за собственное негодование, Сеймунд нахмурился и впился колючим взглядом в ласса Фольгера.

— А не обнаглел ли ты, дружок? — сварливым голосом произнес король. — Быть может, у нас на троне сидит Годрик Коварный? Или может, Годрик Разумник? По какому праву ты устраиваешь допрос мне, своему господину?

Ласс Фольгер привалился к стене и ждал, когда венценосец изольет свой яд до капли.

— Ты взял с собой полсотни ратников и гнался по следу за жалкой кучкой смутьянов, и что?! Где Корвель? Где эта проклятая девка Альвран?! Ты пропадал неизвестно где целый месяц, явился с позором и смеешь допрашивать своего господина? Фольг, — королевский перст вновь нацелился на советника, — лучше сразу признайся, что ты отсиживался в каком-нибудь замке, где тебя ублажала очередная влюбленная курица.

Годрик взглянул на Сеймунда исподлобья, теперь и он почувствовал раздражение. После месяца мотания по раскисшим дорогам, под дождем и ветром, иногда вовсе без сна, иногда довольствуясь скудной пищей, он ожидал совсем иного приема.

— Тебе плевать на своего короля и его беды! — все более расходился Сеймунд. — Лишь бы сытно жрать, мягко спать, да потискать очередную дуру, млеющую от твоей смазливой мордашки. За что я приблизил тебя? За какие заслуги назвал советником?! Что вообще ты сделал для меня? Я поймал Корвеля, осудил, а ты упустил, а теперь ищешь виноватого? Прочь с глаз моих!

— Как угодно моему господину, — ледяным тоном ответил Годрик, снял с шеи цепь с львиной головой, подошел к венценосцу, протянул руку над коленями короля и разжал пальцы.

Король проследил, как цепь упала ему на колени, после вскинул глаза на Фольгера и скривился, наблюдая его поклон и чеканную походку, когда советник покидал королевские покои, куда явился первым делом после возвращения. Взглянув еще раз на цепь, венценосец побагровел и вскочил с кресла.

— А ну стой, неблагодарная тварь! — заорал он вслед Фольгеру. — Немедленно иди сюда!

Советник шумно выдохнул и вернулся назад. Сеймунд подскочил к нему, тряся перед носом цепью:

— Так-то ты относишься к моим милостям? Так-то ценишь и любишь своего господина?

— Мой господин сказал, что я дурной советник и никчемный подданный. — Спокойно ответил Годрик, глядя поверх головы венценосца. — Если я перестал радовать моего короля, то я вынужден покинуть его, освободив место для того, кто окажется умней и полезней меня.

— Стража! — гаркнул король.

Дверь за его спиной открылась, и в покои вошли стражи, стоявшие у входа в покои господина. Фольгер остался невозмутим.

— В темницу захотел? — зашипел Сеймунд. — Быть может, хочешь заменить Корвеля собой и положить голову на плаху?

— На все воля моего господина, — Годрик скользнул взглядом по лицу короля.

— Пошли вон! — заорал тот на стражников и вновь уставился на советника. — Фольг, ты решил окончательно взбесить меня?

— Ваше Величество, — вздохнул Фольгер. — Я забыл, когда нормально спал. Я вымотан бесплодной погоней и не готов сейчас тягаться с вами в остроте слов. Позвольте мне отдохнуть.

Сеймунд сунул ему цепь и указал на дверь.

— Убирайся, и не смей более швырять в меня знаками моего благоволения, оно может и закончиться. — Ласс Фольгер поклонился и покинул королевские покои, унося сжатую в кулаке цепь.

Когда злость короля улеглась, а Фольгер выспался и смог предстать перед государем полным сил, вот тогда-то они и сели решать, что делать. Неприятным сюрпризом стало то, что венценосец не озаботился взять под контроль бывший удел Корвеля. Верней озаботился, но толку от этого было немного, большая часть корвелевой рати успела покинуть границы удела, к тому же, после того, как слухи о том, что господин выжил, его вассалы, крестьяне и фермеры оживились, и присягу новому господину принесли только те, кто успел приехать до появления слухов. Остальные же теперь находили предлоги, чтобы оттянуть момент, когда встанут на колени перед венценосцем.

Потом шпионы донесли, где засел Гален Корвель со своими людьми. Обдумав возможность нападения, король и его советники согласились с тем, что князь для них сейчас недостижим. Не имело смысла гнать рать в горы, толком не зная, где именно осел мятежник. К тому же оба понимали, что Корвель достаточно опытен в ратном искусстве, чтобы позволить незаметно подобраться к себе.