Утекая в вечность (СИ) - "Taliana" - Страница 26

-Аримас, - вновь мягко, с улыбкой исправил он, хотя понял причину ее оговорки. Щелкнула по носу. И цель достигла. Бессмертный чувствовал себя крайне неловко из-за своей глупой оплошности.

-Да, вы уже говорили, что вы Аримас. Но я не уверена, что запомню и на этот раз, - ответила Калина с невозмутимым лицом.

-Простите меня, пожалуйста. Я повел себя как дурак! Не знаю что со мной… Это совершенно не мой стиль. Я иначе воспитан. Думал… Дело в том, что вы ни на миг не выглядите… Совершенно. Совсем… Калина!..

-Я поняла, что не выгляжу такой старухой какой являюсь. Вы это пытаетесь мне сообщить? - кашлянув, улыбнулась журналистка, уже веселясь происходящему. - Вы тоже кажетесь многим моложе. Лет на двадцать пять, больше не дам.

-Проклятая моложавость бессмертных! - посетовал Аримас. - Еще лет тридцать буду выглядеть так несолидно. Если повезет. А если нет, все сто. Вы простите меня? Умоляю, это было так грубо и глупо. Я не хотел вас обидеть. Просто удивился, все дело лишь в этом!

-Мне, в общем-то, все равно какое впечатление произвел мой возраст. Меня он не смущает... И не торопитесь стареть, капитан, успеется. Говорю вам это со знанием дела. Вы не понимаете своего богатства, молодость проходит и тает бесследно. У меня впереди скорое увядание и смерть. А у вас еще сотни лет молодой цветущей жизни. Радуйтесь.

Проскурина говорила с легкой невозмутимой улыбкой, и звучала слегка покровительственно, словно говорила не ровеснику, а незрелому юнцу. Хотя капитан таким не выглядел и вероятно, не являлся. Но результат речи ее изумил. Отчего-то молодой бессмертный откровенно огорчился. Лицо Аримаса посерело и глаза стали непривычно серьезными. Словно его и правда огорчила суть того, что она сказала.

-Калина… Ваш возраст не имеет никакого значения. Вы очень медленно стареете, значит, имеете очень хорошую генетику, - весомо уверил он и рассмешил этим журналистку в очередной раз. – Вы еще долго будете выглядеть моложе. В этот нет сомнений! А возраст и правда, такая мелочь! Меня он вообще не пугает!

-Еще бы он вас пугал, вы же бессмертный! – рассмеялась женщина. – Но благодарю, вас. Это самый изысканный комплимент, который я услышала за последние дни. Про генетику… - с серьезным лицом подтрунивала она.

-Почему-то в вашем обществе я чувствую себя юным неопытным дураком, - тепло улыбнулся капитан и, не подумав смутиться. – Говорю глупости. Но вся странность в том, что это меня нисколько не смущает. Когда вы рядом. Если вы рядом...

-Вот и хорошо, - улыбнулась журналистка и двинулась уходить.

-Да, капитан? – терпеливо спросила она.

-Не исключено, что переговоры все-таки пройдут удачно, Калина, - шагнув к ней, он настойчиво заглянул в глаза, словно хотел что-то узнать.

-Не исключено, капитан.

-Мне бы очень этого хотелось. Тогда я смогу приехать в гости к вам…

Калина этого не ожидала. Даже опешила слегка. Кажется, ее изумление не ускользнуло и от Аримаса. Он тут же исправился, раздосадованный своей очередной оплошностью и бестактностью.

-Я имел в виду к вам, к людям. Мне бы очень хотелось увидеть ваш мир. Я очень много слышал и читал про вас в книгах. Смотрел передачи... Возможно даже, если вы будете столь добры, вы могли бы показать мне какие-то достопримечательности столицы?

-Безусловно, Аримас. Буду рада, - всецело из-за вежливости согласилась она. – Но думаю о подобном визите говорить пока рано. Вы же понимаете, что люди… они…

-Относятся с предубеждением, - подсказал он не без огорчения. – Я понимаю. И очень сожалею. Но я, правда, понимаю. У вас есть основания бояться нас. Но я надеюсь, вскоре вы измените мнение и тоже не без оснований.

-Калина? – в очередной раз позвал он, привлекая внимание собеседницы, так как журналистка вновь отвлеклась, и глаза ее уплыли в сторону от капитана. Впрочем, как и мысли.

Аримас внезапно поймал женскую руку и поспешно поцеловал. Тут же отступив, вероятно ожидая что-то типа пощечины за наглость. Но ее не последовало. Не так и хорошо он знал мир людей. Там давно не целовали женщинам рук. Даже тем, которые очень пришлись по душе...

-Мы еще увидимся, - уверено сказал он и в очередной раз поклонился. Снова очень глубоко, просто сложился пополам.

Калина удалялась бесконечно озадаченная подобным отношением. Пару раз она оглядывалась и видела: все еще стоит нерушимо и смотрит. Провожает глазами. Всякий раз отвечает на ее взгляд почтительным кивком и улыбается. Очень приятной улыбкой.

Как для вампира... Совершенно сбил с толку. И тут Калина резко развернувшись, стремительно пошла назад. Улыбка, которой засветилось лицо молодого мужчины не вписывалась ни в какие рамки типичного поведения бессмертных. Она вообще не вписывалась ни в какие рамки. Счастье - иначе не назвать.

Конвоир бодро пошел следом, несколько раздосадованный ее пикировке, но журналистка его остановила:

-Жди здесь. Или разжалуют как Танума!.. Всего пара слов.

-Почему? – строго спросила она, приблизившись к Аримасу.

-Что, почему, Калина? – не понял он.

-Почему вы так радуетесь меня видеть, капитан?

Своим вопросом она поставила его просто в тупик. Это не Танум, который смущается и розовеет, этот мужчина держался с достоинством, хоть и вел себя до края странно. Но сейчас он бесконечно растерялся.

-Я вам совсем не знакома. Почему? – строго настаивала Проскурина.

-Бывает так, что не знаешь, но все равно хочешь видеть, - уверенно держа ее взгляд, ответил капитан.

-Я знаю. Но все равно не понимаю, почему?

-Ваши глаза, Калина...

-Что с ними?

-Такие я раньше не видел. В них так много… эмоций.

Вот и все что он сказал. И все еще стоял, провожая глазами пока гостья не скрылась, глубоко задумавшись об услышанном. «В них так много эмоций». Что он хотел этим сказать?..

-Меня отстранили? – Калина прямо спросила Аршинова.

Встреча с министром состоялась перед самым обедом, когда делегаты вернулись после экскурсии достопримечательностями столицы бессмертных, на которую отбыли сразу после завтрака.

Министр пришел к журналистке сам. Проскурина очень ждала этот визит и надеялась, что это будет именно Аршинов. Хотя и предполагала, что навестить ее пожелают все. Но этого не произошло.

-Отстранили?.. Ну что вы?! Зачем же?.. Точнее, речь об этом и правда заходила. Удивлен, что вы знаете, ведь это обсуждалось в очень узком кругу, без свидетелей. Но решение не было принято, - подчеркнул он.

-Васнецовым?

-Да, но пока большая часть проголосовала против. Я в их числе.

-Почему же экскурсия прошла без меня?

-Нам представили ваше положение как очень серьезное. Точнее, сказали, вы плохо чувствуете себя из-за высокого давления и не в силах продолжить путь со всеми. Мы вынуждены были…

-Глупости! Него не понимаю… - удивилась она.

-Никто не ожидал, что вампиры окажутся, так щепетильны. Но если бы вы видели, что началось, когда этот юный солдат, что был к вам приставлен, появился за завтраком. Переполошились все. Правитель бессмертных в таком тоне говорил со своим начальником безопасности, когда прозвучала идея, словно вас кто-то обидел, что мне хотелось выйти прочь лишь бы не слышать этот разговор! Не смотря на то, что это нам на руку. Видеть их в реальных эмоциях.

-Мне сказали, будто вы все подумали, словно надо мной учинили сексуальное насилие и насильником увидели правителя бессмертных.

-Какой бред! Нет, мы, правда, беспокоились! И я очень рад найти вас в добром здравии!.. Но вначале вообще-то все подумали, что вы не явились на завтрак, оттого что возомнили, что находитесь на особом положении и протокол вас не касается. Можно не соблюдать. Васнецов искрил как дракон, но только шепотом мне на ухо. Нам скандалы не нужны. Хотя это выглядело хамством. То, что вы вынуждали всех ждать. Но когда появился этот юный субъект и стал рассказывать о том, что над вами совершили насилие. Естественно мы забеспокоились. Собирались все идти к вам, проверять. Майора Калинина едва удержали! Силой!.. Вы же знаете, какой он беспокойный и подвижный. Сразу в бой!.. Урезонили, лишь пообещав, что вас осмотрит личный доктор государя. И не пришли мы не потому, что нам было все равно, а из тактических соображений. Я не поверил в правдивость истории Танума и подумал, что вас оскорбит, если мы все явимся и примем участие в… досмотре. По сути, это ведь унизительно! И потом…