Тени (ЛП) - Уорд Дж. Р. - Страница 76

Их высокого прыжка он приземлился на лессера, перевернул его и сжал лицо ладонью. От него смердело прогорклым молоком и потом, а сладкий душок провоцировал его инстинкт убивать.

Ярость, которую он носил в себе с момент ухода Лейлы, снова вырвалась наружу. Убирая кинжал, он сжал боевую руку в кулак и вогнал в бледное лицо лессера. Снова и снова, пока черты лица не превратились в жижу, кости не смялись, подбородок не отвис. С каждым вдохом он широко заносил руку, с каждым выдохом обрушивал кулак вниз, уверенный темп дыхания сопровождал удары.

Зайферу лучше поторопиться.

Ему нужно выбраться из этого состояния с помощью секса.

***

Лейла сидела на краю своей постели, и ее руки, державшие телефон, тряслись. Она уже прочитала полученное сообщение, не один раз. На самом деле, она перечитывала слова с тех самых пор, как проснулась на закате от вибрации телефона на прикроватном столике.

Никогда более не приходи ко мне. Меня не будет ни в коттедже, ни в фермерском доме, и я не желаю твоей компании. Мне не интересно то, что ты можешь мне предложить.

Кор, должно быть, надиктовал сообщение на свой айФон. Он никогда не посылал ей сообщений до этого, и она всегда подозревала, что он не умел читать и писать.

Из всех возможных вариантов окончания их отношений, из всех способов их возможного расставания, такого она не предвидела. Не потому, что заставила его раздеться и взять ее вену

— … ау?

Она подпрыгнула, телефон выскочил из ее рук, приземляясь на ковер с коротким ворсом. Когда Куин направился к нему, намереваясь поднять, она запаниковала и бросилась к телефону первая. Точнее, попыталась.

С ее животом было сложно двигаться быстро, и она затаила дыхание, когда его сухощавая рука обхватила телефон.

— Ты в порядке? — спросил он. — Выглядишь бледной.

Не смотри на экран. Не смотри на…

— О, Боже, ты плачешь?

— Нет. Она подняла руку. — Не плачу.

Верни мне телефон, верни мне…

Куин подошел к ней и приподнял лицо.

— Что происходит?

Проведя подушечкой пальца по ее щеке, он положил гребаный мобильный телефон назад, на прикроватный столик. Экраном вниз.

— Я стучал, но мне никто не ответил, — сказал он. — Я волновался.

Содрогнувшись, она зарыла глаза, напряженные нервы вибрировали на грани.

— Просто прочитала печальную историю в интернете. Похоже, я намного чувствительней, чем думала.

Он сел рядом с ней.

— В последние дни произошло столько дерьма…

Неожиданно для себя она разревелась, прижимаясь к его широкой груди.

Обвив вокруг нее руки, Куин нежно держал ее, позволяя выплакаться… и от того, что он решил, будто она плакала из-за беременности, неожиданной двойни и гормональных всплесков, Лейла ревела только сильнее.

Она плакала из-за долгих месяцев лжи и предательства; плакала из-за всех тех поездок на луг; из-за того, как тайком убегала из дома; из-за того, что пользовалась для этих целей машиной, которую ей подарил Куин.

И по большей части — что хуже всего — она плакала из-за чувства потери, столь сокрушительного, словно кто-то умер на ее глазах, а она ничего не смогла сделать, чтобы спасти его.

Образы Кора сыпались на нее словно бомбы: как он пытался стать привлекательней, приходил к ней всегда чистый, даже с поля боя… как выглядел в том душе, когда сквозь занавесь просвечивался его силуэт, удовлетворявшего себя… до поражения, с которым он склонил голову, стоя перед камином, словно какая-то часть его души оказалась выставленной напоказ, и она кровоточила, делая его слабее, сминая его.

Она пыталась убедить себя, что все к лучшему. Больше не будет двойной жизни. Вероломства. Ей не придется прятать телефон и беспокоиться, что ее деяния раскроют.

Больше не будет Кора…

— Я позову Дока Джейн, — сказал Куин настойчиво, потянувшись к домашнему телефону.

— Что? Нет, я…

— Как сильно болит в груди?

— Что? — спросила она, всхлипывая. — О чем ты…

Он указал на ее грудь. Опустив взгляд, она увидела, что схватила себя за перед фланелевой ночнушки, мягкая ткань мялась в плотно сжатом кулаке.

Это источник ее слез, подумала Лейла.

Они шли от сердца.

— Честно, — прошептала она. — Я в порядке. Я просто должна выпустить все наружу… мне так жаль.

Рука Куина повисла над трубкой. А потом он, наконец, отвел ее, но Лейле было ясно, что она его не убедила.

— Думаю, мне нужно съесть что-нибудь, — сказала она.

Это было совсем далеко от правды, но Куин тут же переключился в режим исполнения желаний. Позвонил Фритцу вместо медиков и заказал разнообразные блюда.

От его беспокойства за ее благополучие и его заботливости она снова разревелась.

Дражайшая Дева-Летописеца… она была словно в трауре.

— Значит, нужно забраться вот в это.

Селена вцепилась в протянутую руку Трэза и переступила через край первой из шести выстроенных в ряд капсул. Небольшие, похожие на кокон конструкции стояли на рельсах, внутри было по два сиденья, а к узкой крыше поднималась перекладина. Когда Трэз устроился рядом с ней, им кивнул оператор в униформе, стоявший за пультом управления в дальнем конце платформы.

— Машина поедет туда? — спросила Селена, указывая на подъем в гору. — Наверх?

Трэз прокашлялся.

— Ну, да. Наверх.

— Боже, как высоко!

— Эм, ну, да.

Она повернулась к нему, когда перекладина опустилась на их ноги.

— Трэз, серьезно, ты возненавидишь это…

После рывка капсула двинулась вперед по рельсам, и колеса начали набирать скорость с тихим «чух-чух».

— Но ты будешь в восторге, — сказал он, целуя ее. — Держись крепче.

Они начали подниматься практически вертикально вверх, ее спина вжалась в мягкое сиденье, руками она вцепилась в холодную металлическую перекладину. На мгновение Селена пожалела, что не взяла перчатки, которые ей предлагали в доме, но потом она забыла про дискомфорт.

Выше, выше, выше… невероятно высоко.

Изогнувшись в бок, Селена расплылась в улыбке.

— Господи, как же мы высоко!

И они были только на полпути к вершине.

«Чух-чух» становилось все громче, а рывки — сильнее, пока Селене не начало казаться, что кто-то давит на ее плечи. Ветер становился холоднее и свежее, волосы смело в сторону, парка с трудом сохраняла тепло тела.

— Вид просто великолепный, — выдохнула Селена.

Не так высоко, как прошлой ночью, но без буфера между ней и развернувшимся видом, не было стеклянных полотен, отгораживавших ее от падения, ничего, только дорога впереди и все увеличивающееся расстояние до земли.

Огни парка захватывали дух. Разноцветные и мерцающие, они были повсюду, куда бы она ни посмотрела, опоясывали контуры аттракционов, отражались от зеркал и красных, желтых и синих верхушек продуктовых ларьков.

— Словно перевернули небо, и все звезды оказались внизу!

— Да. Ага… да. Кажется, мы на вершине… ух ты. Вау.

Внезапно капсула выровнялась, и все шумы притихли кроме оглушившего ее ветра, поездка стала плавной, когда они миновали легкий поворот.

Селена быстро перевела взгляд на своего мужчину и обнаружила, что, несмотря на темную кожу, он был белым, как призрак.

Она отпустила перекладину и накрыла его руки своими.

— Трэз, давай после этого останемся на земле?

— О, нет, все нормально… я в порядке.

Ага. Точно. Его подбородок напрягся до такой степени, что она забеспокоилась о его зубах, шея, опоясанная воротником черной кожаной куртки, одеревенела. Более того, все тело застыло, и двигалось только его правое колено. Нога топала туда-сюда, вверх-вниз, вверх-и-вниз, вверх-вниз-вверх-вниз-вверх-вниз…

— Уже скоро, — пробормотал он, словно готовился к удару.

Она устремила взгляд вперед как раз вовремя, чтобы увидеть перед собой абсолютное ничто. Только воздух, словно рельсы обвалились и…